Малышка, ты только моя

– Ты словно кукла, - протянул папа ладонь, в которой лежали сережки.

С ними я уже расправилась сама. Они был тяжелыми, что было не привычно и не совсем комфортно.

В дверь позвонили. Папа вышел из комнаты, а после раздался его голос.

– Дочь, за нами приехали.

Ко мне вошли двое мужчин в чёрных костюмах. Они мельком глянули на меня и отвели взгляд.

– Здравствуйте, Соня Сергеевна. Мы пришли за вещами вашими.

– Здравствуйте, - неловко произнесла я, не привыкнув к такому обращению к себе. Я обернулась и указала на коробки с вещами, которые собрала вчера.

Мужчины молча прошли мимо меня и взяли по коробке. Я вышла в прихожую, где подхватила папу за локоть, чтобы не упасть на лестнице.

Около подъезда стоял один огромный джип, куда грузили мои вещи. Рядом находилось еще две машины. Нас с папой посадили в первую, а во второй, как я поняла, находилась охрана.

– Какие шикарные иномарки? – выдавил отец, разместившись рядом со мной. – Сколько такая стоит?

– Не знаем, - произнес водитель, не повернувшись к нам.
– Мы их не покупали. Это рабочие.

– Летают, а не ездят, да?

Мужчина лишь кивнул и завёл двигатель. Машина двинулась в путь. Папа, прильнув к сиденью водителя, продолжил задавать вопросы то про работу, то про зарплату. Мужчина отвечал неохотно и временами раздражительно, но папа будто этого не замечал. Я отвернулась к окошку, стараясь не обращать внимание на болтливого отца.

Очень скоро мы подъехали к красивому белоснежному ЗАГСу. Я вышла из машины, и взяв папу за руку, зашла внутрь здания. Большая люстра висела в холле, что так и стремилась ослепить меня. К нам подошла женщина и подвела к двери.

– Ваш жених уже на месте. Когда будете готовы, то входите, - сообщила она и скрылась.

Папа повернулся ко мне.

– Готова?

Я вспомнила событие прошлой ночи, и мне представилось, что это предвестие какого-то надвигающегося несчастия. Кто пустил пулю в Руслана? Зачем? Нужно ли мне знать это или лучше быть в неведении? Для чего мне надрывать сердце, когда я могу просто радоваться каждому дню рядом с любимым человеком? Чем меньше я буду знать, тем крепче буду спать. Руслан знает, как будет лучше для нас, поэтому я полностью отдаю ему свою жизнь и себя.

Я пустилась в путь по красной дорожке, что так сильно мне напоминала страшные картины прошлой ночи. Раненый Руслан. Ложи крови. Я подняла голову, чтобы не смотреть вниз и мои глаза остановились на мужчине, что так жадно рассматривал меня. Его черные глаза пожирали каждый миллиметр моего тела, от чего мурашки побежали от самых пяток до макушки головы.

Отец вручил меня жениху, и Руслан завёл меня под алтарь. Регистратор начал свою речь.

– Прежде, чем вы произнесёте те заветные слова, что станут ключом, открывающим дверь в вашу семейную историю, мы все хотели бы услышать от вас: является ли ваше желание вступить в брак свободным, искренним и взаимным? С открытым ли сердцем, по доброй ли воле вы приняли решение о создании семейного союза? Согласны и готовы ли вы стать родными людьми и доверить друг другу свои судьбы? Согласны ли вы: в присутствии дорогих и близких для вас людей, Руслан, взять в жёны Соню, быть с ней и в горе, и в радости, богатстве и бедности, в болезни и здравии пока смерть не разлучит вас?

– Согласен, - твердо произнес мужчина.

Регистратор обернулся ко мне.

– Ваш ответ, Соня?

– Согласна.

Уголки губ Руслана дернулись, но он удержал эмоции.

– А сейчас, дорогие наши новобрачные, в знак верности и бесконечности вашей любви, прошу вас обменяться кольцами.

Нам преподнесли кольца. Они были покрыты маленькими кристалликами, которые играли со светом, переливаясь.

Я протянула руку, и Руслан натянул на меня обручальное кольцо. Я сделала тоже самое, борясь с дрожью в руках.

– Объявляю вас мужем и женой, - заговорил регистратор.
– И в знак объединения прошу скрепить ваш союз первым супружеским поцелуем.

Мужчина притянул меня к себе за талию и захватил губы. Сначала поцелуй был нежен, но позже становился всё грубее и грубее. Вспомнив, что на нас смотрит папа, я положила ладонь на грудь мужа и легонько толкнула. Руслан сразу же отстранился, хоть неохотно.

– Ночью ты от меня не отделаешься, - прохрипел он мне на ухо.

Я опустила голову, чувствуя, как щеки начали гореть.

В зале находился лишь мой отец, который аплодировал. Возле двери стояло еще двое охранников, но они были сосредоточены на своей работе.

– Поздравляю вас, мои родные, - подошёл к нам папа, обнимая.

Мы расстались с отцом сразу же после церемонии. Наши пути разошлись там, когда я взяла фамилию: «Ярова». Теперь у меня своя семья. И эта мысль воодушевляла, но в тоже время пугала. В восемнадцать лет я вышла замуж. Такого поворота событий и представить себе не могла.

Руслан усадил меня в автомобиль, а позже сел рядом со мной. На этот раз машину вёл водитель, а не он сам. Мужчина притянула меня за талию к себе и носом потёрся об скулу. Позже я почувствовала его губы, которые начали покрывать полностью моё лицо. Бросив взгляд на водителя, поняла, что он полностью сосредоточен на дороге.

Руслан взял меня за подбородок и заставил посмотреть на него.

– Теперь, малышка, ты только моя. И смотреть будешь только на меня.

Глава 26

Доехав до дома, Руслан подхватил меня на руки и занёс в дом. Распахнув дверь ногой, он вошёл в комнату и посадил меня на кровать. Мой взгляд упал на его промежность – он уже был возбужден. Внутренности мои сжались от предстоящего события. Мой муж хотел меня, и сегодня всё точно произойдёт. Он смотрел на меня сверху вниз, и в его глазах мерцал голод.

Руслан толкнул меня, и я упала на спину. Он забрался сверху, нашел мои губы своими, и начал их жадно терзать, погружая свой язык всё глубже. Я растаяла под его умелым ртом, расслабляясь. Но тут Руслан оторвался от моих губ и привстав, ухватился за платье, разорвав его на две части. Я ахнула от удивления и рефлекторно прикрыла оголенную грудь.

– Соня, - недовольно прохрипел муж.

Я убрала руки, положив ладони по бокам на одеяло. Он дернул платье и стащил его вниз, оставляя меня в одних трусиках.

Руслан наклонился и захватил мой сосок ртом, а рукой начал мять мою вторую грудь. Его зубы на моей нежной коже доставляли некую боль, смешанную с блаженством.

Мужчина отстранился, взглянул мне в лицо, которое уже пылало от смущения.

– Теперь ты от меня никуда не денешься.

Он не дал мне даже понять, что произнес и двинулся ниже, раздвинув руками мои ноги и пристроившись между ними. Заскользив горячим языком по складкам поверх трусиков, он вырвал из меня стон. Мужской рот был горячим и ненасытным, но вскоре ему надоела ткань, что разделяла его от меня. Он стянул с меня трусики, и отпрянув от меня, избавился от своей одежды. Дикий голод на его лице вызвал у меня всплеск страха.