Мама для чужого наследника

Я тяжело вздыхаю, не зная, что ответить. Я не рассказывала ему о том, что сына изначально должна была отдать. И о том, как он стал моим ребенком, тоже молчала.

Да и сейчас не уверена, нужно ли говорить об этом. Но одна я не справлюсь, а больше обратиться за помощью мне не к кому.

Поэтому, взвесив все за и против, прихожу к мнению, что Леша имеет право знать.

Начинаю с самого начала. От кого узнала о клинике, почему пошла на этот шаг, как металась, не зная, что делать, когда от Илюши отказались биологические родители, как приняла решение оставить и воспитывать его, как родного. Аккуратно подвожу к событиям сегодняшнего дня.

Леша слушает внимательно, не перебивая. Хмурится иногда, барабаня пальцами по столу.

И, когда я с замиранием сердца заканчиваю свой рассказ, продолжает задумчиво молчать.

– Вот такие дела, – кусаю нервно губы. – Бежать мне некуда, а другого выхода я не вижу.

– Почему же некуда? – глухо отзывается Леша, глядя в одну точку. Я беспомощно развожу руками. – У нас пустует дом в деревне. В двухстах километрах отсюда. В соседней области. От бабушки остался. Конечно, не пять звезд, но жить вполне реально. Временно. Там и мебель вся, и посуда – ничего не забирали. Первое время можно остановиться там. А потом… у нас огромная страна. Езжай куда глаза глядят. Мне вот, например, Сибирь нравится. Я бы туда с удовольствием махнул, да повода не было. Вроде как есть какая-никакая работа здесь, чего дергаться? А так… – Он переводит взгляд на меня и ободряюще подмигивает. – Не бойся. Прорвемся. А вот продукты купить стоит сейчас. Одевайся, пока магазин открыт. Как раз на машине и привезем, чтобы не таскала лишний раз.

Его предложение насчет бабушкиного дома мне не по душе. Не знаю почему, но интуиция нашептывает, что это плохая идея. Я почти уверена, что подобным шагом могу спровоцировать еще большие неприятности.

Хотя, честно говоря, мне сейчас ничего не нравится. Как вариант, рассмотреть, конечно, можно. Позже. А вот предложение съездить за продуктами как раз вовремя.

– Лешенька! – чуть не роняет от радости сковороду с дымящейся картошкой мама. Она как раз в эту минуту возвращается с моим ужином. Ставит его на подставку для горячего и, суетясь, двигает к столу лишний стул. – Здравствуй, дорогой! А мы кушать собирались. Садись, садись. Тут на троих хватит, – заботливо командует она.

Вот уж кто рад моему парню больше меня. И даже больше Илюши.

Мама давно мечтала, чтобы я нашла достойного мужчину, вышла замуж. До знакомства с Алексеем она чуть ли не каждый день тонко намекала на то, что пора бы перестать перебирать кандидатов. У всех есть свои недостатки, и если я не научусь мириться с ними, то останусь никому не нужной старой девой. Наверное, самый большой страх мамы.

После смерти отца она поставила крест на своей личной жизни. И перенесла всю нерастраченную заботу и любовь на меня в двойном размере. Хорошо хоть, тут нет кучи знакомых, у которых замечательные сыновья! А то, чую, отбивалась бы я каждую неделю от женихов.

Поэтому, когда в моей жизни появился Алексей, мама нарадоваться не могла, предвкушая скорую свадьбу.

– Добрый вечер! Я ненадолго. Если только Соня не передумает, – приветливо улыбается Леша.

Но от приглашения присоединиться не отказывается. Он в принципе никогда не перечит будущей теще. Чем еще больше заслуживает ее доверия.

Ужин проходит в спокойной семейной обстановке. Картошка в этот раз у мамы получилась на ура: вкусная, с хрустящей корочкой. Леша с аппетитом уминает всю тарелку и, что уже характерно, вовсю нахваливает хозяйку.

– Ну что, поехали? – вспоминает он, когда трапеза заканчивается.

– Сейчас, только Илюшу соберу, – киваю согласно.

– Зачем? Можешь его дома оставить. Я присмотрю, – вклинивается мама, предлагая свою помощь.

– Нет. Он поедет со мной. Леш, дай нам пять минут.

Я отвожу взгляд от растерянной родительницы. Но именно сейчас я боюсь расставаться с сыном даже на полчаса. Кто знает, какими методами решит действовать дальше Кравицкий. А мама вряд ли сможет противостоять амбалам Германа. Хотя и я тоже. Но все же, когда сын со мной, мне спокойнее.

Переодевшись, мы выходим во двор. Леша ждет нас в машине.

Я невольно осматриваю территорию, ожидая наткнуться на какой-нибудь массивный джип, полный бритоголовых секьюрити. На улице гоняет детвора, сидят соседки на лавочке, какая-то девушка, стоя у качелей, печатает что-то в телефоне. Ничего подозрительного.

Я полной грудью вдыхаю свежий воздух и, убедившись, что все в порядке, сажусь с сыном в машину.

Дорога до гипермаркета занимает минут десять. Пробок уже нет. Мы спокойно катимся по пустынным улицам, открыв окна и наслаждаясь вечерней прохладой.

Уже в магазине, вспомнив про визит органов опеки, я набираю в первую очередь кучу фруктов и детского питания. Наверняка они наведаются еще. И в этот раз я должна быть готова.

– Соня? – тихо окликает меня Леша. – Это твоя соседка? – указывает взглядом на ту самую девушку, что встретилась нам во дворе с телефоном.

Сейчас она с интересом изучает товар на полках в соседнем ряду. В груди леденеет. Воздух становится тяжелым, вязким, отравленным.

Может ли это быть совпадением? В конце концов, люди часто посещают именно этот гипермаркет. Тут самые доступные цены, частые акции, огромный ассортимент товаров.

Я отрицательно машу головой, стараясь не привлекать внимания. Леша смотрит исподлобья.

– Пойдем на кассу? Я уже все взяла, – прошу тихо.

Мы оплачиваем покупки и выходим из здания. Садимся в машину.

Я без слов понимаю, чего ждет Алексей, не отъезжая.

– Давай кое-что проверим? – предлагает он, не сводя взгляда с незнакомки, которая садится на пассажирское сиденье неприметной старенькой иномарки.

– Что? Как?

– Проедем еще по парочке магазинов? Может, нам действительно показалось?

Глава 7

На улице плюс двадцать пять. Дневная жара постепенно спадает. Ей на смену приходит мягкая вечерняя прохлада.

Я нахожу Илюшину кепочку, и мы выходим во двор.

На улице все так же тихо, спокойно, но теперь я точно знаю, что где-то совсем рядом дежурят люди Кравицкого. Мы с Лешей проверяли это уже не раз. И в каждый такой эксперимент убеждались, что далеко нам уйти не дадут.

Хотя, кроме этого, в последние дни никто больше не тревожил. Ни органы опеки, ни другие неприятные личности.

К слову сказать, сейчас к визиту первых я была готова в любую минуту. Нет худа без добра. Если раньше я могла лениться и не убирать сразу же игрушки Илюши, вовремя не заправить кровать или не сходить в магазин, то больше подобных вольностей я себе не позволяла. Стала практически образцовой мамой.

К тому же неизвестно, каких еще козней мне стоило ждать от этой семейки. Вдруг они завтра телевизионщиков на меня натравят? Или блогеров?

Леша, правда, был иного мнения. Он уверял, что меня просто берут на измор. Накручивают, запугивают, подводят к тому, чтобы я сама добровольно отдала им сына.