Малой
Шрифт:
Подходя всё ближе и ближе, Даймон отметил, как вжимался в свою алюминиевую табуретку бес, стараясь теперь казаться маленьким и незаметным. Он был до ужаса перепуган и дрожал как лист на ветру.
Вновь расправив в приёмной зале крылья как следует, демонёнок тут же потребовал:
— Портал на второй уровень! Немедленно!
Синее пламя поднялось над кистью левой руки бесёныша. Он вскрикнул и словно отмахнулся от него. А магическое пламя соскочило с руки и очень быстро начало перерастать в вихрь посреди залы.
Даймон ускорил шаги, подхватил на руки Пукса, взял за руку Мару
А какое может быть решение ещё лучше, чем спихнуть её соседу?
Вскоре вихрь сам себя поглотил. Ошарашенные черти ещё некоторое время молча взирали на то место, где только что были гости и робко переводили взгляд на верховного руководителя. Но взгляд босса не сулил им ничего хорошего.
На ком ещё отыгрываться за свои страхи, если не на подчинённых?
Глава 8
Тем временем дома
Это не правда, что медведи обладают плохим слухом. Потому оборотень Михаэль всегда обижался на поговорку «медведь на ухо наступил». Со слухом у отца семейства было как раз всё в порядке. Но сейчас, как бы пристально он не прислушивался к происходящему в доме, ничего толком не происходило: тикали часы с кукушкой в прихожей, стучал молотком на чердаке Топот, а где-то в саду, за баней, скрывшись ото всех, тихо плакала его жена.
И если остановить часы он мог легко, как и подарить перфоратор Чердачному-Домовому, то со слезами Блоди он как раз ничего не мог сделать. Если вампирша плачет, на это уже не повлиять. Ни ему с кланом шотландских оборотней, ни её клану французских кровососов. Ведь сколько бы он не спрашивал тех и других — «что делать?». Ответа не знал никто. В анналах противостояния кланов просто не было зафиксировано ни одного случая, чтобы вампир исторгал какую-то жидкость из глаз. Напротив, обычно эти занимались его жертвы.
Тогда оборотень Михаэль попытался вспомнить, когда в последний раз его супруга охотилась. И тоже пришёл к выводу, что не знает ответа. Нет, он точно знал, что она охотилась на оборотней, в том числе и его клана. Как и он сам бывало давал трёпку беспечным вампирам в Булонском лесу. Но с тех пор как оба завели «семью», само слово «охота» звучало лишь номинально.
— Похоже, дети действительно меняют родителей, — обронил Михаэль крыске, которая сидела на столе прямо перед ним и беззастенчиво грызла яблоко.
— Так нечего было воспитать на свою голову. А чего ты хотел? — ответил Оспа, дожёвывая кожуру, даже не чавкая.
— Да уж точно не тишины! — возмутился Михаэль, подскочив в своём человеческом образе. — Сначала один кричал. Это было нормально. Потом другая кричала. Это было привычно. Потом третий чревовещал. И только я к этому начинал привыкать, как — бах! И… тишина в доме. А в семейном доме просто не может быть тишины! Это же… это… неправильно, — добавил совсем тихо оборотень и снова сполз на стул. На этот раз так, как будто его лишили стержня.
Но крысёныш Оспа лишь пожал плечами:
— Знаешь,
я как-то проспал этот момент. В последнее время Даймон был сам не свой. Я пытался с ним поговорить, но меня то в микроволновку засунут, то в стиральную машину. Мне порой вообще казалось, что Малой либо приготовит меня себе на завтрак, либо помоет и сделает чучело. Так что сам понимаешь, ныкался от него по всем норам в доме. Вот и… упустил разговор с демонёнком.— И я упустил! — треснул уже медвежьим кулаком по столу Михаэль в обречённом гневе, от чего тот еда устоял. Всё-таки усиленный, надёжный. Зато подскочил хвостатый собеседник, а огрызок вовсе улетел на пол.
Но на это никто не обратил внимания. Крысёныш лишь посмотрел в сторону обугленного холодильника, залитого давно осевшей противопожарной пеной, которая безнадёжно испортила весь вкус подкопчённых продуктов внутри.
Домовой даже поставил новую вентиляцию и противопожарную систему безопасности по всему дому, которая обещала всасывать дым и прочие ядовитые примеси.
Но это уже было совсем ни к чему…
— Тогда остаётся последнее средство! — заявил Оспа и отложив кожуру, потёр лапки друг о друга и сказал. — Звони ей.
Михаэль резко зыркнул на него. Затем нехотя достал телефон из кармана и вновь трансформированной человеческой рукой разблокировал экран, а после добавил:
— Опять же как попросит что-нибудь взамен, потом всей семьей не разгребём.
— Какой семьей-то? — приподнял бровь крысёныш, вновь ударив по самому больному и тогда родитель, что не породил, но воспитал всех троих отпрысков, уже без тени сомнения набрал заветные цифры.
А затем по кухне разнеслось:
— Агата Карловна?.. Слушайте, а вы не знаете, как в ад попасть?.. А, лимит в этом месяце?.. И что, совсем ничего нельзя сделать?.. Поспрашиваете? Это чудно!.. Да ничего не случилось, просто у нас дети сбежали… Да, в сам ад, судя по остаточному запаху серы в комнате… Да, все трое… Поинтересуетесь у кого-то с рогами?.. Ну вот и чудно, что у вас есть такие пациенты… Да, на связи.
Михаэль отключил связь и едва не сдавил телефон. К сожалению для него и Блоди, нежить не пускали во владения нечисти. Так, как и вампиры и оборотни по заверениям кланов, жили долго, но по всем поверьям могли умереть лишь один раз. А поскольку души не было ни у одного родителя, ни у другого, ад бы их просто не заметил. Как не замечает зеркало вампирэссу в доме.
Оспа потёр нос и подвёл итоги:
— Пора в жизни что-то менять. Как насчёт… нового холодильника?
Михаэль не отреагировал, пристально глядя на телефон в руке. Тот вот-вот должен был зазвонить.
— Что, даже доставку продуктов на дом не закажем? — сделал ещё одну попытку крысёныш, но оборотень и на этот раз не шелохнулся.
Адов-старший переживал за детей и единственное, что ему хотелось теперь это узнать, что можно сделать, чтобы попасть в другой мир и спасти их. А когда вернутся, могут хоть тысячи холодильников уничтожить. Главное, чтобы проклятая тишина отступила из дома, которую он не намерен слушать. А чтобы точно не пропустить звонок, Михаэль взял так же телефон жены, Даймона, Мары, затем ещё и планшет до кучи.