Малыш по переписке

Тая прильнула к окну и как восторженный ребенок, попавший в самый большой магазин игрушек, разглядывала проносящийся пейзаж.

— Мальчик мой! — раздался радостный голос матери, стоило только нашему автомобилю въехать на территорию и остановиться на подъездной дорожке около центрального входа.

— Какой приятный сюрприз, — тараторила она на своем родном языке.

— Добрый день, миссис Калиева! Я очень рада наконец-то с вами познакомиться, — приветливо улыбаясь и, придерживаясь за меня, на чистом итальянском проговорила Тая, введя тем самым в ступор и меня и мою родительницу.

— Ну и что ты держишь их на улице? — прокричал, спускаясь по широким ступенькам террасы, отец, — рад видеть тебя! — раскрыв свои отцовские объятия, он подошел к нам.

Пожатие рук, похлопывание по плечу, и он в удивление вздернул бровь, переводя взгляд на Таю, жавшуюся ко мне и скромно улыбающуюся. Да! Наш приезд произвел на родителей неизгладимое впечатление! Но больше всего мне в итоге досталось за то, что прятал от них беременную жену целых полгода.

Вот тут на удивление мы выступили с Таей единым фронтом. Твердо настаивая на том, что вот именно так мы решили и до последнего скрывали все, во избежание лишних сплетен, огласок и прочего негатива.

Недолго повозмущавшись, родители все же сошлись во мнении, что нам виднее.

— Но, надеюсь, внука на полгода вы от нас не спрячете? — всплеснула руками мама, качая головой.

— Внучку, мам, — приобнял ее и оставил сыновний поцелуй в макушку, — нет, не спрячем.

— Вот и славно! Внучка! Принцесса! — щебетала мама, подхватив Таю под руку, — пойдем деточка, тебе с дороги отдохнуть надо, — перешла она на привычный для нее русский.

Моя мать итальянка, вышедшая замуж за обрусевшего грека и прожившая часть жизни в России, где отец, в свое время активно работал над развитием семейного дела. Она сердобольна, заботлива и очень проницательна. Нам с сестрой в детстве запросто удавалось провести отца, надавить на жалость, что-то выклянчить. Но вот с мамой все эти фокусы не проходили. И то, с каким воодушевлением она приняла Таю, сколько заботы и нежности плескалось в ее взгляде, говорило о многом.

Тая, ведомая мамой в сторону виллы, кинула на меня удивленный взгляд через плечо и лишь одними губами проговорила, что-то вроде: “Я тебе отомщу”. Я лишь улыбнулся ей в ответ, взмахнул рукой и послал воздушный поцелуй.

— И я тебя люблю, милая! — крикнул вдогонку, поймав суровый взгляд.

— Ну, а теперь рассказывай, — хлопнул меня ладонью по плечу отец, — что за прятки и почему мы с матерью только сейчас узнаем о том, что ты женат, да еще и готовишься стать отцом.

И это говорит мой отец? Он поменялся с мамой ролями?

— Па, ты о чем? — делаю самый невинно-изумленный вид, — мы же сказали, так надо было.

— Ну-ну, — опустив голову и подцепив мыском ботинка камушек, он снисходительно хмыкнул, — ладно пойдем. Мать займет твою жену надолго, так что мы в кабинет. Обсудим дела.

До ужина мы засели в его рабочей резиденции — небольшой библиотеке на первом этаже виллы. А отвлеклись лишь тогда, когда в дверь тихо постучала и, приоткрыв ее, аккуратно прошла к нам Тая.

— Ужин готов, — пересекая помещение, она шла в мою сторону, — накрыли в столовой и ждем вас, — подойдя вплотную, положила ладошки мне на грудь, привстала на цыпочки и лукаво улыбаясь, оставила невесомый поцелуй на щеке.

Я слегка опешил. Отец хохотнул в кулак. А Тая, льнувшая ко мне мурлыкающей кошкой, обвила руками мою талию и преданно глядя мне в глаза, прижалась кругленьким животиком. Вот же засранка.

Растянул игривую улыбку и прижал ее к себе чуть крепче. Глаза в глаза, играть так по полной. И я, теряя на миг связь с реальностью, накрывая ее манящие губы нежным поцелуем. Так томительно сладко и до мурашек необычно. Дыхание застревает где-то в грудной клетке, распирая ее и лишая меня сил противиться притяжению.

— Кхм… — негромкое покашливание, как удар в солнечное сплетение, что вышиб из меня весь воздух, — я, пожалуй, пойду, а вы догоняйте, — ухмыльнулся отец, выходя за дверь.

Тая моментально расцепила сплетенные за моей спиной руки.

— Отпусти, концерт окончен, — сопела она, пытаясь выбраться из моих объятий, — и не смей меня больше так целовать! — пихнула меня в грудь кулачком.

— Первая начала, — пытаясь скрыть озадаченность, парировал я.

Метнув в меня гневный взгляд, она развернулась и пошла на выход. Черт! Выругался, провел ладонью по лицу и направился вслед за ней.

— Не злись, — шепнул, догнав на пороге кабинета, — и смени уже эти тапки на нормальную обувь!

— Не хочу, — точно на вред пробубнила, вздохнула и шагнула в столовую.

И почему я думал, что после ее согласия будет намного легче?

Ужин прошел, на удивление, спокойно. Мама, как квочка, суетилась над Таей. Шикала на отца, когда тот заводит рабочие темы. И бросала на меня укоризненный взгляд.

Когда дело дошло до чая, Тая отказалась и сославшись на усталость поднялась в спальню. И стоило только ей скрыться за дверями столовой, как мамин недовольный вздох огласил помещение.

— Нет, мам, — опередил ее, обрубая на корню любую попытку критики и расспросов, — тема закрыта, — ну, а что я мог ей рассказать, если у нас даже нет общей легенды.

Звяканье столовых приборов недвусмысленно дали мне понять, что разговор не окончен и тема будет продолжена.

— Я, пожалуй, прогуляюсь на свежем воздухе, — поднялся я из-за стола, — спасибо, все было очень вкусно, — поблагодарил и вышел на террасу.

Спустился по ступенькам в сад и по извилистой тропинке прошел до скалистого берега, резко обрывающегося и тонущего в спокойных водах теплого моря. Вдохнул полной грудью прохладный, вечерний воздух с нотками соленой влаги. Далекие крики голодных чаек аккомпанировали шуму бьющихся о камни волн. А заходящее солнце окрашивало в пурпур горизонт и заполняло мою душу умиротворением.

Перед мысленным взором всплыло чуть хмурое, но такое милое личико моей жены, а в душе растеклось тепло. Она необычная, ни такая, как все те, что были у меня до нее. Этот ее протест в глазах и нахальная издевка в голосе будоражили, вызывая желание укротить.

Да! Чувствую, весело будет эти два года!

Прогулявшись по берегу, немного уставший вернулся в дом. Тишина и покой встретили меня и, минуя гостиную, я поднялся на второй этаж. Аккуратно открыл дверь шагнул в полумрак нашей спальни. Серебристая дорожка лунного света окутывала пространство, наполняя его таинственным мерцанием.

Тая безмятежно спала лежа на боку и подложив ладошки под щеку. Прядь непослушных волос упала на лицо, и я, не задумываясь, сделал шаг к кровати, желая убрать ее.

— Что за черт, — ругнулся, споткнувшись обо что-то, лежащее на полу.

Подушка и одеяло аккуратно разложены на пушистом ковре.

Что это?

Какого хрена?

Перевел взгляд на свободную половину огромного ложа.

Так и есть! Она приготовила мне спальное место!

На ковре…