Малыш Гури. Книга пятая. Часть первая. «Неуловимый»

– Не по статусу, да и читать я не люблю. Щас сменщик мой придёт, заканчивается моя вахта. Сменит меня на посту и я схожу передам в администрацию твою бумажку. Но предупреждаю сразу, быстро твой вопрос не решится. Некоторые тут сутками куковали, пока их прошения соизволили рассмотреть и решение о приёме озвучить. Поэтому, вон в ближайшей беседке располагайся. Сюда на площадь местные шалопаи боятся соваться, так что можешь спокойно поспать, если с утра уже успел устать. Если, что решится, позовут.

Весело. Но, как в принципе и ожидалось сразу. Я не герцог и не сын его. И даже не барон. Я по легенде и вовсе неблагородного сословия. Я бастард. И уж точно моими бумагами никто с утра заниматься не будет, хотя и любопытная у меня бумажка получилась.

Но всё произошло быстро и неожиданно, как для меня, так и для привратника, через час прибежавшего за мной с выпученными от удивления глазами.

– Пойдём, зовут тебя! – изумлённо глядя на меня, прокричал орк. – Чудеса, да и только. Магистр очень уж возбудился, стоило мне только показать твою бумаженцию. А там и архимаг уж очень заинтересовался тобой. Мне даже в столовую не дали зайти, а сразу за тобой направили. Ты там, кстати, не принц в изгнании, случаем? Уж больно интерес неподдельный и испуг на лицах наших стариков написан был после прочтения твоей бумаги.

Я пожал плечами.

– Нет, принцем мне точно в ближайшее время не быть, а вот просто герцогом… – и я рассмеялся. И вторил мне глухой смех довольного, но голодного орка.

Стоит познакомиться с привратником поближе! Всякое может случиться, а хорошие отношения с охраной школы явно лишними не будут.

– А как тут, вообще? – просто спросил я, крутанув неопределённо перед собой ладонью.

– Для таких как я, хорошо, даже очень, а вот остальным сложно. До выходных выходить за пределы школы никому не разрешается. Да и в выходные тоже не всем. Это, что касается учеников. Мы же, охрана и часть обслуги этим пользуемся на всю катушку. Кому чего прикупить надо, кому что передать, кто поесть захотел чего дорогого, всё через нас идёт. Нам денежку, мы услугу в ответ. Но тоже не всем. Разный тут народ, а благородные в большей части своей, – орк понизил голос, – ещё те твари. Заносчивые, чванливые, наглые, все им должны что-то по их мнению. Таких на деньги ставим сразу. Воспитываем! Архимаг на такой произвол смотрит сквозь пальцы. Он сам в прошлом из холопов. Но есть умения и поднялся, теперь вот школой руководит. И выходит это у него на загляденье как отлично. Шутка ли, одна из лучших школ во всей империи. Но для тебя имеется и ложка дёгтя к мёду. Ты хоть и не раб, но из простого люда. – орк окинул меня взглядом. – Бастард к тому же. Неблагородного сословия ребята тут не очень живут. Вернее, и вовсе выживают. Благородные их по всякому нагибают, и, если хоть раз поддался на излом, то считай, всё оставшееся время учёбы будешь в качестве слуги у этих сынков баронов, графов и другой благородной хрени.

– Я смотрю вы за что-то очень аристократов не любите! – сказал я. – Меня, кстати, Гури зовут, по прозвищу Малыш.

– Малыш, значит. – и, посмотрев на торчащую рукоять моего меча, довольно хмыкнул. – Мое имя полностью тебе не выговорить. Местные меня Губом кличут, а соплеменники, если коротко, то Весёлым Губросёлом. Я по молодости, когда в процессе боя в режим Берсека включался, головы врагам рубил и дико весело смеялся. И вот пока я смеюсь, то ко мне лучше не подходить. Такой откат был. От того и прозвище такое. Но Губ, нормально. Я уже к нему привыкнуть успел.

Мы шли по заросшей высокими кустоми аллее. Сразу за кустами, осыпанными мелкими красными цветочками, росли высокие красивые деревья, кроны которых уже сейчас вовсю зеленели.

– Да, не удивляйся ты так. – заметив мой интерес, проявленный к деревьям окружавшим нас, сказал орк. – Это вечно зелёные Ихты. Подарок ушастых с соседнего материка. Раз в год их представители к нам на практику прибывают. Там у них академия, вот в качестве преподавателей и привлекают их. Такие цыпы среди эльфиек бывают. – Губ даже зажмурился от удовольствия. – Приходилось по молодости с ними и более близко общаться. Как в бою, так и после. – и, видя не понимание на моём лице, добавил: – Пленницы. Мужиков их старались в плен не брать. А вот дамочек…

Я понятливо кивнул. Можно было только посочувствовать ушастым. Сначала попользовались, а потом и съели. Знакомо. Знаем, проходили, причём в первые же мгновения, когда очутился в этом мире.

Я уже успел и позабыть все те чувства, что охватили меня в тот миг. И вот на тебе, всколыхнул добродушный рассказ орка мои прошлые позабытые ощущения. Но, держим себя в руках. Этот мир жесток, и не с моими понятиями здесь наводить нравственность и терпимость друг к другу. Радует одно. Клятвы тут имеют весьма практическое значение, в отличие от моего прошлого мира. Клятва на крови богам держит в рамках закона получше любых наручников и оков. Только в моём клане собрано воедино сколько рас и народностей. Одни канны чего стоят с орками, а ведь теперь ещё и эльфы добавились, а затем и Варги подтянутся. Так что, чему возмущаться? Ну, любит орк эльфятину! Что такого? Уверен, он и человечиной не побрезгует при случае.

Так, вроде пришли. За разговором я что-то по сторонам и не глядел. Уж больно интересно Губ рассказывать умел. Мастак!

Здание администрации школы меня не впечатлило. Чем-то клуб сельский напоминает.

Три этажа. Большая арка. Колонны на входе и в фойе. Лестница на верхние этажи широкая, а ступеньки прикрыты ковровой дорожкой зелёного цвета. Стены вроде как выполнены из цельных каменных глыб отшлифованных до зеркального блеска.

– А насчёт благородных, – придержал за рукав меня орк, – я тебе так скажу. Человек человеку не ровня, всех под одну гребёнку равнять смысла нет. Разные они бывают. И те, кто уважение вызывает бывают, но бывают и такие, кому в темноте хочется тесак в живот впихнуть. Да помедленнее, чтобы больнее было. Тебе ещё предстоит с ними пообщаться, сам поймёшь, что к чему. – и, показав на рукоять моего меча, спросил – Пользоваться умеешь?

Я молча кивнул

– Осторожней. Не вздумай сам провоцировать на применение оружия. Первогодкам это запрещено. И даже потом, если сможешь выиграть в поединке, признать его результат благородные не пожелают. А ведь ещё у каждого родители есть. И родственников куча. Были у нас пару парней из простых, кто умудрился аристо кожу поцарапать. Хорошо поцарапать! Всех убили потом в отместку. Настали каникулы, вот на отдыхе и подловили. Одному бретера подсунули. Парень вполне взрослый был. Почти шестнадцать лет стукнуло! Ну, и из-за дамы и поспорили. В результате труп. Второго и того проще. Нападение мелких пакостников в городе. Заточка в бок, помощь оказать не успели, и как результат, нет больше удачливого дуэлянта. Поэтому осторожней. Иногда лучше прогнуться, но живым остаться, чем…

Орк многозначительно посмотрел мне в глаза.

– Второй этаж. Вторая дверь налево. Мимо не пройдёшь. Мешок твой интересный я у себя пока оставлю. Мне ждать тебя приказали. Потом вместе в столовую сходим, покормлю тебя. Я думаю раз так быстро тобой заинтересовались, то точно примут. А после проведу тебя по территории, покажу, что и где находится. В разговоре больше почтения в голос вкладывай. Если архимаг и бывший крестьянин, то зам его чистый аристо. Из клана семьи герцога местного. Вредный, но справедливый дядька. Аккуратней с ним. Простачка включать при общении любит, а потом…

– Что потом и так понятно. Приложит, мало не покажется. – уточнил я.

– Точно! Ну, ладно, давай. Заставлять себя ждать занятых людей, наделённых властью, не стоит. Не поймут. Жду здесь, и аккуратней!

Спасибо Губу, и настроил и успокоил. Но вопрос общения с детьми благородных меня весьма тревожит. Что-то я уже не так уверен в своей правоте насчёт выбранного мной курса. Что-то школа мне уже перестаёт нравиться, хотя те же макры тоже не макров на своей территории чмырили неслабо. Я и на себе такое отношение успел прочувствовать, особенно в первые дни общения со сверстниками.

Второй этаж. Широкий коридор. Фойе заставлено креслами, и чем-то наподобие углового дивана. Обивка из чёрной кожи. Стены, отшлифованный камень с цветными прожилками. Широкое окно, вот только стёкла в нём цветные и выложены в рисунок навроде мозаики. Ковровые дорожки… И тишина. Вот и большая резная дверь. Стоило только к ней приблизиться, как одна из массивных створок совершенно бесшумно отворилась, и я увидел просторный предбанник перед кабинетом всесильного архимага. Вот только секретарши, как таковой, на подступах к логову архимага не было. Сидит какой-то хмырь в чёрном палантине, и, словно меня не замечая, что-то вписывает в пергамент, заседая за величественным столом, захламленным какими-то бумагами.