Маленькие женские хитрости

Когда мы познакомились, ты называла себя "одинокой волчицей" и говорила, что предпочитаешь жить одна. Мне не следовало соглашаться съехаться, лучше бы мы остались в прежнем статусе, но я принял твое предложение, потому что ты была очень слаба и нуждалась в медицинской помощи. Сейчас твое состояние значительно улучшилось, так что моя опека уже не требуется. К тому же, рядом с тобой отличный врач, и он не оставит тебя своим вниманием.

Ничуть не сержусь и на Женьку. Знаю, что он влюблен в тебя с первого взгляда, но старался этого не показывать, не желая встревать в наши отношения и понимая, что имеет больше шансов, чем я, стать тебе по-настоящему близким. И благодарен ему за то, что он так долго крепился. Вы с ним во многом схожи. В отличие от меня, Жека не оказывает на тебя негативного влияния, он простой, легкий и веселый человек. И при этом настоящий мужчина. Ему тоже было очень трудно все это время - любить тебя и скрывать свои чувства. Нелегко ему и сейчас. Он прячет глаза, отмалчивается, старается не оставаться со мной наедине и избегает меня. Женя мой друг и останется таковым, я сам с ним поговорю и не сомневаюсь, что на нашей дружбе это не отразится.

Еще раз прошу - не изводи себя ненужными мыслями.

Не говорю "прощай", а говорю - "до свидания".

Твой Олег

Алла уронила письмо и закрыла лицо руками. Слезы уже давно лились безостановочно, с первых строчек письма Олега. Ей казалось, что из неё что-то вырвано "с мясом", наверное, частица души, потому что Олег стал частью её самой.

Ощущение безвозвратной потери не покидало. Его слова - не виниться, жить, будто ничего не произошло, - ничуть не утешили. Она его потеряла, а ведь так не хотела терять... И не хотела причинять боли, но ему сейчас больно, хоть он и старался этого не показать.

Уйти первым, когда все ещё любишь...

Алла ничуть не сомневалась, что это не красивый жест, рассчитанный на то, что она кинется его удерживать. Олег ушел и уже никогда не вернется. Потому что он последователен в своих поступках.

И теперь уже ничего не исправить...

Почему мы так устроены - не ценим, что имеем, а начинаем судорожно хвататься, пытаясь удержать, - лишь когда теряем?..

– Кто же оповестил госпожу Георгиади?
– Следователь перевел взгляд с одного приятеля на другого.
– Вовыч, ты говорил, что Нора тебе лапши навешала тяжелыми гроздьями. Знала она про его женитьбу, рупь против ста! Вот и телефонировала супруге, чтобы её порадовать, мол, здассте, а я любовница вашего мужа и жду от него ребенка! Этим бабам лишь бы уесть друг друга!
– не преминул он ещё раз продемонстрировать свое отношение к особам прекрасного пола.

– Да Норе-то зачем стучать на любовника?!
– отмахнулся Владимир.
– Она ж от его смерти ничего не выигрывает, мы это уже проходили.

– А, может, Гонтарь не думала, что старая карга примчится со стволом? Просто хотела подгадить, испортив бабке медовый месяц.

– А вот это уже теплее, - оживился опер.
– И в самом деле...

Алла вытерла слезы и набрала номер мобильного Олега. Она не знала, где он сейчас, - дома или в отделении. Скорее всего, вернулся на работу, чтобы отвлечься от тягостных мыслей любимым делом.

Когда Олег ответил своим обычным, спокойным голосом, она тихо сказала:

– Олег, приезжай.

– Не стоит, Аллочка, - мягко возразил он.

– Ты мне нужен. Я не хочу тебя терять.

– Ты меня не потеряла. Мы просто будем жить каждый в своей квартире, вот и все.

– Но я хочу, чтобы ты был здесь, со мной!

– Аллочка, поверь, так будет лучше, - тем же мягким тоном уговаривал Олег.

– Нет, не лучше.

– Ты же сама говорила: "Собаке хвост по кусочкам не рубят", - напомнил он, чтобы немного её отвлечь.
– Зачем тянуть и мучиться, раз это неизбежно?..

– Но сейчас мне так тяжело...

– Я не хотел причинять тебе страданий. Надеялся, что так лучше.

– Получилось ещё хуже.

– Прости. Я и в самом деле полагал, что ты испытаешь некоторое облегчение, будучи избавлена от проблемы выбора.

– Мне плохо, Олег.
– Алла снова заплакала, стараясь, чтобы он не услышал, - вдруг решит, что она хочет его разжалобить?..

– Аллочка, мне больно, что довел тебя до слез. Не нужно плакать. Мы же не расстались, просто разъехались.

– И все равно я тебя потеряла, а ты мне дорог. Потеряла не только тебя, но и часть себя. Ты мой родной человек, я прикипела к тебе всей душой. Но такая уж я неверная и легкомысленная.

– Не нужно оправдываться, Аллочка. Я все понимаю.

– Приезжай, Олег. Мне и в самом деле очень худо. Завтра меня кладут в клинику, послезавтра соперируют. Два столь тяжелых известия в один день... Даже мне это не под силу выдержать.

– Сейчас приеду, - сразу согласился он.

– У Воропаева была ещё одна любовница, - оповестил приятелей опер Тимур, входя в кабинет.
– Продавщица из его магазина. Восемнадцать лет, почти нецелованная, зовут Мариной Колесниковой.

– Ну и кобель был покойный, - покачал головой Геннадий.
– И как на всех баб сил хватало?! Тут и с одной-то проблемы...
– Вспомнив про бывшую благоверную, семейные баталии с которой начались именно из-за несоответствия сексуальных аппетитов - та требовала регулярного исполнения супружеского долга, а Геннадий предпочитал тратить весь пыл на исполнение долга служебного, - следователь тяжко вздохнул.
– Так может, Колесникова его шлепнула?

– Нет, Марина в тот день до девяти вечера была на работе.

– Почему раньше не выяснилось, что она была любовницей Воропаева?

– А у них недавно началось, всего два раза встречались, в магазине никто об этом не знает. После его смерти Марина взяла больничный, вышла только сегодня.

– Косит, думаешь?

– В больничном стоит диагноз: "Вегето-сосудистая дистония". Может, девица, узнав о гибели любимого, так расстроилась, что у неё подскочило давление. Как раз на следующий день после убийства, когда опрашивали свидетелей, она и смылась после обеда. Пока по очереди вызывали сотрудников, Марина сделала ноги, сказав заведующей отделом, что плохо себя чувствует. Выглядела девушка и в самом деле неважно, но начальнице и в голову не пришло, по какой причине, да и многие сотрудницы были потрясены, испуганы, шушукались. Работа так и так приостановилась, вот она и отпустила Марину. А вечером та позвонила, что ей дали больничный.

– А к Норе она как относится?

– Гонтарь в магазине все побаиваются, называют "самой злой собакой" и "держимордой". Она и в самом деле грозная начальница. Спуску девкам не дает, в рабочее время все бегают, как скорпионом укушенные, перед покупателями стелются, готовы наизнанку вывернуться, лишь бы угодить и что-то впарить. А если что не так - Нора тут же вышвыривает девицу.

– Там только молодые, что ли?

– Ага. Баб пенсионного возраста с ревматизмом и больной поясницей Нора-держиморда не берет. Трудится один молодняк, девки шустрые, любезные, улыбки до ушей. Когда я первый раз туда пришел, поначалу побродил, изображая покупателя. Хотя по мне не скажешь, что я парень с тугой мошной, девицы мне улыбались, как родному, и бегали за мной целой стаей: "А вот это посмотрите! А вот на эту модель взгляните! Да вы примерьте - вам понравится" - и далее в том же духе. Не захочешь - примеришь, они подберут такое, что сама себе понравишься и купишь. Купил я там, кстати, один джемпер...
– Тимур вздохнул.
– Не мог отказать - уж больно красивый, и я в нем красивый, а уж девицы как нахваливали и восхищались... Ну, думаю, возьму, пусть до получки придется стрелять, зато с одной из этих симпатяшек познакомлюсь, а то и с несколькими. Куда там!..

Опер опять тяжко вздохнул, безнадежно махнув рукой. Тимур Гараев единственный из их троицы не имел опыта супружеской жизни и потому до сих пор пребывал в иллюзиях относительно прекрасного пола, по крайней мере, некоторых его представительниц. Но и он после посещения коллектива "Новинки" сделал первый шажок на пути к разочарованию в противоположном поле, хотя до женоненавистнических установок Геннадия ему ещё довольно далеко.

– Полный облом, - печально оповестил Тимур приятеля.
– Щебечут, мило улыбаются, но ни в какую. Одна говорит, уже замужем, другая помолвлена, третья ещё что-то... В общем, Нора правит ими железной рукой и дает соответствующие инструкции, как вести себя с покупателями.