Маленькие

— Маш, это действие коллективного разума, это как в улье. Все пьют и валяются, и я буду. Все покупают милую дребедень, и я нового утенка куплю и на клумбу в садике поставлю, чтобы соседи видели. И то и другое не хорошо и не плохо.

— Ты хочешь сказать, что пьянь подзаборная и добропорядочные люди… нет, я не понимаю, объясни.

— Они приятнее глазу, этого я не отрицаю. А по сути это слой DG-1, он един, понимаешь? То есть слой за гранью Осознанного Движения, и выпрыгнуть из него невозможно. Не нужно умиляться обывателями.

— Ну, не все же…

— Почти все. Это факт, я долго исследую людей. И опустившиеся люди тоже находятся в этом слое, есть исключения, но редко.

— Как Гришка?

— Что Гришка?

— Был пьяницей, а после оживления стал другим. Хотя, конечно, с твоей помощью. Я всё-таки не понимаю, почему аты не помогают людям проявить свои хорошие качества?

— Любого можно сделать сверхчеловеком, но это запрещено Центром. У Григория были очень хорошие параметры, поэтому Способности он употребил на доброе дело, но…

— Что но?

— Невозможно знать заранее, как будет вести себя человек, которому помогаешь, как ты выразилась… и что значит раскрыть хорошие качества? Ты имеешь в виду душевные качества? Доброта, гуманизм, взаимопомощь, что-то в этом роде? Тут мы не имеем влияния, даже если сильно захотим. Производя так называемые Вложения, мы наделяем людей Способностями, я рассказывал тебе про lyu-импульсы, помнишь? Это импульсы, поддерживающие жизнь в наших телах. Но они чужеродны человеку и, как правило, вносят дисгармонию, человек с lyu-энергией обычно плохо кончает — мания величия, сумасшествие, самоубийство, агрессивные действия, всё что угодно. Бывали случаи, когда наидобрейшие люди превращались в монстров, получив Вложение.

— Но у Гришки ведь нет агрессии? И не было, он всегда помогал, когда просили… если трезвый был, а теперь просто лечит животных.

— Ну да, конечно… бывают исключения, и очень хорошо, что Григорий лечит, он молодец.

Совсем ослабоумел, тему завел! Ведь на языке уже крутилось несколько страшных историй. А Гришку надо сегодня же изучить, что там у него щелкнуло, что за проповеди такие…

— А осень уже чувствуется, правда?

— Ты замерзла? Может, поедем домой?

— Нет, не волнуйся, погуляем до темноты. Так хорошо дышится сегодня…

Маша не хочет возвращаться домой засветло, бедняжка. Несколько бабок взялись поджидать ее у калитки, нарочито вежливо раскланиваются, притом беззастенчиво пялятся и ухмыляются. Машу прямо трясет, вчера она им даже сказала — зачем вы у моей калитки собираетесь? А они губы поджали, на несколько шагов отошли и снова смотрят, вот же народец… Хоми и так довозит ее только до поворота, чтобы не повстречаться с коровой, а вернее, с ее хозяйкой. Рыжуха уже очищена от lyu-следов, но соседка об этом не знает и будет недовольна, если встретит его у дома. Да, дела… сглаживать скачки тревоги у Маши становится всё труднее, можно сделать ее невозмутимой, будет улыбаться и солнышку, и старухам, и видеть красивые сны, но такое воздействие имеет и обратную реакцию, и вообще — Хоми дал себе слово не влиять на глубинные слои… А беременность! Он совсем забыл! При беременности вообще категорически исключаются любые воздействия, их же инструктировали! Его собственные импульсы могут войти в противоречие с lyu эмбриона и нанести непоправимый вред организму матери. Зачатие произошло с Передачей Поля, индивидуальные параметры ребенка сформируются только к четвертому месяцу, и, пока они не выяснены, даже минимальное отцовское воздействие исключается. А вдруг они с ребенком L-антиподы? Редчайший случай, но лучше перестраховаться. Ай, ай, вот дурак… уже готовился поднять ей барьер тревоги, он каждый раз проделывал это перед тем, как отвезти Машу домой.

— А у вас существует поэзия?

— Конечно. Я же пел тебе песню нашего народа, помнишь?

— Песни — это же другое… Я имею в виду настоящих поэтов, которые пишут о чем-то глубоко личном, выстраданном, ну… например, о несчастной любви. Вроде о своем, но это гениально и поэтому близко другим людям, понимаешь? Вернее, атам. Как у нас Есенин, или Лермонтов, или Блок… или Рильке.

— М-м-м… это бывает, но редко.

— Понятно… я так и думала. Поэзия — это всегда беспомощность, спутанность чувств, растерянность и страх смерти. А вы знаете, как устроен мир, вам легче живется. Не знаю… может, и не легче, яснее уж точно.

— Ха-ха! Ну, рассмешила! Неужели профессору живется яснее, чем дикарю? Допустим, он знает множество формул, для дикаря непостижимых, ну и что? Всё равно мир дикаря гораздо яснее. Наша цивилизация примерно как этот профессор по сравнению с вашей: мы многое знаем, мы умеем создавать энергетические коридоры и перемещаться по ним, даже в прошлое так называемое… и точно так же не знаем главной тайны! И даже не тайны мироздания, происхождения своего народа мы не знаем наверняка. Потому что наши методы дают сбои, есть слепые зоны во времени, где происходит обрыв канала. Есть так называемые пузыри тро-гамма, меняющие заданные направления, и всё это неподвластно нашим ученым. А выход в открытый космос сопряжен с огромным риском, сотни атов погибли только в нашей Галактике, и никто не знает, где их души! Даже я недавно чуть не погиб, причем прямо здесь, на этом поле… Так что не думай, пожалуйста, что мы какие-то сухари всезнающие.

— Как это чуть не погиб? Ты мне ничего не рассказывал.

— Я блуждал в игрушечной чаще И открыл лазоревый грот… Неужели я настоящий, И действительно смерть придет?

— Это Мандельштам. Так что произошло?

— Очень глупо получилось, что тут рассказывать? Ходил-бродил, думал о своем, и о тебе думал, мы тогда еще не встречались, ну вот… и не заметил, как потерял всю энергию, чудом спасся.

— Ничего себе…

— А позже сочинил стихотворение, хочешь, прочту?

— Конечно!

— Конья тикси вира коча Аатау, Аатау! Омо уту аукау Аатау, Аатау! Вилька кото катута, огигия ак Хадзо куди тааум, рупа адири Аатау! Аатау! Аудра куагуу, кадо катузи.

Такой вот стих.

— Ну надо же. А что значит атау? Я только это слово запомнила.

— Это рассвет. Но в нашем языке моигу каждое слово содержит, как сказать… как бы составной образ. Аатау — это не просто рассвет, а рассвет в долине, где колышутся высокие травы, а у поэта тяжело на сердце, и долина представляется ему бездной, из которой нет выхода. Эта тяжесть задается продленным Аа в начале слова. Вот что услышит ат в таком слове. А смысл стихотворения в том, что я неожиданно остался без давнего друга, который был частью меня, и потеря еще не осознана. Мои глаза стали чужими, ноги не слушаются, меня окружает трава, и боюсь, что в ней заблудится и не вернется домой моя душа. Вот, вкратце.

— Как грустно… у тебя погиб друг, мне очень жаль. А знаешь, этот стих легко спеть, слова такие певучие.

— Слова певучи благодаря своей многозначности. Вот смотри, вроде бы короткое слово «никсилеоуу», это пример слова-истории. Слово описывает нашу Прародину в момент катастрофы — страшный удар, земля раскалывается, опускается на дно океана, боль, смерть, пыльные вихри, всё в этом слове. И последнее, что мы видим, — вершины самых высоких гор поднимаются кое-где над водой. Конечно, не все слова такие сложные… огос ак!

— Что-что?

— Ты совсем продрогла! Это я случайно сказал на моигу. Маш, поехали, стемнело уже, Зорька дожидается. Или пойдем, в машине погреешься, я печку включу.

Всё, больше он не согласится гулять до темноты — дорога жуткая, ни одного фонаря… Кажется, еще и проколол шину. Уже при въезде в деревню напоролся на что-то. Нужен внедорожник, но Куи считает, что сейчас нельзя покупать новую машину, потому что люди стали относиться к ним агрессивнее. И отношения с Машей подлили масла… В этом он прав. Черт! На этот раз точно проколол, тьфу ты… Народ тащит из дому всякую рухлядь и вываливает на дорогу, а рухлядь-то с гвоздями! И битые кирпичи, и стекло… Это они так дороги к зиме укрепляют, думают — нормально, утрамбуется. Поразительно. Будто сами тут не ездят… Ну всё, Машин поворот, дальше она не разрешает. Впереди тьма-тьмущая, хорошо, что фонарь подзарядили.