Мамба в Сомали: Черный октябрь

Встречался со мной руководитель группы. Двое других по собственному почину поехали в какие-то другие заведения. Ну, и заодно, чтобы отвлечь внимание от старшего группы.

Хотя сейчас уже вряд ли следили за каждым иностранцем, приехавшим в разваливающуюся на глазах страну Советов. Однако если бы они заявились сюда все вместе, то вполне могли заинтересовать отдел контрразведки КГБ. Впрочем, им теперь не до негров и не до бывших соратников по соцлагерю. У них есть дела и поважнее.

Моего собеседника звали Курт Шнайдер. Кем он был до этого, и какую должность занимал, для меня осталось неизвестным. Единственное, чем он сам со мной поделился, так это сказал, что служил в национальной армии ГДР. На этом всё.

По-русски немец говорил с заметным акцентом, но речь понимал хорошо. Поэтому наша беседа свелась к моим предложениям и его довольно кратким ответам.

— Как добрались? — спросил я, когда мы уселись за стол.

— Без проблем.

— Это радует.

К нам как раз подкатила местная официантка: довольно вульгарно накрашенная женщина (или девица?) неопределённого возраста, но весьма обширной комплекции. В руках она зачем-то держала жестяной поднос. Ну да: на нём можно и еду принести, и им же по башке, если что, врезать. А то контингент тут ошивался самый разнообразный: от случайно забредших выпить людей до лиц с явно уголовным прошлым.

— Заказывать есть будете? Или выпить сюда пришли? — заинтересованно спросила у нас эта королева забегаловки, обращаясь конкретно к немцу, но с любопытством поглядывая и на меня.

В полутьме этого заведения я, конечно, не совсем терялся. Просто мой собеседник, одетый в обычную безликую одежду советского гражданина, не производил впечатления иностранца.

— И что есть пожрать? — ответствовал я ей.

Приложив к груди свой поднос и закатив глаза под потолок, дама стала на память перечислять меню:

— Есть картошка жаренная с мясом, яичница с колбасой, бутерброды с килькой, с сыром, с яйцом и со шпротами. Есть пельмени и варёное яйцо. Всё!

— Ясно, тогда нам яичницу и по три бутерброда с сыром и шпротами.

— А пить-то будете?

Я мельком взглянул на немца, но тот отрицательно покачал головой.

— Пиво, — на свой страх и риск ляпнул я. — Какое есть?

— Разливное… — по-московски растягивая слово, начала официантка, видимо, собираясь поведать нам о сортности.

Но я её прервал:

— Лучше бутылочное.

— Есть и бутылочное. Вам подешевле или подороже?

— Нам самое лучшее. Думаю, оно подороже выйдет.

— Есть тверское, светлое и тёмное.

— Тогда пока две бутылки тёмного.

— Хорошо, — среагировала официантка и через пять минут притащила на подносе две бутылки пива и шесть бутербродов. Ну, и под напитки две поллитровые кружки. Сгрузив всё это на стол и откупорив бутылки, королева тошниловки ушла, величественно покачивая необъятными бёдрами и оставив нас среди других посетителей.

Немец сначала колебался, но, чтобы не выделяться, всё же плеснул напиток себе в кружку. Видимо, многолетнее пристрастие к пиву победило! Я тоже отхлебнул хмельного напитка. Вполне приличное пиво, даже очень. Намного лучше того, какое доводилось пить в двухтысячные.

— Сколько вас? — сделав пару глотков спросил я.

— Трое, — чуть задумавшись, видимо подбирая верное слово, ответил немец.

— Гм, как и договаривались.

— Да.

— Что-то из аппаратуры вы привезли?

— Ничего важного.

— Это не беда, у меня целое помещение завалено всякой всячиной.

— Да?

— Да, — ответил я. — У вас есть где всё это разместить и настроить?

— Фургон Транспортёр.

— Отлично!

Мне сразу вспомнился служака-фольксваген, который довольно часто встречался на германских дорогах. Причём в основном почему-то попадались машины жёлтого цвета с белым верхом.

— Не жёлтый случаем?

— Нет, серый.

— Угу. Так даже лучше: незаметнее. Когда сможете забрать аппаратуру?

— В любое время. Мы подъедем, куда надо.

— Хорошо, тогда согласуем с вами место и время и перегрузим всё. Сегодня пятнадцатое июля?

— Да.

— Вы представляете себе, чем будете заниматься?

— В общих чертах.

— Когда вы получите и настроите всю аппаратуру, я расскажу о ваших задачах подробнее.

— Хорошо.

На этом деловая часть нашей беседы завершилась. Осталось только согласовать место и время, но об этом я лучше на улице скажу. Поэтому мы просто пили пиво и жевали бутерброды. Чуть погодя дородная официантка подала ещё и шкворчащую яичницу.

Не успели мы приступить к горячему, как пьяные мужики за соседним столиком, до этого момента громко обсуждавшие политику, окончательно вошли в раж. Хлопнула, разлетевшись осколками пустая пивная бутылка, и вооружённый «розочкой» дебошир замахнулся на своего оппонента. Тот, недолго думая тут же достал нож.

Возникшая пьяная драка быстро перекинулась на ползаведения, и завязалась нешуточная потасовка. При этом королева сего заведения, крепко зажав в руке поднос, зорко следила за текущей обстановкой (похоже, подсчитывала: кто, чего и сколько разбил), а возле неё быстренько «нарисовался» широкий верзила с нунчаками в руке.

Решив, что это уже чересчур, я подал официантке знак подойти. Заметив мои попытки, она тут же подскочила к нашему столу, где я и расплатился с ней. Даже на чай дал. Получив деньги, барышня с удивительной для её комплекции шустростью моментально ретировалась.

Мы с Куртом поднялись и уже направились было к выходу, как я буквально каким-то шестым чувством уловил движение. В нас, вращаясь вокруг невидимой оси, летела пустая бутылка! Еле успел среагировать! И практически чудом отбил её, направив в стену.

— Уходим! — коротко бросил я немцу под звон осыпающегося стекла.

Ни слова не говоря, Курт дёрнул на себя дверь этого негостеприимного заведения, и мы вывалились наружу. Однако я с трудом сдерживал себя, дабы не вернуться и не разбить о голову дебошира какую-нибудь ёмкость потяжелее. Ну, например, большую пивную кружку!

— Семнадцатого числа ровно в двенадцать часов дня я буду ждать вас возле метро Выхино. Там рядом есть рынок, вы припаркуетесь и найдёте меня.

— Сделаем, — кивнул немец.