Малышка для мажора

– Потому! – злит меня, зараза.

Закидываю себе на плечо ее рюкзак, хватаю за руку и тащу на первый этаж.

И пусть только попробует отобрать свою руку! Пускай знают все! Эта лялька уже занята!

Открываю дверь в машине, приглашая ее сесть.

Когда закидывает одну ногу, хватаю ее за попу и сжимаю в своей ладони.

Охуенно!

– Не наглей! – получаю по рукам.

Довольный сажусь на водительское место.

– Чё лыбишься?
– прилетает от нее недовольно.

Я? Нет. Просто настроение офигенное.

Моя Малышка рядом. Все на своих местах.

Благополучно держу рот на замке, чтобы и дальше не злить ее.

– Куда едем?

Называет адрес.

Выруливаю с парковки, пока она звонит кому-то.

– Если вам удобно, я хотела бы подъехать ненадолго. Спасибо, скоро буду.

Кладет трубку.

– Не скажешь, куда мы?

– Делать доброе дело, Костров.

И больше ни слова.

Да я как бы не против. Главное, чтобы она под боком.

Подъезжаем к неприметной пятиэтажке.

Женщина средних лет открывает нам дверь, здороваясь с Янкой.

– Здравствуйте, Мария. – Поворачивается ко мне, - это...мой друг. Как наша Олечка?

– Я ее жених, - открываю Америку моей Снежской и этой женщине.

Янка поворачивается ко мне, испепеляя взглядом.

Ну что? Просто правду сказал.

Женщина весело улыбается, закрывая дверь.

– Все хорошо. Как соберём полную сумму, поедем на реабилитацию. Мы недавно сняли гипс и одели ортез. У нее большое желание поправиться, но, как обычно, все упирается в деньги.

– Можно мне ее увидеть?

– Конечно, проходите. Она будет рада.

Заходим к девочке лет десяти, которая усердно рисует за столом. Когда видит Снежинку, отодвигается и едет к нам…на инвалидном кресле.

– Дарьяна Владимировна! Я так рада вас видеть!

– И я красавица! Ну, как ты?

– Лечусь. А кто это с вами? – таким громким шепотом, что не услышать ее просто нельзя.

Улыбаюсь.

– Друг, - с нажимом говорит Янка и поворачивается ко мне, показывая мимикой, чтобы не поправлял.

Малышка, как хочешь меня называй. Смысл от этого не меняется.

– У меня столько рисунков! Сейчас принесу, покажу, - умело лавируя, выходит.

– Теперь-то хоть расскажешь?

Малышка вздыхает.

– На соревнованиях она неудачно приземлилась на край мата и получила разрыв дельтовидной связки. Потребовалась открывая реконструкция. Для восстановления полного диапазона движений следует как можно раньше приступить к реабилитации. Денег у них нет. От фонда идут копейки, а помощь нужна как можно скорее. И тут ….

– Появляется благородный Егор Костров и выделяет им деньги. Я понял. Сколько им ещё не хватает?

– Ну, они собрали уже большую часть. Осталось в районе четырех тысяч долларов.

– А где реквизиты, куда можно кинуть деньги?

Она передаёт мне свой телефон, и я кидаю необходимую сумму на карту этой Марии. Вношу часть из своих, выигранных на соревнованиях. Им нужнее.

Девочка возвращается. Они обсуждают каждый рисунок. А я просто сижу и зырю на свою красоту.

Вот она какая, моя девочка, с открытой душой и большим сердцем.

– Пойдемте пить чай, - приглашает мама девочки, зайдя к нам в комнату.

– Нет, спасибо, мы уже уходим. Нам пора. Пока, Олечка, я к тебе ещё приду. Может, если повезёт, то уже после реабилитации.

– Представляете, только что пришли деньги, которых не хватало до полной суммы. Так здорово! Скоро моя девочка сможет полностью поправиться! – делится с нами радостной новостью ее мама.

– Да, это действительно здорово, - от Яны.

Провожает нас до двери. И вдруг спрашивает:

– А как вы говорите, вас зовут, молодой человек?

Лишь улыбаюсь. Мне не нужны почести. Если бы не Снежская, я бы об этой девочке даже не узнал.

– До свиданья. Выздоравливайте.

– Его зовут Егор Александрович Костров. До свиданья, Мария. Я обязательно к вам ещё наведаюсь.

– Так получается, от него и был платеж. Спасибо вам огромное! – кричит она уже в подъезде, когда мы спускаемся вниз по лестнице.

– Почувствовал, как очищается карма, Костров?

Прохожусь по ее лицу взглядом. Обожаю эту своенравную девочку.

– Когда ты рядом, она прям светится. Мне кажется, ты делаешь меня лучше? Нет?

Она приподнимет одну бровь, слегка улыбаясь.

– Тебе нельзя от меня отходить. Вдруг я снова ее засру...

– Эт ты можешь, - претензионно мне.

Глотаю обвинение. Заслужил.

Открываю снова ей дверь. Но она, зная о моих шаловливых пальцах, поворачивается ко мне лицом и садится боком, поднимая ноги.

Так самодовольно ухмыляется, как будто выиграла соревнование.

Ох, детка, не с тем играешь. Я слишком азартный. А когда на кону ты, тут кровь из носу, но победу одержу я.

Склоняюсь к ней и ныряю под шапку. Ловлю пухлые губки, сминая их своими. Толкаюсь языком, уходя в свой персональный рай…

Ее протест тонет в моем стоне.

Какая же ты вкусная, моя девочка. Не могу тобой насытиться.

Жру ее губы, пока не заканчивается кислород в лёгких. Отрываемся друг от друга, тяжело и горячо дыша.

Каждый раз так, соприкасаемся губами и с нами начинает происходить что-то нереальное. Пожалуй, это и есть та химия, про которую говорил брат.

Хрен знает из-за чего, замыкается в себе. Слишком надавил походу.

Не простила меня еще.

Везу ее домой в гробовой тишине. Пытаюсь начать разговор на нейтральную тему, пока едем, но она лишь качает головой, не собираясь дискуссировать. Оставляю попытки сближения. Пока.

Также молча выходит из машины, не проронив ни слова.

С тяжелым сердцем смотрю, как за ней закрывается дверь подъезда.

Глава 24

Яна

На следующий день подхожу к универу. На крыльце много народу, не протолкнуться.