Мама для наследного принца. Три шанса попаданки
Шрифт:
«Джиао попробовала пирожные и отравилась. И как раз в тот момент в ее покоях был император».
Черт… Она непроизвольно сжала кулаки.
«Значит ли это, что, меняя прошлое, некоторые моменты изменить все же нельзя?»
«Да, госпожа, это так. Некоторые вехи судьбы могут смещаться во времени, но они остаются неизменными».
Как обухом по голове это знание. Метод проб и ошибок, цена которым жизнь.
Угадать бы еще, КАКИЕ моменты нельзя изменить?! Чтобы постараться обойти их с меньшими потерями. Однако какой-то вывод Саша для себя сделала. Ведь если Джиао в любом случае «отравится», ей
А сейчас надо было разгребать последствия допущенной ошибки.
Отдать приказ исследовать состав чая (или печенья, неважно) и выявить яд. И разумеется, перетряхнуть весь дворец и найти того, кто этот яд наложнице доставил. Хотя Саша бы не удивилась, если бы девица пронесла отраву во дворец в своих вещах.
Однако этого было мало. Она была уверена, что тут активно участвует семья Джиао. Значит, самое время задействовать семью Лоан. Саша помнила их всех, многочисленных и важных. Пусть пошевелятся, если хотят оставаться у власти.
***
Все это навалилось разом и требовало действий.
Но прежде всего она решила направиться на разведку к императору.
Глава 5
Однако говорить с мужем желательно было с глазу на глаз. Насколько это вообще возможно во дворце, состоящем из полностью просматривающихся пространств и полностью звукопроницаемых перегородок. Расхожее выражение «у стен есть уши» здесь обретало конкретный смысл, более того, у здешних стен были еще и глаза.
Поэтому Саша послала придворных дам узнать о здоровье драгоценной наложницы мужа. Естественно, император был у своей любимой наложницы, вокруг которой суетились лекари. Придворных дам императрицы отослали ни с чем.
Это был нехороший знак.
Пришлось выждать. Наконец пришли сведения, что наложнице Джиао стало лучше, опасность миновала. А когда ее служанки донесли, что император Гуауэй в кабинете, она все-таки отправилась туда.
Каждый выход императрицы всегда целое событие. Ее сопровождает процессия служанок и евнухов. Это раздражало до крайности, а сейчас особенно. Саша нервничала. Как отразится на Лоан представление, которое устроила наложница в саду, неизвестно.
– Он же не прикажет казнить Лоан и ребенка из-за этого? – спросила Бэя, шедшего рядом.
Страж качнул головой: «Нет. Время еще не пришло».
Потом внезапно развернулся к ней всем корпусом, как-то странно глянул на нее и начал: «Госпожа…»
– Что? – Саша даже замерла на мгновение.
Мужчина застыл, сжимая свое оружие.
«Ничего, – добавил: – Тебе стоит прибавить шаг. На тебя смотрят»
Как трудно вот так блуждать в темноте! Были бы хоть какие-то подсказки!
– Скажи хотя бы, что еще Лоан ждет! – не выдержала она.
Страж неожиданно запнулся.
«Я… не могу. Только ты выбираешь путь», – сказал с горечью и отвел взгляд, совсем как человек.
Потом выпрямил, расправил плечи и проговорил уже другим тоном:
– Император один в кабинете. Момент подходящий. Мы почти пришли.
***
Честно
говоря. Когда входила в этот огромный, помпезный и плохо протопленный кабинет, холодок неприятного предчувствия сворачивался где-то под ребрами. Но Саша надеялась на конструктивный разговор.В конце концов, Лоан его законная супруга и мать единственного наследника. Ее семья сыграла не последнюю роль в том, что из всех принцев именно Гаууэй получил трон.
Она зашла и склонилась, как того требовал этикет:
– Приветствую ваше величество.
Ее муж… Муж Лоан сидел за столом, при виде ее недовольно взглянул из-под бровей. На ее приветствие только брезгливо скривил губы.
– Не ожидал от тебя такой подлости.
– О чем вы, муж мой? – Саша постаралась сохранить достоинство.
– О том, что я просил позаботиться о моей наложнице. А вместо этого ты хотела отравить ее.
Он резко подался вперед.
– Я ничего этого не делала.
– Отрицать бессмысленно, – Гуауэй встал из-за стола и направился к ней. – Яд, которым была отравлена Джиао, нашли в вещах твоей служанки.
– Я ничего не знала об этом. Надо немедленно допросить служанку и выяснить, кто ей его дал.
– Хорошее решение, – кивнул он. – Особенно если учесть, что эта служанка мертва. Ты распорядилась убить ее.
– Я не отдавала такого распоряжения, – Саша хорошо помнила, что именно приказала страже.
Найти виновного – не значит убить. Кто-то подставляет ее и подставляет постоянно. На каждом шагу.
Гуауэй зловеще усмехнулся. А у нее комок гнева подкатил к горлу, она просто устала сдерживаться. Прищурилась и тихо проговорила:
– А вы не допускаете, муж мой, что ваша наложница могла нечаянно отравиться сама?
Мужчина оскалился, оттопырив верхнюю губу.
Повисла звенящая пауза.
Похоже, император не ждал от жены таких речей. И если Саша хотела разозлить его всерьез, то это ей вполне удалось. Она понимала, что ходит по острию, но сейчас ей было обидно за Лоан и за себя.
Два года изображать любовь. Ладно, не любовь, она уже поняла, что этот мужчина неспособен ничего и никого любить, кроме своих хотелок. Но уважение к сану жены. И вдруг, не разобравшись ни в чем, поверить первому же навету. Где логика?
Ей надо было понять, что им движет. Потому что перемена слишком резка, люди не меняются так, в одночасье. Значит, причина есть.
Но дальше говорить надо было осторожно.
– Мой государь, – начала она. – Джиао молода и импульсивна, она игрива и подвижна, словно ребенок и так же непосредственна и прекрасна.
Император слушал ее, не прерывая, но надо было видеть, как меняется его лицо, как на нем возникает ощущение досады, а гнев приобретает несколько иной оттенок.
– Ваша наложница гуляла в саду, а у нас достаточно много растений, пыльца которых в сочетании с другими веществами может вызывать отравление. Что, если она, любуясь цветами, случайно коснулась опасного растения, а после попробовала пирожные и выпила чай? Спросите лекарей, они подтвердят, бывают вещества неопасные сами по себе, но в сочетании с другими могут превращаться как в лекарство, так и в яд. И еще. Если бы Джиао была отравлена тем ядом, что нашли у слуг, я боюсь, она бы не смогла так быстро оправиться.