Мама, не сходи с ума
Шрифт:
Роман Васильевич, тяжело дыша, оттянул ворот черной толстовки, в которой он всегда ходил дома.
– Да, я тебе изменяю, - холодно проговорил он.
– Ты и раньше об этом знала, и что? По-моему, дорогая, тебе всегда было плевать на меня. Ты давно живешь своей жизнью, Лена. Деньги я даю, сына мы вырастили... С того момента, как он поступил в колледж, мы стали чужими людьми!
Елена Степановна, запустив руку в пышную шевелюру, покачала головой и отвернулась к окну. Сергей видел, как задрожали ее плечи, и у него сжалось сердце.
– Я хочу развестись, - всхлипывая, проговорила она.
– Не могу так больше жить. Давай подадим на развод!
Вот оно, твое освобождение,
Отец побледнел и сжал кулаки.
– Нашла время, - презрительно проговорил он.
– Ты же все понимаешь. Мне нельзя сейчас разводиться. Карякин баллотируется на выборах городского главы, и я буду в его команде. Подождать не можешь, решила сейчас портить нам жизнь? Я могу развестись с тобой, Лена. Но жизни я тебе не дам. У тебя же с головой не все в порядке! Столько лет сидишь дома, пьешь какие-то таблетки. Ты же не активна социально, как Маша Карякина. Вот уж Лешке с женой повезло! А с тобой разговор будет особый. Устроим принудительную экспертизу в нашей психиатричке... Поверь, диагноз тебе поставят, и на лечение направят. А оно ведь долгое. Признают опасной для окружающих. Знаешь, есть такие комнаты, где стены звуконепроницаемые? В такое место даже Сережу не пустят тебя навестить...
Елена Степановна покраснела, сжала кулаки и кинулась на мужа.
– Сволочь, - бормотала она.- Гуляка, паскуда. Ты преступник, сутенер несчастный!
Оболмасов схватил ее одной рукой, а другую занес.
– Я тебе сейчас так врежу...
Сергей не выдержал. Он кинулся на кухню, оттолкнул отца от матери и загородил ее собой.
– Не смей, папа!
Роман Васильевич сделал шаг назад. Лицо его вмиг приняло спокойное и добродушное выражение.
– Сережа, ты давно проснулся?
– Достаточно давно, чтобы услышать ваш разговор, - парень усадил маму на кожаный диванчик. Женщина казалась ослабевшей, она молчала.
– Прекрати над ней издеваться. Папа, ты и раньше бил ее? Вот откуда те синяки, а не от очередного столкновения с чужой машиной?
Оболмасов растерялся. Очевидно, не ожидал он участия сына в их конфликте.
– Сергей, ты взрослый парень, - начал рассуждать он, приобняв молодого человека.
– Пойми меня. Твоя мать много лет сидит дома, она сходит с ума, и меня доводит!
– Это - не повод бить жену, - Сережа обнял Елену Степановну.
– Ваши разборки - ваше дело. Я долго не лез, но сейчас обязан вмешаться.
Прокурору эти слова не понравились. Лицо его покраснело, руки сжались в кулаки.
– А ну вас всех!
– заорал он.
– Оставлю без денег, засажу, уничтожу! Сережа, оставь мать в покое, пока не поздно!
С этими словами он вылетел из квартиры, прихватив связку ключей. Сергей увидел в окно, как отец отгоняет машину со стоянки.
Мама тем временем тихо плакала. Он подошел к ней и обнял - крепко и нежно.
– Ничего он не сделает, - прошептал Сергей.
– Хочешь, мы уедем в Псков, к бабушке? Я буду работать. Конечно, на роскошь не хватит, но - проживем...
Елена Степановна вытерла слезы и с восхищением посмотрела на сына.
– Не надо, милый. Ты должен выучиться! Я потерплю твоего папу. Ведь столько лет молчала, а сейчас прорвало... Это просто семейные разборки. Жаль, что ты оказался свидетелем!
Сергей достал из шкафчика валерьянку, накапал в стопку.
– Выпей, мам. Объясни мне: пока вы ругались, ты называла его сволочью, гулякой и паскудой. Это понятно. Но почему - преступником и сутенером?
Женщина
вздрогнула, словно от удара, и спрятала лицо.– Не обращай внимания, Сережа. Чего не скажешь в пылу ссоры!
* * * * *
– Мы успеем. Давай... Я больше не могу. Хочу тебя, - Никита прижал ее к себе, обжигая голую спину своими горячими ладонями.
– А если Софийка выйдет?
– смеясь, вырывалась Вика.
– Откроет дверь, а тут такое!
Никита, опрокинув ее на сидение, уже снимал джинсы. Вика не могла больше терпеть. Дожила - решили подвезти и подождать подругу, а сами не продержались и десяти минут! Ее отношения с Никитой были одновременно романтичными и страстными. Утром он забегал в общежитие, принося купленные в кафе бутерброды, а вечером вызывал ее спуститься и посидеть в машине. Вика заметила, что ботинки парня поизносились, а новых он не купил - зато у нее появилось недешевое платье, подчеркивающее фигуру. Он, сын богатого папы, давно уже пошел на принцип и не просил у отца денег, пользовался только небольшой периодической помощью мамы и зарабатывал сам, велики ли заработки у студента-очника? Вот и получалось: либо Вике платье, либо себе обувь. Отношение Никиты ей нравилось - оно было и грубым, и рыцарским одновременно. Это сносило ей голову.
Сегодня они собирались на городские соревнования по боксу, в которых участвовал Макс. Денежный приз был весьма достойным... Они собирались его поддержать всей компанией, но Сережа предупредил, что у него проблемы с мамой, и он подъедет сам, а Софийке неожиданно позвонил отец. Они подвезли ее и теперь ждали, чтобы ехать дальше - в городской Дворец спорта.
– Ну и ладно, - ответил Никита, стягивая с Вики черный кружевной лифчик.
– Софийка уже взрослая. Переживет...
Позже они лежали, обнявшись, на заднем сиденье. Никита, часто дыша, целовал тело Вики - от кончиков пальцев ног до шеи.
– Я люблю тебя, - шептал он.
– На все готов ради тебя. Как так получается: раньше я или хотел девушку, или уважал. А с тобой - все сразу?
– Это любовь, - сказала Вика, обяв его за шею. Она откинула голову и подставила шею его поцелуям.
– Я тоже люблю тебя.
– Что делать?
– Никита развел руками.
– Я хочу всегда быть с тобой. Я хочу жениться...
– Подожди, - возразила Вика. Сегодня он пришел к ней в комнату с бутылкой красного вина, половину которой она и выпила; сам Никита не пил, так как был за рулем, однако, почему-то глупо улыбался и нес бред, будто сам был пьян.
– Такие дела в машине после секса не решаются!
Софийка выскочила из подъезда, когда они уже совсем расслабились. Она несколько раз постучала в окно машины.
– Что ты долбишься?
– протянул Никита, натягивая джинсы.
– Ой... А куда это ты собралась?
Она стояла рядом с машиной, одетая в джинсы и дутую красную куртку. В руках Софийки был большой чемодан на колесах. Сама она казалась бледной и взволнованной...
– Мне нужно уехать, - у Софийки дрожал голос.
– Куда и зачем - не спрашивайте, потом расскажу. Довезете до вокзала?
Никита оживился. Он вышел из машины и помог Софийке уложить чемодан.
– Софийка!
– заговорил он.
– Что сказать Максу?
Девушка задумалась.
– Можете сказать, что я уехала по папиному поручению...
На вокзале было много народу - люди уезжали на выходные в окрестные поселки и деревни. Автобус, едущий до Москвы, был полупустым - как правило, пассажиры устремлялись в столицу в воскресенье вечером и с утра в понедельник. Никита удивился, заметив, что автобус оказался новым,двухэтажным и вполне комфортабельным.