Малышка из трущоб

* * *

К возращению посвежевшего и переодетого нефтяника, я успела прибраться и накрыть на стол. Мужчина замер в проходе, неловко улыбаясь, а с лохматых волос ещё капала вода.

— Как ты узнала, что я… не в себе? — он сел за стол и осторожно придвинул к себе кофе, стараясь на меня не смотреть.

Полагаю, мужчину одолевают муки совести.

— Не знаю, — пожала плечами в ответ и села напротив. — Может… мне так хотелось? — улыбнулась и отсалютовала чашкой. Прадов ответил улыбкой, но не сильно поверил. — Мне показалось, что наше «случайное» столкновение в таверне… сильно расстроило вас. Знаете, это просто интуиция, забудьте!

— Я действительно расстроился, — нефтяник невесело улыбнулся. — Не хотел, чтобы ты видела меня… таким. Да, ещё с другой женщиной.

— Но… — хотела возразить, но мужчина меня остановил.

— Если всё в порядке, давай просто поужинаем вместе, я мечтаю об этом четыре дня, — Прадов смело наложил в тарелку салат и предложил мне.

— А вас не вывернет? — засомневалась я.

— Хватит меня позорить, — вздохнул он и сделал ещё глоток кофе. Надо признать, ничего в Прадове не выдавало похмелья, только слегка мутные и красные глаза.

— Может, мне доставляет удовольствие видеть вас таким, — хитро протянула я, с наслаждением, поедая салат с бутербродом, все, что нашлось в холодильнике нефтяника. — Вы подавлен, вам стыдно, муки совести искажают ваше прекрасное лицо… Что может быть лучше?

— Да, ты издеваешься! — деланно сердито воскликнул мужчина и бросил в меня листик салата, который удачно повис в моих волосах.

Состроила критичную рожицу, скривив губки, и хладнокровно запустила в нефтяника черри. Половинка помидора прилипла к белой рубашке и упала на пол, оставив на ткани жирный след.

— Просто изумительно! — тихо рассмеялась я. Мужчина вскинул бровь и в следующее мгновение подскочил со своего места и подхватил меня на руки, что я даже понять не успела, как это произошло, только глаза от удивления расширились.

— Буду тебя наказывать, — хитро пригрозил несносный нефтяник и понёс меня на диван.

— Нет! Вы не имеете права! — смеясь, воскликнула, пытаясь вырваться, но мужчине мои попытки, как слону дробинка. Он повалил меня на диван и принялся щекотать.

— А-а-а! Нет, прошу! Прошу, я буду послушной! — больше издеваясь, визжала под натиском мужских пальцев.

Прадов резко остановился, а я приподнялась на локте.

Глаза мужчины заметно потемнели, а выражение лица стало хищным. Он навис надо мной и убрал с лица волосы.

— Ты будишь во мне совсем не дружеские желания, — сипло признался он. — Это… пугает. Я уже успел узнать какой ты человек, какой ты замечательный человек. Будь мы с тобой незнакомы, ты была бы уже без одежды, — Прадов грустно усмехнулся и взял со столика пульт. — Но раз обстоятельства сложились так, посмотрим мультики, — бодро и радостно произнёс он.

Мужчина включил телевизор и запустил «Золушку».

— Очень символично, — проворчала и устроила голову у него на коленях.

Я позволила Прадову запустить пальцы в мои волосы и массировать кожу головы. Мне нравится его запах и то запутанное и необъяснимое, что происходить между нами. Грустно будет потерять всё это, после завершения проекта. Почему-то я уверена, что не подхожу этому мужчине, и вряд ли у нас может получиться, что-то серьёзней нежной «дружбы».

— Как назло, за эту неделю не было никакой работы, — недовольно произнёс он, поглаживая меня по спине и волосам.

— Чем же вы занимались? — приподняла голову, чтобы заглянуть в льдистые глаза.

— Сначала читал. Пробовал классику, чтобы загрузить мозг по полной, не оставляя даже шанса на посторонние мысли…

— Это был Достоевский? Или Толстой?

— Это был Бальзак, — меня щелкнули по носу и развернули лицом к телевизору. Видимо, чтобы не пялилась на него. — Затем я поехал и купил огромный пазл. Полторы тысячи мелких деталей…

— Ого! И собрали его? — даже приподнялась от удивления.

— Шутишь? — меня уложили обратно. — В картине слишком много голубого неба, я буду собирать это вечность.

— А спорим, что нет? — я села и протянула руку. — Давайте соберём вместе? В детстве я просто обожала пазлы. Получившиеся картины я склеивала скотчем и вешала на стену. У меня сохранился замок Нойшванштайн и милые котята «британцы».

— А я люблю собак. Кане-корсо или лабродоров, а котята… это же пришельцы! — заявил нефтяник.

— Что? Да, кошки ничуть не хуже собак! Да, они не выполняют команд, не охраняют дом, но они лечат своих хозяев и приятно мурчат, — возразила я.

— Мурчание — это звуковые волны, которые программируют людей покупать самую дорогую кошачью еду, неужели не ясно?

— Да вы меня просто разводите! — возмутилась в ответ.

— Да, — легко согласился хитрец. — Пойдём собирать?

Я кивнула, и мужчина легко встал на ноги вместе со мной. Поставил и даже поправил на мне майку. Мы зашли в другую комнату, где стояла кровать. На широком столе разложены маленькие детали будущей картины.

— А где коробка?

— Вот, — мужчина достал из-за стола верхнюю часть упаковки и протянул мне.

— Это… «британцы», — не веря, произнесла я, разглядывая трех милых котят в корзине под голубым небом. — А как же… как…

— Я подумал, что столько совпадений быть не может и заговорил о собаках, — виновато признался Прадов.

Я усмехнулась, лишь покачав головой.

Мы приступили к сборке, и нам совсем не было скучно и ни к чему другому не тянуло. Мы забыли о нашем «притяжении», полностью отдавшись картине, которая нехотя, но складывалась.

Несколько раз я варила кофе и делала бутерброды: так сильно мы увлеклись. Много смеялись, вспоминали детство, спорили о всякой ерунде…

К четырём утра, не было даже трети собрано, но мы были дико счастливы и довольны.

— Давай хотя бы два часа поспим, и я отвезу тебя на виллу, — предложил нефтяник, отчаянно зевая. Я тоже потирала слезящиеся глаза.

— А если проспим? — засомневалась я.

— Если проспим, скажем, что испанцы никогда не спят и вечно всё путают, мы занимались делами, — тут же нашелся мужчина.

— Тогда уж британцы, — усмехнулась я. Мы одновременно посмотрели на коробку и рассмеялись.

— Это точно!