Мама возвращается всегда

Но лучше всего на свете, лучше, чем рассказывать истории, плавать и ездить на велосипеде, мама умеет играть. Больше этого никто не умеет — ни бабуля, ни папа. Мама помнит имена всех Машиных игрушек, мама придумывает для них приключения и говорит разными голосами. Иногда Маша и сама забывает играть — так интересно ей наблюдать, что вытворяют ее собственные игрушки в маминых руках.

Маша надеялась, что получится поиграть в пятницу вечером, но они вернулись домой слишком поздно. Тогда она решила, что они с мамой непременно поиграют в субботу, ведь они были вместе весь день. Но вечером к ним приходят гости — две маминых подруги, которые отдыхают на турбазе недалеко от деревни.

Слушая ее истории, подруги так хохочут, что в старом буфете дребезжат бокалы. Объевшись пирожными, Маша уходит спать вместе с бабулей, а мама и ее веселые гостьи так и остаются сидеть на кухне.

Но впереди целое воскресенье! Ну, почти целое. Мама должна уехать на последнем автобусе, который отходит от деревенского магазина ровно в пять часов вечера. И все равно, времени достаточно.

С утра они идут на пляж, но погода уже не такая солнечная. Все небо затянуто тучами, и они быстро возвращаются. Маша даже рада этому, ведь теперь можно остаться в доме и поиграть. Но тут оказывается, что маме непременно нужно помочь бабуле в огороде, пока не пошел дождь. Маша тоже вызывается помочь, чтобы они справились быстрее, и осталось побольше времени, но мама с бабулей все делают сами. Маша сидит на бортике песочницы, сделанной из огромной старой покрышки, и ждет.

Когда мама с бабулей заканчивают, наступает время обеда. Есть Маше совсем не хочется, но взрослым этого не объяснишь, и она покорно идет на кухню и долго ковыряет вилкой в тарелке с пюре.

После обеда начинает накрапывать дождь, и они поднимаются наверх. Мама собирает вещи и вдруг громко ахает и подзывает Машу к себе:

— Я же совсем забыла! Смотри, кого я тебе привезла.

И она достает из сумки две небольших игрушки: малиновую собачку и мышонка в тельняшке и шортах с подтяжками. Похожая собачка у Маши уже есть, но вот мышонок совершенно особенный. Маша вообще очень любит зверей в одежде. Она вцепляется в мышонка и долго внимательно рассматривает.

— Его зовут Шмыг, — объявляет мама, садясь рядом с Машей на большую тахту.

— Нет, — говорит Маша.

— А как же?

— Пока не знаю, — отвечает Маша, не выпуская из рук мышонка.

— Ну, придумаешь потом, а пока пусть побудет Шмыгом, — говорит мама.

— Нет!

Шмыг — это совсем никуда не годится. Совсем! Маша не может объяснить, почему, но ведь мама и сама должна понимать такие вещи.

— Что же он без имени у нас будет? А собачку как назовем?

— Никак.

— Ну вот, теперь у нас две безымянных игрушки, как в мультфильме, помнишь, — тут мама начинает петь таким забавным мультяшным голоском, — Я был когда-то странной игрушкой безымянной…

Маша молчит, прижав к себе мышонка.

— А давай они у нас отправятся в плаванье, чтобы добыть себе имена, — предлагает мама. — Мышонок ведь моряк! А собачка — это собака-водолаз, она тоже отлично плавает.

— Ньюфаундленд, — поправляет Маша.

— Что?

— Правильно говорить не собака-водолаз, а ньюфаундленд. Так порода называется. И они черные должны быть и пушистые.

— Ну, а эта просто покрасилась, — тут же находится с ответом мама. — Сходила в салон красоты, покрасилась и постриглась. На чем же они у нас поплывут?

— Вот на этом, — Маша сует маме плоскую подушку, которую бабуля подкладывает себе под голову, когда смотрит телевизор.

— Точно!

Мама сажает малинового водолаза и мышонка-моряка на подушку, и они начинают свое полное опасностей приключение. Маша притаскивает из другой комнаты еще несколько игрушек. Теперь игра идет по-настоящему, и на какое-то время Маша уходит в нее с головой. Но тут с веранды доносится бабулин голос:

— До автобуса полчаса! Смотри не опоздай!

— Не опоздаю, у меня уже все собрано. Идти 15 минут, — отзывается мама.

Лицо Маши разом мрачнеет, но мама как будто этого не замечает и продолжает играть как ни в чем не бывало.

Мышонок и собачка давно сошли на берег, поссорились, помирились, нашли новых друзей, но только вот имена себе так и не выбрали.

— Элиза у нас самая большая выдумщица, — говорит маминым голосом тигр Терри. — Пусть она придумает вам имена.

— Отлично! — отзывается львица Элиза. — У меня как раз есть идея. Пусть мышонка зовут Юнг. Юнги — это такие помощники на корабле.

— Нет, — резко перебивает ее Маша.

— Почему нет? — спрашивает львица Элиза, заглядывая Маше в глаза.

— Потому что дурацкое имя.

Маша не смотрит ни на Элизу, ни на маму. Она вообще ни на кого не смотрит.

— Ну, придумай тогда сама подходящее имя, — говорит тигр Терри, прыгая к Маше на колени.

— Не хочу, — Маша спихивает тигра, а вместе с ним и мамину руку.

— Ну как же я буду без имени? Все меня засмеют, — жалобно пищит мышонок-моряк.

— Мне все равно, — бурчит Маша. — Я вообще не буду в него играть. Можешь обратно его увезти.

— Ну вот, — расстраивается мышонок. — Столько я пережил, так далеко заплыл, а теперь все напрасно. Никому я не нравлюсь, придется мне уезжать восвояси.

Подыгрывать маме Маша не хочет. Она вообще уже ничего не хочет.

— Ну и пусть уезжает, раз ему так хочется, — говорит она резко. — И ты сама уезжай!

На этот раз мышонок не отвечает.

С веранды опять доносится бабулин голос.

— Все, иду, — откликается мама и поднимается с кровати, забирая с собой мышонка.

Маша не двигается с места.

Мама выходит из комнаты. Слышно, как открывается и закрывается за ней дверь, ведущая на веранду. Маша сидит, скрестив руки на груди.

— Маша, — зовет ее бабуля. — А ты что, не пойдешь маму проводить?

— Оставь ее в покое, — слышен голос мамы. — Она не в духе.

Бабуля что-то отвечает, но Маша не может разобрать слов. Мама спускается по лестнице, и бабуля идет за ней следом. Вскоре голоса их смолкают, и в комнате становится совсем тихо.

Едва мама вышла из комнаты, Маша почувствовала, как к горлу подступает твердый комок. Она держалась до последнего, но теперь, когда ни мама, ни бабуля ее точно не услышат, она дает себе волю и начинает плакать, сначала чуть-чуть, а потом уже изо всех сил. Слезы стекают по щекам, затекают в рот, но ей все равно. Маша дрожит, раскачивается взад-вперед и долго не может успокоиться.

Пока Маша плачет, она ни о чем не думает. Но когда слезы заканчиваются и остаются только всхлипы и шмыганье носом, на Машу вдруг обрушивается огромная и страшная мысль — мама уехала!

Мама уехала и не вернется до следующих выходных, а может быть, и еще дольше. Ведь Маша сама ее прогнала.

Маша смотрит на разбросанные по кровати игрушки, на малиновую собачку, так и оставшуюся без имени. Слез больше нет, нет и комка в горле, но вместо него появляется какое-то ужасное чувство, которое все разрастается, жжет и давит изнутри. И это чувство будет жить в ней, пока мама не вернется. Оно будет расти, пока не разорвет Машу на части.