Малышка
Шрифт:
— С каких пор маленькая Ариша стала мыть посуду? — удивился Макс. Просто он знает, что я терпеть не могу процесс мытья посуды. Даже когда в доме генеральная уборка, я всегда прошу помыть посуду кого угодно, готова сделать ради этого все, только бы избежать пытки.
Я и сама в шоке, на самом деле, что вдруг желание прибраться накрыло меня с головой. Наверное это из-за чувства благодарности, которое у меня при виде Макса просто зашкаливает. В конце концов, благодаря ему я ночевала в теплой постели и ем блинчики на завтрак.
— С таких пор, — , — как поняла, что ничего страшного в этом нет. Ну посуда и посуда, подумаешь?
— Когда ты успела
— Вчера ты сказал, что я ещё маленький ребенок.
Да почему же я такая дура…
И пауза. Такая неловкая, долгая, тихая и даже вязкая. Естественно, урок, что думать нужно перед тем, как начинаешь говорить, я не усвоила. Снова ляпнула не подумав.
— Я же в другом смысле говорил это, — он оправдывается или мне кажется? Ничего не понимаю…
— Мне домой пора, Тёма с Яной наверное там уже с ума сходят, где носит их маленькую сестрёнку.
— Я заеду за тобой в пять, будь готова! — сказал мне Макс, когда остановил машину у нашего дома.
А зачем, не сказал…
***
Избежать расспросов брата и сестры по поводу Макса и его значения в моей жизни мне удалось максимально просто: когда Тимофеев меня привез, их не было дома. З — забота.
Это и к лучшему, на самом деле. Мне кажется, я так часто скрываю свои настоящие эмоции, что скоро кому-нибудь выскажу всё наболевшее. Нужно позвонить Лерке и пожаловаться ей на свой идиотизм, думаю, она меня поймет и поможет успокоиться.
Правда время до вечера летит как-то уж слишком стремительно, и я едва ли успеваю принять душ и привести себя в порядок, когда в дверь вдруг звонят. Хмурюсь, не понимая, кого там притащило, но иду открывать дверь с одной нарисованной стрелкой.
На пороге Тёма. Очень пьяный и какой-то до ужаса грустный Тёма. Пропускаю его, не понимая, какого черта он без ключей и что вообще происходит, как вдруг влетает Яна, едва ли я успеваю отойти от двери.
— Я вырву этой шлюхе все волосы! — кричит она, размахивая руками. Да, Яна всегда была эмоциональнее Тёмы во всех проявлениях. Вроде двойняшки, но до ужаса разные.
Я все ещё не понимаю, что происходит, поэтому просто молча стою у большого зеркала в прихожей, дорисовывая вторую стрелку, пока Яна орет, а пьяный Тёма сидит на диване, схватившись за голову.
— Да как она вообще могла?! Я найду её, и она пожалеет о том, что появилась на этот свет!
— Ян, прекрати, — хрипит Тёма, поднимаясь и уходя в сторону лестницы, с трудом держась на ногах. — Раз изменила, значит, была причина.
— Причина? — кричит Яна. — Какая к чёрту причина? Ты пылинки сдувал с этой стервы!
И тут до меня доходит. И стою, так и зависнув у зеркала в руках с маркером для стрелок. Девушка Тёмы ему изменила? Это по меньшей мере охренеть как неожиданно. Потому что эта парочка попугаев-неразлучников должна была играть свадьбу через полгода. Тёма влюбился по уши и сделал ей предложение через каких-то пару месяцев отношений, и мы все искренне верили в то, что это настоящая любовь.
В голове миллион мыслей, и я даже не слышу, о чем болтают Тёма и Яна. Кажется, первый ушел в комнату, и я ожила, только когда Яна позвала меня уже в третий раз.
— Где ты летаешь?
— Да я задумалась просто, — отвечаю сестре, пытаясь переварить новую информацию. — Как она могла ему изменить? Они же так любили друг друга, я не понимаю…
И хоть я никогда не любила его
девушку, я не могу отрицать, что информация повергла меня в шок. Я вообще не очень люблю, когда пары расстаются.— Нашла себе такого же «друга», как ты Макса, и сбежала к нему при первой же возможности, — она злится, но я правда не понимаю, каким боком здесь я и Макс и почему она психует.
— Ян, какие-то проблемы? — я тоже злюсь. Потому что какого хрена вообще? — Ты прекрасно знаешь, что мы с Максом просто друзья, он вам сам это говорил, в чем проблема?
— Да в том, что он встречался с моей подругой, а потом бросил её, когда вы снова начали общаться! И мне не обидно за подругу, мне просто непонятно, почему вы всё время врёте мне.
Это она про Лику, что ли? Ну, по-моему, они и не встречались, а просто она к нему липла. Да и причем тут я вообще? Бред какой-то.
— Да кто тебе врёт? Ты издеваешься? Я даже не целовалась ни разу в жизни, а ты мне пытаешься приписать что-то с Максом? — я разнервничалась не на шутку, этот разговор меня дико раздражает. Я же говорила, что когда-нибудь выплесну все свои эмоции…
— Слушай, Арин, я хочу для тебя только лучшего. Ты маленькая ещё для отношений со взрослым парнем, он затащит тебя в постель быстрее, чем ты успеешь опомниться. А что потом? Он тебя бросит, как и всех своих девчонок? Или тебе надоест то, что он не может тебе дать подростковых отношений с мороженым в парке и кино в каждые выходные? Это ни к чему не приведет!
— Да ничего и нет, Яна! Ты издеваешься, что ли? Сколько мне раз ещё повторить, что у нас обыкновенная дружба?
— При обыкновенной дружбе друг на друга так не смотрят! Ну я же не слепая, Ариш, я же вижу твой взгляд на него. Я хочу для тебя только лучшего.
— Ах лучшего? Тогда, блин, просто прекрати говорить о том, что у нас с ним что-то есть! — я почти не контролирую свои эмоции, кричу без остановки, потому что мне просто жутко надоело оправдываться и пытаться что-то кому-то доказать. Надоело.
— Но я же вижу! — она не унимается, и я жалею, что она не такая спокойная, как Тёма. Яна — это взрыв и стервозность, и я почти на грани, потому что… — Я же вижу эти взгляды и просто волнуюсь!
— Конечно, ты видишь эти взгляды, потому что, черт возьми, я люблю вашего друга уже хрен знает сколько времени! Представляешь? Люблю! И меня обижает, когда он говорит, что я ребёнок, но я молчу, потому что понимаю, что это правда так и есть! Но вы этими разговорами достаете меня ещё больше, Яна, гораздо больше. Потому что, блин, мы дружим, и у меня хотя бы есть возможность быть рядом с ним, понимаешь? А ты как специально постоянно задеваешь то его, то меня, словно хочешь, чтобы мы вообще перестали общаться! Неужели так сложно понять, что мне тоже тяжело? Я влюбилась первый раз, но знаю, что ничем хорошим это не кончится, поэтому, блин, можно просто отвалить от меня?
В глазах уже стоят слёзы, в горле ком, а колени подкашиваются от напряжения. Хочется свалить наверх и закрыться в комнате до конца жизни, чтобы никого не видеть и не слышать больше.
Яна как-то странно молчит, растерянно глядя на меня. Что, не ожидала? Я сама не ожидала, что кому-нибудь расскажу обо всем этом. Но слова уже не вернуть, а слёзы новым потоком катятся по щекам.
Я громко вздыхаю и решаю уйти, пока не поздно, потому что, если Яна снова начнет говорить, я просто не выдержу. К пяти должен приехать Макс, и мне необходимо уехать куда-нибудь отсюда, подышать свежим воздухом и просто проветрить мысли.