Маленькое чудо для босса

От его крика я встаю как вкопанная, поворачиваюсь в его сторону и смотрю, как кролик на удава, боясь пошевелиться. Люди проходят мимо меня, кто-то безразлично, а кто-то, косясь и перешёптываясь. Ну а я продолжаю стоять, даже когда сам босс уже вышел через другую дверь, наверняка направившись в свой кабинет.

— Влада, Влада,— тормошит меня за плечо главный бухгалтер,— ты чего? С тобой всё в порядке?

— Да, да, всё хорошо. — Немного придя в себя, отвечаю я. — Просо Максим Леонидович... откуда он узнал мою фамилию?

— Господи, Влада, ты чего? — улыбается женщина. — Да на тебя у службы безопасности уже целое досье. Вот оттуда и узнал, к тому же он в курсе, что я хочу тебя на постоянную работу взять. — Объясняет она, казалось бы, логичные вещи, но мне всё равно это не даёт покоя.

Зачем было окрикивать меня на глазах у всего большого коллектива? Что за ход такой? Для чего?

— Идём, — тянет она меня за собой, — раз он хочет тебя видеть сейчас, значит ему так нужно.

Глава 16

Влада

Иду на ватных ногах в кабинет генерального. Сердце бьётся с удвоенной силой, отдаваясь в ушах гулким эхом. Я прекрасно понимаю, что гладко всё не будет. Что Приозерский не упустит момент, чтобы меня задеть и обидеть. Потому что, такие как они искренне считают, что мир крутится исключительно вокруг них, и что только они могут решать, как жить другим людям. Они, не задумываясь, рушат судьбы других людей, даже не задумываясь о последствиях.

— Войдите! — отвечает Максим Леонидович на стук в дверь.

На что мы вместе с Юлией Викторовной заходим в кабинет вместе.

— Максим Леонидович, разрешите? — спрашивает главный бухгалтер, понимая, что её в данный момент не приглашали.

— Да, конечно, Юлия Викторовна, заходите. — Отвечает Приозерский, прожигая меня пристальным взглядом.

— Максим Леонидович, — обращается к нему главный бухгалтер, — это и есть Владислава Александровна Кирсанова. Именно о ней я вам говорила.

— Я вас понял Юлия Викторовна, — отвечает он, при этом встав со своего кресла.

А затем подходит ко мне и начинает меня окидывать оценивающим взглядом.

— И что, она действительно такой ценный кадр? — с нескрываемой издёвкой спрашивает он, делая акцент на фразе «ценный кадр».

— Максим Леонидович, — то ли не поняв, то ли сделав вид, что не поняла, продолжает главный бухгалтер, — Владислава Александровна очень грамотный специалист, она хорошо знает свою работу, всё выполняет качественно и в срок. — Нахваливает она меня.

— О, да, свою работу она знает! — снова, не скрывая иронии, констатирует он.— И вы хотите взять её на постоянное место работы? — спрашивает он Юлию Викторовну.

— Да. — Спокойно отвечает она, словно уже уверена в его положительном ответе.

Эх, мне бы её уверенность и спокойствие. Потому что мне что-то подсказывает, что это мой последний рабочий день в этой фирме.

— Я вас понял, Юлия Викторовна, — отвечает он ей, — а сейчас, будьте так добры, оставьте нам наедите с Владиславой Александровной.

Не видя ничего предрассудительного в словах генерального, Юлия Викторовна выходит из кабинета, лишь прошептав мне на ухо фразу:

— Всё будет хорошо.

Но вот я в этом совсем не уверена. Потому что, едва она вышла за дверь, как Приозерский хватил меня за руку, при этом больно сжав запястье, и резко привлёк к себе.

— Чего тебе от меня надо?! — прошипел он мне в лицо.

— Ничего,— спокойно ответила я, но он лишь усилил хватку.— Мне от вас ничего не нужно.

— Тогда какого чёрта ты устроилась работать в мою фирму?! — продолжает он, шипеть мне в лицо.

— Когда я устраивалась на работу, я не знала, что эта фирма принадлежит именно вам! — отвечаю ему я.

— Что-то слишком много совпадений?! — не верит он. — Знаю я вас приезжих, только и смотрите, где бы кусок побольше урвать! — уверенно говорит он, словно именно от него кусок и урвали когда-то.

Ну а иначе, зачем так голословно обвинять людей? А хотя, зная Приозерского, я не удивлюсь его не дальновидности. Привык же мерять людей своими мерками, основываясь только на денежной выгоде и корысти, вот и думает, что все такие.

— Хотите, верьте, хотите, нет, но мне нужна только работа.— Честно признаюсь я. — Лично на вас у меня нет никаких видов. Вы вообще не в моём вкусе!

— Да? — усмехается он. — Только что-то ты не отказалась переспать со мной?!

— Это была моя самая большая ошибка. — Отвечаю ему я. — Женская слабость, не более того.

— Ошибка? Женская слабость?! — усмехается он, хотя я прекрасно вижу, что мои слова его задели за живое.

Ну, ещё бы! Я сейчас не восхищаюсь его мужской харизмой и обаятельностью, не воспеваю его как бога любви и страсти, а просто говорю, что он был ошибкой в моей жизни. Это кто же такие слова воспринять спокойно может? Правильно, никто. А уж тем белее Приозеркий. Он априори уверен в том, что весь мир вокруг него крутится. Что именно он и есть центр притяжения земли.

— Да, — подтверждаю я. — Ночь, которую мы провели с вами, была моей ошибкой, не более того. Да я бы уж и забыла о ней совсем, да вот только вы постоянно об этом напоминаете.

— Знаешь что, Кирсанова, — обращается он ко мне по фамилии, — а я не хочу, чтобы ты здесь работала. — Он возвращается в своё кресло и, вольготно разваливается в нём, скрестив руки на груди.

— Что? — не верю своим ушам я, а хотя чего я от него хотела.

— Что слышала, ты уволена! Пошла вон! — он указывает мне на дверь. — Сегодня же заберёшь документы в отделе кадров и получишь расчёт в бухгалтерии!

– Да пошёл ты! — в сердцах посылаю его я, и выхожу из кабинета.

От обиды мне хочется разрыдаться. Но я держу себя, пусть и из последних сил. Я достойно дохожу до своего кабинета, достойно захожу в кабинет главного бухгалтера, и лишь там даю волю своим слезам.

– Господи, Влада, что случилось? — она тут же подбегает ко мне.

— Он меня уволил, сказал, что я ему не подхожу. — Признаюсь ему я, естественно утаив самое важное. — Сказал, что сегодня же получу документы и расчёт.