Мама для дочки бандита
Шрифт:
Останавливаюсь возле двери, за которой предположительно находиться моя дочка и только поднимаю руку чтоб позвонить, как дверь резко распахивается и я вижу на пороге…
Нет, я конечно по разному представлял себе девушку, которая купила у бомжей мою девочку. Да и девушка, которая носит бабкин платок у меня никак не ассоциировалась с этой... пигалицей, что стояла и пялилась на меня затравленно снизу вверх.
Глаза огромные карие вылупила на меня и слова сказать не может. Боится.
Значит все верно не ошибся я. Дочка здесь.
— Я пришел за своей дочерью, — голос от напряжения становится
Девчонка стоит и с места пошевелиться не может.
Тогда двигаю ее в сторону, прохожу в коридор.
— Здесь нет вашей дочери. О чем вы? — пигалица подает голос, да такой звонкий, что в ушах зазвенело.
Нервничает, – понял я.
— То есть, это не ты купила ребенка у бомжихи две недели назад? — зловеще цежу сквозь зубы нависаю над ней, давя своей массой.
— Я… я не покупала… — заикаясь сжимается под моим взглядом в комочек.
— Врешь, — сужаю глаза, и наступая на нее отталкиваю в сторону.
Она меня начинает раздражать.
И в этот самый момент слышу детский плач.
Оборачиваюсь на пигалицу и смотрю на нее жестко, с укором.
Направляюсь на звук, а у самого сердце в груди сжимается.
Предчувствие того, что мог все же обмануться присутствует в голове, не отпускает.
– Вообще-то мужчина – это неприлично заходить в спальню к девушке, когда вас туда не приглашают, – говорит пигалица вставая у меня на пути, – и верхнюю одежду снимите. Не на вокзал зашли, а в дом, где живет маленький ребенок, – я не могу поверить, что у этой кнопки еще и наглости хватает вставать на моем пути, – и вообще с чего это вы решили, что это ваш ребенок? – эти слова было последней каплей.
– Во-первых, ты для меня преступница, а не девушка, – цежу сквозь зубы, сужая глаза.
– Да, прекратите мне тыкать, мы с вами даже не знакомы? И с чего это я преступница? – возмущается она, задетая по всей видимости моими словами.
– Потому что скрываешь у себя мою дочь, незаконно. Я думаю этого будет для суда достаточно, чтобы упечь тебя за решетку, – мне не нравится ее борзость и я специально ей говорю это, чтобы поостудить ее пыл.
– Зачем вы так говорите? Вы же совсем ничего не знаете? – голос пигалицы дрожит и я вижу как в ее глазах становится влажно, но это меня, увы, не трогает.
Я приехала сюда забрать свою дочь и только.
Препирание с кнопкой в мой план не входили, потому просто, не прикладывая больших усилий отодвигаю ее в сторону и открываю дверь.
Слух тут же обволакивает такой долгожданный детский плач.
Я забываю обо всем и обо всех на свете. Меня будто магнитом притягивает к кроватке, в которой вижу мою маленькую дочку.
– Господи! – вырывается изо рта полувздох полустон и я на не сгибающихся ногах иду к кроватке.
Меня кто-то одергивает на полпути. Я поворачиваю голову и вижу перед собой… опять пигалицу.
– Да снимите вы свое пальто! – истерит она. – Это не гигиенично находиться в комнате с маленьким ребенком в верхней одежде.
Бросаю на нее уничтожающий взгляд. И пигалица тушуется, отступает.
Подхожу к кроватке вплотную. Смотрю на моего ангелочка. Она такая маленькая, румяненькая, будто сладкая булочка. В пальцах зудит нестерпимо. Так хочется ее взять на руки.
Скольжу ладонями под
одеяльце и аккуратно, словно дочка соткана из воздушных молекул, прижимаю к себе. Волна блаженства захлестывает меня, когда чувствую запах малышки.– Скорую вызывали? – неожиданно в мое пространство врывается посторонний мужской голос.
– Да, – а это голос пигалицы.
Я поворачиваюсь на пятках и широким шагом направляюсь на выход.
Здесь я больше оставаться не намерен ни минуты.
– Мы уезжаем, – кидаю столпившимся на выходе людям.
Но тут же снова, сбоку меня возникает пигалица, а если быть точнее липучка.
– Послушайте, я вас прошу. Вы не можете увезти Лерочку. Ее надо показать врачу. У малышки высокая температура...
Кошусь на нее и грубо обрываю:
– С тобой разбираться буду позже, – вижу как от моих слов ее лицо мгновенно бледнеет, – а в больницу мы заедем по дороге сами.
Окидываю присутствующих беглым взглядом.
И тут же слышу в ответ, но уже не от липучки:
– Так и запишем. Родители не в адеквате, – бросает врач своей сестричке, и косится на меня как будто на идиота.
Сжимаю зубы, задал бы я ему взбучку. Если бы так не торопился покинуть этот клоповник.
Но сделать шаг к выходу мне не дала дочка. Она неожиданно так сильно заплакала, что у меня сердце в груди сделало кульбит и встав на место задергалось в груди будто в припадке.
– Почему она плачет? – спрашиваю срывающимся голосом почему то не доктора, а липучку.
– Господи– Боже мой! Я же не просто так вызвала скорую, – укоризненно качает она головой и сокращает между нами расстояние в считанные секунды, протягивает ко мне руки, – дайте ребенка. Пусть ее осмотрит доктор.
Я смотрю пигалице в глаза пристально, пытаюсь хоть как-то понять кто она? И откуда в ней столько запала? Совсем не боится меня.
– Не будьте глупцом. Здоровье Лерочки превыше вашего цинизма и надменности, – подхватывает малышку под спинку, а я оттягиваю момент, постоянно хочу поправить ее и сказать, что дочку зовут Вероника, но когда открываю рот, чтобы исправить ее, моя крошка хрюкает своим маленьким носиком и тут же закашливается так сильно, что невольно затаиваю дыхание от страха.
– Дайте сюда, – забирает у меня малышку из рук липучка и прижимая к себе ставит столбиком.
– Дайте ребенка, – подает голос доктор и девушка не колеблясь шагает к нему, а я остаюсь стоять на месте, но тут ко мне подходит Роман.
– Босс, что происходит? – перевожу взгляд на Романа.
– Я сам не пойму Ром, – пожимаю плечами.
– Как давно ребенок болеет? – перебивает меня доктор, но обращается он естественно не ко мне, а к пигалице.
Дальше все происходит очень быстро, оперативно.
Девчонка без умолку болтая, все рассказывает доктору о моей девочке.
Я не отрывая взгляда смотрю на девушку, подмечаю, как напряжена ее спина, узкие плечи. На вид ей можно дать не больше двадцати: светлые волосы завязаны на макушке в тугой узелок, но есть непослушные прядки которые выбившись из прически падают на шею, аккуратное и довольно таки симпатичное личико посажено на тонкую шею, но девушка ее почему-то вжимает в плечи, словно хочет спрятаться интересно от кого? Неужто от меня?