Мама для Мамонтенка

– Вы хам.

Последнее слово осталось за ней, и Аня была довольна собой. Мамонт ничего ей не сказал, лишь зашуршал одеялом, укладываясь в постель.

Уложив Мишу и рассказав ему историю о короле Артуре, нашедшем особенный меч, Аня пошла к себе в комнату. Она переоделась в пижаму, выключила свет и присела на кровать. Сняла резинку, раскидывая волосы по плечам, наслаждаясь расслаблением. Она все еще была довольна собой, радовалась, что последнее слово все же осталось за ней, но свет в комнате резко включился, а на пороге стоял Мамонт, теперь уже одетый в шорты и майку. Он подошел и открыл дверь слишком тихо, либо Аня замечталась и не услышала шум приближающихся шагов.

– Я не сказал да, поэтому, если ты еще раз допустишь флирт при ребенке, лишу премии, - произнес Мамонт и выключил свет. Он закрыл дверь и глухо произнес:

– Спокойной ночи!

А Аня еле сдержалась, чтобы не засмеяться вслух. Хоть временами Мамонт казался ей грозным и невыносимым, сейчас он выглядел как-то по-домашнему. И на мгновение показалось, что он искал общения, пусть не пытался сказать это напрямую.

«Иногда внешность бывает обманчива, а коллекторы не такие грозные», - мелькнула в голове мысль, с которой Аня постаралась заснуть.

Она сомкнула глаза, расслабилась, надеясь, что завтра все же подпишет договор и обсудит с мужчиной свой первый выходной, чтобы поехать в свою квартиру и убрать все вещи в одну комнату. Одну она решила сдавать, чтобы оправдывать коммунальные услуги, и чтобы воры не забрались, что в том райончике вполне себе могло произойти, узнай местные гопники, что никто в квартире не живет. А жить там Аня не будет долго, она была уверена в этом.

Глава 8. Прошлое, настоящее и призрачное будущее

Вставать по будильнику было привычным делом, поэтому Аня открыла глаза, приподнялась на локте и отключила звонок. Она посмотрела на экран телефона и удивленно вскинула бровь. Егор пытался позвонить ей, только непонятно зачем. Разговаривать со своим прошлым девушка не планировала. Она не видела смысла воскрешать то, что начало медленно умирать внутри.

Переодевшись и собрав волосы в хвост, пошла в душ. Контрастный душ придал лицу свежий вид. Краситься Аня не стала, потому что Мамонт и без того вел себя, как до чертиков ревнивый собственник. Было неприятно, ведь его поведение могло отрицательно отразиться на ребенке.

В кухне уже сидел хозяин дома и пил кофе. Заметив Аню, он стал внимательно наблюдать, хоть та и пыталась скрыть взгляд. Она не собиралась говорить «доброе утро» и вести себя, как прислуга, которой даже дружелюбие выразить не пытаются.

– Сегодня можешь заняться своими делами, у меня небольшой перерывчик наметился, буду три дня дома.

Аня как раз собиралась попросить у Мамонта выходной, но сейчас ей в голову пришла прекрасная идея - она могла бы взять Мишу с собой, показать ему свои фотографии, любимые вещи и просто позаниматься с ним в игровой форме, пока будет наводить порядки.

– Я думала взять сегодня Мишу в мою квартиру, ему было бы интересно развеяться, - произнесла, не оборачиваясь в сторону мужчины, глаза которого вводили в ступор и заставляли смущаться после вчерашнего. Аня еще вспоминала его полуобнаженным, а так как секса у нее давно не было, внизу живота стягивался тугой узел, предательски заставляя прокручивать ту конфузливую сцену в голове снова и снова.

– Серьезно? Ты хочешь, чтобы мой сын поехал в твою квартиру, чтобы развеяться? Не находишь забавным, учитывая какой там допотопный ремонт и…

Внутри закипело возмущение. Аня ненавидела, когда ее пытаются оскорбить исподтишка. Она развернулась на месте и столкнулась взглядом с аквамариновыми глазами, глядящими на нее. В них читался вызов. Вероятно, Мамонту понравились эти перепалки и теперь он пытался подстегнуть при любом удобном случае.

– Допотопными были Мамонты, а ремонт в моей квартире вполне себе сносный. Кроме того, вспомните свое детство. Вы не любили попасть в незнакомую обстановку и начать изучать ее?

Теперь пришла пора Мамонту замолчать. Скулы выдавали напряжение. Он думал и ничего не говорил, а Аня снова чувствовала себя победителем, хоть и мысленно ругала, потому что перешла на оскорбление личности, пусть и завуалировано.

«Шах и мат, Петр Сергеевич», - подумала Аня.

– Зачем тебе туда, только для того, чтобы устроить экскурсию моему сыну?

– Вообще-то, я еще хотела убрать все личные вещи в одну комнату, чтобы сдать квартиру.

– А ты умная девочка, есть в тебе предпринимательская жилка.

Мамонт допил кофе и поднялся на ноги. Ане второй раз за период знакомства с ним захотелось дать мужчине пощечину. Ладонь начала зудеть. Он вел себя вызывающе, пытался поддеть, заставить краснеть, смущаться… Но при этом делал вид, что общается нормально.

«Девочка! Он назвал меня девочка», - пульсировала мысль, пробуждающая внутри возмущение.

– Я поеду с вами, - бросил напоследок, уходя к себе в спальню.

Аня закатила глаза. Мамонт пытался делать вид, что он хозяин жизни, что ему только говорить последнее слово и как же по-детски он выглядел. Налив себе горячий чай с лимоном, девушка села за стол и отключилась от собственных мыслей.

Миша был чудесным ребенком, и Аня не могла нарадоваться тому, что стала его няней. Она чувствовала, как жизнь плещется рядом с этим малышом. Его искренняя непосредственность заставляла верить в чудеса, в то, что добро всегда восторжествует над злом. Собрался мальчик быстро. Он делал все, что говорили послушно, что не могло не радовать.

Сразу после завтрака было решено поехать в квартиру Ани. Больше всего радовался Мамонтенок. Наверняка внутри него проснулся дух юного путешественника, требующий приключений. Такой есть в каждом ребенке, но не все родители видят его, потому что порой ленятся оторваться от нагретого места.

На лестничной клетке у своей квартиры Аня столкнулась с соседкой. Та обвела всех оценивающим взглядом. Поздоровалась, буркнув что-то себе под нос, а потом снова стала смотреть на Мамонта и Мамонтенка.

– А это что это, Анечка? Семья твоя новая?
– спросила соседка, пока Аня пыталась открыть двери.

Ключ постоянно застревал и не проворачивался. Мама хотела поменять замок, но не успела, а девушке было не до того. Долгое время после ухода самого близкого человека она не могла прийти в себя и не желала что-то менять.

– Это? Это, Людмила Васильевна, мои…

– Семья, - встрял Мамонт, вероятно, заметив смятение на девичьем лице, а Аня не стала спорить. Ей было, впрочем, все равно, как мужчина называет себя. И то, что подумают соседи тоже не интересовало. У них всегда были напряженные отношения, с того дня, как мама удочерила Аню и привела в свой дом. Почему-то ее все осуждали за это, косились на нее и шептались о том, что мать-одиночка ничего не сможет дать ребенку.