Мама в строю

Все это время наша героиня ощущает на себе чей-то взгляд и наконец выясняет источник своего беспокойства: это тот самый юноша, которого мы уже видели в кабинете экстрасенса. С нескрываемым изумлением он смотрит на нашу героиню, ведь ему единственному, благодаря мощной установке знаменитого психотерапевта, очевидно: она — женщина.

— Становись! — раздается зычный голос. Никто не заметил, как на плацу появился усатый прапорщик. Призывники неловко начинают строиться. Фантик суетится над кучей выигранного добра, не зная, что делать. Прапорщик замечает кучу и благосклонно кивает.

— Это правильно, что собрали всю дрянь. Не положено. Вы теперь у нас на полном довольствии! А это все мы ликвидируем! — с чувством нескрываемого удовольствия констатирует прапорщик.

Фантик с тоской смотрит на кучу утраченного добра.

— Ра-а-авняйсь! Смир-рна! — командует прапорщик. — Отставить! Разъясняю: во время равнения каждый должен видеть грудь четвертого воина. Ра-авняйсь! Отставить.

Получивший установку юноша во время построения оказался рядом с нашей героиней и никак не может оторвать глаз от ее груди.

— Три шага вперед! — командует прапорщик. — Фамилиё!

— Моя?! — не сразу сообразив, что команда относится к нему, спрашивает установочный юноша.

— Твое, твое! Моё я знаю — Осадиконь…

Раздается дружный смех.

— Еще раз в строю заржете — сгною на кухне! — сурово предупреждает прапорщик и повторяет: — Фамилиё?

— Мухин… — признается юноша.

— Мухин, я же объяснил русским языком: четвертая грудь! А ты грудь соседа глазами жрешь! Может, ты у нас голубой?

— Что вы! — пугается Мухин. — Меня интересуют только женщины, мне везде мерещатся только женщины…

— Через неделю тебе везде старшина Осадиконь мерещиться будет! Дотумкал?

— Дотумкал…

— Так точно — нужно отвечать!

— Так точно…

— Во! Стань в строй! Да не так! Ладно, проверим, чему вас в школе учили. Кру-угом!

Шеренга нестройно поворачивается, а уже знакомый нам юноша интеллигентной наружности падает, запутавшись в собственных ногах.

— Фамилиё?! — грозно спрашивает прапорщик.

— Чудецкий.

— Кем же, чудо ты наше, на гражданке был?

— Студентом философского факультета московского государственного университета имени Ломоносова! — с гордой издевкой отвечает Чудо.

— Выгнали? — ехидно в свою очередь поинтересовался прапорщик.

— Отчислили.

— Баклуши бил?

— Нет, разошелся с преподавателем в вопросе о том, что первично — дух или материя.

— А ты сам как тумкаешь?

— Конечно, дух!

— Правильно тебя выперли! Запомни, Чудо, раз и навсегда: материя первична! Скажем, если правильно ту же портянку намотал, все остальное сладится. А если неправильно… Сам узнаешь. Стань в строй! А теперь слушайте мою команду: в колонну по трое становись!

Начинается страшная суета, призывники пытаются бестолково построиться в колонну по трое, и только уже знакомый нам парень кавказской наружности стоит так, словно все происходящие события его совершенно не касаются. На нем старинная черкеска с газырями.

— Эй, призывник! — кричит прапорщик. — Ты русского языка не понимаешь?

Призывник недоуменно смотрит на старшину.

— Фамилиё?

Тот молчит и озирается, потом гортанно подзывает к себе другого призывника, судя по внешности, земляка, и тот переводит ему сначала вопрос прапорщика, а потом сообщает старшине ответ своего соплеменника:

— Его зовут Магомет Магометов.

— Он, что же, по-русски совсем ни бум-бум? — любопытствует прапорщик.

— Нет, — объясняет толмач. — Он вырос высоко в горах. Там по-русски никто не разговаривает.

— А радио? — удивляется прапорщик.

— У них в ауле радио голосом шайтана называют. Старики слушать не велят!

— А лампочка Ильича у них там хоть есть? — не унимается Осадиконь.

— Есть, — кивает толмач. — Но мало…

— Видели! — радостно обращается ко всем прапорщик. — Запомните: через месяц этот пережиток феодализма будет лопотать по-русски, как мы с вами. На крайний случай, с махоньким акцентом! Слышь, пережиток?

Но Магомет смотрит на прапорщика взглядом глухонемого.

— Ты, Маг, здорово под чурку косишь! — поощрительно шепчет горному юноше Фантик.

Но Маг безмолвен и невозмутим.

— Ладно, сейчас идем на медосмотр, а потом — получать обмундирование! — командует старшина.

Медсанчасть. Во главе представительной комиссии врачей сидит старенький подполковник в круглых металлических очках. Неподалеку толпятся голые призывники.

— Хилая молодежь пошла! — жалуется подполковник, разглядывая мощи призывника Мухина. — Вот я помню, в пятьдесят восьмом из Сибири новобранцев привезли. Один воин все на голову жаловался — болит! Оказалось, на проводах хватил лишнего и стал племенного быка дразнить. Боднул — и наповал!

— Кого наповал? — уточняет медсестра.

— Кого-кого… Быка! Боднул парень спьяну быка — и наповал! — ворчливо объяснил военврач. — А вам, юноша, спортом не мешает подзаняться. Следующий!

Следующая — наша героиня.

— Ну, что ж вы, голубчик, как девушка, стесняетесь? — глянув на нее, спрашивает подполковник. — Или, может быть, у вас какая-нибудь татуировка неприличная? Не стесняйтесь…

Краснея, наша героиня раздевается.

— Так-с! — констатирует военврач. — Костномышечная система развита неплохо. Объем грудной клетки хороший. Плоскостопия нет… Повернитесь! И осанка прямая! Приятно посмотреть! Вот, молодой человек, к чему стремиться надо! — наставительно кивает подполковник Мухину.

Тот поднимает глаза на нашу голую героиню и падает в обморок.

— Не тот призывник пошел, не тот… — вздыхает старый военврач.

Получение обмундирования — дело непростое! Возле раздающего форму прапорщика толпятся новобранцы. На одного форма еле налезает, другому она уморительно велика. Тут же начинается путаница. Больше всех суетится Фантик, он даже умудряется заработать на этом некоторое количество рублей. Маг совершенно невозмутим, он безмолвно берет и так же безмолвно отдает предметы обмундирования. В результате, когда все уже экипированы, он так и остается в черкеске. Прапорщик ничего не может понять, он выстраивает молодых воинов, пересчитывает их по головам, потом заглядывает в какие-то бумаги. Не сходится: один комплект обмундирования пропал.

— Или я совсем дурной стал, или кто-то из вас уж больно умный! — наконец приходит он к выводу и начинает пристально оглядывать строй призывников.

Чем-то его внимание привлекает наша героиня. Он подходит к ней, внимательно осматривает спереди и сзади, потом спрашивает:

— Фамилиё?

— Булатов.

— Кем на гражданке был?

— В кино работал… — помявшись, отвечает Светлана.

— Артистом?

— Не совсем.

— Ясно: за режиссером стул таскал. Ну-ка, Булатов, китель расстегни!