Мама, мамочка…

– Боже мой, как все это тяжело, – сказала Юлия. – Значит, вот почему Андрюша не помнит свою маму.

– Да, именно поэтому, – снова вздохнула Анна Федоровна. – Последние полтора года Ольга не жила, а мучилась, и Славик не брал с собой сына в клинику к ней.

– Но почему? – вырвалось у Юли. – Он ведь и её ребенок тоже.

– Да как тебе сказать, девочка, – Анна Федоровна сделала глоток давно остывшего чая. – Понимаешь, Юлечка, больной человек совсем не похож на себя, когда он был здоров. Болезнь, особенно такая страшная и необратимая как у Оли, меняет людей до неузнаваемости не только внешне, но и внутренне. Ольга сильно страдала, очень сильно. И все, что она любила, это страдание просто уничтожило. Последние полтора года моя невестка не жила, а существовала. А потом и вовсе на несколько недель впала в кому. Больше в себя она не пришла. Прости, Юля. Я больше не хочу говорить об этом. Очень уж тяжело…

Конец ознакомительного фрагмента.