Мальвина
Шрифт:
– Она меня спрашивает – а откуда деньги возьмёте? Я чуть не заржал. Откуда-откуда? Ну, смешно же.
Пресс-секретарь захохотал в ответ.
Ника удивлённо переглянулась с оператором. Тот скорчил гримасу, говорящую, мол, ничего мы, Ника, не понимаем в большой политике. Потом Вероника часто вспоминала этот случай.
– Вопрос-то был логичный и абсолютно естественный, – поделилась она размышлениями с опытным оператором.
– Эх, молодая, ты ещё. Не понимаешь.
– Чего не понимаю?
– Современная журналистика, тем более региональная, как у нас с тобой, – это всё чаще игра по правилам. Ты задаёшь вопросы, на
– Всё построено на лжи? – Вероника разочарованно посмотрела ему в глаза.
– Не совсем. Всё построено на том, на чьей стороне ты играешь.
– Но ведь журналист…
– Ой, вот только давай не будем сейчас говорить о свободной прессе и прочей ерунде. Этого не существует.
Максимализм Вероники хотел активного спора, но тут зазвонил телефон. Пресс-секретарь Главы сказал, что он заканчивает закрытую встречу с несколькими другими губернаторами и готов давать интервью.
У Вероники затряслись пальцы.
Как?! Она всё-таки будет разговаривать с Главой! И это не общий пресс-подход, а её личное интервью! Она так сильно обрадовалась, что стало страшно. Вдруг не справлюсь? И никаких подготовленных вопросов, как у столичной журналистки, у неё нет.
«Нет, значит, надо быстро придумать. Хотя бы парочку. Или лучше три. А там по ходу разговора разберёмся», – она открыла блокнот и от руки стала коряво и торопливо записывать вопросы.
С них и начала. Но это были общие вопросы. Чтобы это всё спросить, необязательно было ехать на Форум.
– В ходе выступления министра я заметила, как Вы отрицательно качали головой. Вы не согласны с тем, что он говорил?
Она спросила это почти спонтанно. И только когда произнесла, сама испугалась своей смелости. «Как я такое могу спрашивать у Главы региона?!» Но он спокойно стал отвечать, совершенно не придав значения мнимой каверзности вопроса. Вероника слушала его и медленно понимала то, о чём ещё совсем недавно говорил ей Вячеслав Иванович. Она знает, что он ответит. Никакой интриги тут нет.
– Вы молодец, что были так наблюдательны. Это очень хороший вопрос, – похвалил её потом пресс-секретарь, – Он разнообразит интервью и сделает его более «живым». Ну, и Вас, как журналиста, конечно, украсит.
Вероника обрадовалась похвале и поняла, что отлично отыграла. «Ну, и это уже немало. Ведь всё-таки не каждый день есть возможность лично пообщаться с Главой региона».
Похвалил её и Вячеслав Иванович.
– Ты отлично держалась в кадре. Как будто это для тебя привычное дело – вести беседы с Главой. Тебе надо вести прямые эфиры. Ты волнуешься, но немного, и это совсем незаметно.
– Нет-нет, прямой эфир – совсем другое. Это же очень страшно!
– Страшно первые пару раз, а потом это феерия, адреналин.
– Вы
ещё скажите, что оргазм, – Вероника расхохоталась.– Станешь ведущей, тогда поговорим про твой эфирный оргазм. Я многих в студии снимал. И уж с чем они только прямой не сравнивали.
– Ну, пока мне для полного счастья не хватает только моря. Мы в Сочи, а на море так и не сходили.
– Мы не можем уйти, на это надо разрешение пресс-секретаря Главы. Вдруг он ещё с кем-нибудь встретится или решит сделать заявление на камеру?
– Мы не увидим моря? – Вероника совсем поникла.
– Есть вариант, – оператор по-отечески улыбнулся, – Придумай, зачем нам туда обязательно надо по работе на Форуме, и тогда можно будет ненадолго отпроситься.
– Да чего тут думать! – Вероника сразу сгенерировала план! – Будем писать стендап!
– На море? Про экономический форум?
– Да!
Оператор рассмеялся. Пресс-секретарь кивнул головой. Вероника вызвала такси, и оно повезло их к морю.
Впервые Вероника видела штиль. Абсолютно идеальный штиль. Как-то получалось, что всегда, когда она летом приезжала отдыхать на море, волны активно плескались белой пеной о берег. А сейчас было пасмурно, но тихо. Ветра почти не было. Солёная вода ровно дышала.
– Я и не знала, что море может быть таким спокойным.
Она улыбнулась и закрыла глаза, подставив лицо небу, разбелённому многочисленными тяжёлыми облаками. Она услышала, как где-то подальше залаяла собака, как мимо, громко комментируя что-то, пролетели птицы, как скрипнул мимо проезжавший велосипед. Она открыла глаза и всмотрелась в воду. Моря было много, оно было идеально гладким. От него шёл сильный и манящий солёный запах, Вероника глубоко вдохнула его.
Так прошло минут 15, она заставила себя собраться, и от морской неги перейти к работе. Стендап записать-то надо было. Она походила по берегу, что-то пробубнила себе под нос, что-то чиркнула в блокнот, повернулась к оператору, который в этот момент снимал чаек.
– Всё, я готова!
– Уже?
– Да, давайте снимать! Если быстро отпишемся, ещё сможем просто получить удовольствие и походить по бережку.
– Ну, рассказывай, что ты там придумала, чтобы я знал, как снимать.
Вероника, довольная работой своей фантазии, активно размахивая руками, рассказала суть текста журналиста в кадре. Оператор одобрительно кивнул и начал настраивать камеру.
Эйфория от интересного стендапа прошла быстро. Она прогуливалась по каменному берегу Чёрного моря и думала об Андрее. Она отчётливо ловила себя на мысли, что очень соскучилась. Она уже даже не пыталась сопротивляться этим ощущениям. Они были настолько точны и конкретны, что заменить их было попросту нечем. Ника вынула из кармана телефон и проверила, нет ли сообщений. Пусто. Она вздохнула. Положила телефон обратно и тут же достала снова.
– Привет, – она набрала Андрею сама, голос её немного дрожал.
– Я очень рад, что ты позвонила. Ника, я безумно по тебе соскучился.
Вероника почувствовала, как в груди стало больно. Она звонила, чтобы услышать именно эту фразу, но от неё становилось только хуже.
– Андрей, тут такое дело… – она говорила тихо и покорно, – я тоже очень соскучилась, и… я не знаю, что мне теперь с этим делать.
На другом конце провода довольно выдохнули.
– Приезжай скорее, девочка моя, и я покажу тебе, что с этим можно сделать.