Мама, не сходи с ума

Из темноты прямо на Макса вылетела Наталья - взлохмаченная, перепуганная, подол белого платья разодран. Увидев его первым, она схватила его за руку.

– А ты что здесь делаешь? Ты же Максим Салаев? Где Вика, ты ее видел? Она жива?

– Успокойтесь, она с нами, - подал голос Сергей. Вика уже хотела дотянуться до матери, когда в коридоре возник незнакомый молодой мужчина. Даже не посмотрев на друзей, он схватил Наталью за руки. Она громко закричала.

– Эй, не трогай женщину, - Макс оттащил от него Наталью... и тут же получил по голове рукояткой пистолета. Парень с тихим стоном свалился на грязный пол.

– Макс, - в страхе прошептала Софийка.
– О Господи... Ты живой?

– Отпусти мою мать, - Вика хотела наброситься на незнакомца, но Сергей удержал ее. Для Вики такой удар, как получил Макс, мог оказаться более ощутимым.

Громкие, отчетливые шаги послышались в коридоре. Оболмасов возник из темноты. Под тусклым освещением он казался каким-то чужим, страшным.

– Молодец, Игорь!
– похвалил он незнакомца. Тот одной рукой держал Наталью за шею, а другой наводил на нее пистолет, тем самым удерживая ребят на месте.
– Я просил поймать дамочку, а ты нашел целую компанию! Сынок, и ты здесь?!

– Отец, скажи ему, чтобы отпустил Наталью Григорьевну, - попросил Сергей.
– Мы ничего плохого не хотели! Я тебе все объясню...

Оболмасов со злобной усмешкой посмотрел на сына.

– Похоже, твоя пьянчуга-мать и тебе все рассказала, - протянул он.
– Что же карты раскрыты...

Неожиданно они услышали сверху какой-то топот, будто бежало одновременно много людей. До них донеслись крики.

– Что еще, - недовольно проговорил Оболмасов.
– Игорь, передавай мне бабу и поднимайся наверх. Узнай, в чем дело.

Игорь молниеносным движением толкнул Наталью к прокурору. Тот, приложив к ее горлу нож, сжал женщину так, что ей нечем было дышать.

– Так, детки. Стоять всем на месте. Если кто двинется, перережу ей горло...

В то же самое время Никита, которого все-таки пропустили в особняк, ждал своего отца. Тот не выходил из банкетного зала минут сорок.

– Может, пока кофе принести?
– угодливо спросила его администратор. Ольга уже знала, кто он.

– Нет, спасибо. Я недавно из-за стола, правда.

Она, пожав плечами, скрылась в банкетном зале. Праздник, гости и девушки постоянно требовали ее присутствия!

Карякин-старший, одетый в рубашку-поло и модные брюки, вышел из зала. Губы его были сжаты, и весь его вид так и говорил о недоумении и гневе.

– Как ты узнал про это место, и что ты здесь делаешь?
– спросил он.

– Неважно. Папа, мне очень нужно с тобой поговорить!

Отец, еще раз заглянув в зал, взял его за локоть, и они поднялись на второй этаж - в ту самую комнату, где Никита его разглядел, стоя на крыше машины Сергея. Никита огляделся. Компьютер на столе, диван, шкаф... Совершенно обычная комната, даже не скажешь, что она имеет отношение к борделю.

– Я все знаю, - начал он.
– Я случайно подслушал ваш разговор с прокурором...

– Что ты знаешь - я уже понял, - прервал его отец.
– А вот подслушивать нехорошо! И что, будешь обвинять меня? Читать мораль?

Никита опустил голову.

– Нет, папа, потому что я хорошо пожил на деньги, которые ты вот так заработал. Не вправе я тебя судить. Ответь мне на вопрос. Ты когда-нибудь бросишь это?

Карякин, достав из шкафа початый графин с водкой, налил им по маленькой рюмке.

– Нет, сын. Знаешь, как это началось? Мы с друзьями таким образом возвращали долг местному авторитету Баграму. Поклялись, что вернем - и все. А потом мы его убили, приобрели этот дом - и понеслось... Этот бизнес, помимо денег, принес нам немало пользы и связей. Сюда приезжают большие люди. Так что - нет, не брошу.

– Но ведь это - живые девушки, - Никита в ужасе залпом осушил рюмку.- А вы заставляете их таким заниматься! Это же преступление! Ты не подумал, что им больно, плохо и страшно? Представь, если бы у тебя была дочь...

– У меня ее нет. И, кстати, этот бизнес не мешает мне быть хорошим семьянином! Я люблю Машу, тебя с Мишкой, отца... А это - просто живые деньги, без которых я бы никогда не стал владельцем "Ракита", а Оболмасов - прокурором...

Никита, подойдя к окну, хотел увидеть своих друзей, но ему бросилось в глаза совсем другое. Территория, окружавшая особняк, ярко освещалась фонарями, и было видно, как множество черных фигур, перемахивая через забор, быстро бежали ко входу.

– Посмотри, папа, - Никита привлек его к окну.
– Расправа уже близка.

– Черт!
– воскликнул Карякин, стукнув кулаком по стене.
– И именно сейчас. Что скажут клиенты?!

– Тебя это волнует, папа? Тебе бежать надо! Но как? Дом окружен...

Карякин вытащил из шкафа куртку и открыл окно. К удивлению Никиты, под ним никого не было.

– Сын, запри дверь, - велел мужчина.
– Ты поможешь мне?

Никита кивнул и зажмурился, чтобы скрыть слезы.

– Конечно, ты же мой папа. Что нужно делать?

– Я должен добраться до черного входа, там стоит моя запасная машина. Это - прямо под окном. Я вылезу, а ты возьми меня за руку. Когда я дотянусь до пожарной лестницы, скажу, и ты меня отпустишь.

Отец и сын крепко обнялись. Карякин тоже не мог сдержать слез...

– Все равно Маша все узнает, - сказал он.
– Ты остаешься за старшего. Без меня не разоритесь - все на твоей матери, а она знает цену деньгам. Передай Мише, маме и твоему деду, что я очень их люблю...

Карякин вылезал в окно, а Никита держал его за ладонь обеими руками. Ему было страшно даже посмотреть вниз.

Внезапно, откуда-то снизу раздался звук выстрела. Одновременно кто-то выбил дверь, и в комнату ввалилась группа омоновцев. Один из них наставил на Никиту пистолет. От неожиданности, парень вздрогнул и выпустил руку отца...

– Стойте!
– Вадим Афанасьев в гражданском выбежал вперед.
– Парень, ты чего? О, Господи...

Карякин лежал внизу в странной изломанной позе, из-под его головы вытекала на покрытую снегом дорожку струйка крови. Никита, глухо застонав, залез на подоконник...

– Не надо!
– Вадим стащил его и прижал к груди его голову.
– Тихо... Я видел, ты хотел отца спасти. Никита, ты не виноват...

Один из омоновцев спустился к черному ходу и знаками показал, что Карякину уже ничто не поможет.