Мамы-мафия: крёстная мать

– Самое главное, что дом сейчас в полном нашем распоряжении, – сказал он, гладя меня по плечам. Он поглядел на меня тем самым пристальным взглядом, от которого у меня подгибались коленки.

– Я должна тебе кое-что сказать, – прошептала я.

– Не сейчас, – ответил Антон и поцеловал меня.

* * *

Когда я три дня спустя проснулась, жаркие дни уже прошли. Из окна спальни я увидела жёлтый лист на клёне – осень уже близко. Была половина первого, и впервые в жизни я спала позже, чем до восьми часов утра.

Но у меня никогда не было трёх дней непрерывного секса.

Ну, не совсем непрерывного.

Нам пришлось сделать парочку перерывов. Первый раз в субботу на рассвете, когда Яспер забрался к нам на постель с Юлиусовым космическим кораблём из лего и крикнул Антону: «Ты голый!». По счастью, у Антона не было проблем с сердцем, и он быстро оправился от потрясения. Мы построили втроём около пяти килограммов лего, а в десять пришла Анна, чтобы забрать Яспера. Она излучала счастье, и было очевидно, что они с Джо видят перед собой розовое будущее с их полумиллионом евро, тремя детьми и их общим ребёнком. И – она не знала, как мне это удалось, – но Бернард действительно извинился перед Джо и привёз ему Джоанну вместе со всеми игрушками. До конца месяца Бернард и Бьянка освободят дом, и можно будет его продать. Анна решила купить у Джо дом, с деньгами он может погасить кредит и из того, что останется, выплатить за дом Бьянке. Таким образом, они смогут жить в доме, который он построил своими руками. Единственно неприятное, что предстояло Анне, – это объяснить Хансъюргену положение вещей. Он, наверное, возмутится и будет грубым. Лично я думала о том, что Хансъюрген за годы брака причинил Анне много всего неприятного, и я посчитала, что он слишком легко отделался. За такие дела он заслужил, чтобы им занялась мафия матерей. Но ладно, надо быть великодушным.

Антон больше не хотел говорить на эту тему. Он проводил Анну и Яспера до двери и сказал им, что он очень их любит, но если Анна в последующие два дня ещё раз зайдёт или позвонит, он на неё пожалуется за нарушение покоя. Может быть, она ему поверила, а может быть, она была занята другими делами, но все выходные мы больше её не видели и не слышали.

Вторую паузу нам пришлось сделать, когда позвонили из Мексики, и Мими доложила нам, что она на короткое время разминулась с Ронни. За пару часов до её прибытия в Тулум он отправился в джунгли с группой австралийских и английских исследователей пещер. Мими и Мекс последуют за группой, как только Мекс найдёт местного проводника. В этой части Юкатана нет ни улиц, ни дорог, дороги прокладываются с помощью мачете. И мобильник не принимает сигналов. В Тулуме был последний телефон, Мими долгое время не сможет звонить.

– Тут водятся змеи, скорпионы и ядовитые пауки, – сказала Мими, но это прозвучало не испуганно, а гордо. – Ты получила мою смс?

– Насчёт звездопада? Конечно.

– Нет, ту, где я написала, что надо быть деятельным, чтобы осуществить свои мечты, – ответила Мими.

– Ах, эту – да, это верно, – сказала я.

– Это действительно так, – заметила Мими. – Счастье строится на решении быть счастливым.

Она хотела мне сказать ещё больше, но Антон забрал у меня трубку.

– Всего хорошего, Мими, я очень надеюсь, что ты скоро найдёшь Ронни. Передай ему от меня привет. До скорого! – И он просто положил трубку. Ему было совершенно всё равно, что это был последний телефон, с которого Мими могла позвонить.

– Я надеюсь, что она пару дней пробудет в местности без телефона, – даже сказал он.

После этого нам помешали только один-единственный раз, а именно Труди, которая хотела нам рассказать, как быстро Петер сбежали из её квартиры, после того как он увидел тест на беременность. Труди часами окуривала квартиру ароматическими палочками и энергетически очищала её, и сейчас она была готова к началу новой эры.

Я предположила, что это означало, что она пригласила на ужин учителя тай ши и что новая эра закончится очередным фиаско, но прежде чем я могла сообщить Труди свои мысли, Антон вытолкал её за дверь и пожелал счастливой новой жизни.

– Эй, – сказала я. – Ты не можешь так просто исключить моих друзей. Они принадлежат моей жизни, как… как мои дети.

– Но не на эти выходные, – сказал Антон. – На эти выходные ты принадлежишь только мне. – И он снова поцеловал меня так, что мне стало полностью безразлично, сожрала ли Мими в джунглях змея или Труди попала на очередной учебный подарок.

Я знаю, что немножко нечестно, что я рассказывала вам об Антоне на протяжении трёх сотен страниц, а сейчас, когда я наконец оказалась с ним в постели, я не выдаю никаких деталей. Но вы теперь знаете меня достаточно, чтобы понять, какая я щепетильная и как мне тяжело говорить о таких вещах. Скажу немного: стоило подождать такого тридцать пять лет. И я больше никогда не буду ревновать к Пэрис, потому что хотя она очень красива и одарена талантами и такой семьёй, у неё в постели только Лоренц, а какой он, я знаю. Ла-ла-ла!

И вот ещё что вы должны знать: мы ничего не делали с вытяжкой. Антон сказал, что то, что придумала Труди, – это слабоумие. Секс на кухне – да, с вытяжкой – нет! Разве что если съешь слишком много чеснока.

Было чудесно засыпать рядом с Антоном, и было чудесно рядом с ним просыпаться. Сегодня, в понедельник, ему снова надо было в канцелярию. Я бы с радостью с ним позавтракала, но он заботливо не стал меня будить – он, видимо, тихо прокрался из дома. В кухне на плите под вытяжкой я нашла от него записку.

«Должен идти, не хотел тебя будить. Ты действительно заслужила сон. А.»

Я влюблённо поцеловала записку. После чего я обнаружила под ней ещё одну. Это был один из моих списков, с заголовком «Что я обязательно должна пережить, пока мне не стукнет сорок». Не знаю, где Антон его нашёл, но он отметил некоторые пункты птичками, а под списком стояло: «О других вещах мы позаботимся позже».

Я поцеловала и эту записку, приняла душ, сварила себе кофе и стала думать о том, кому из моих подруг я позвоню первой, чтобы рассказать о моих выходных.

Ах, наверное, сначала мне стоит позвонить Антону. Я так давно не слышала его голос. И мы можем сразу решить, какой пункт мы отметим следующим.

Антонов мобильник был выключен, поэтому я попробовала позвонить в канцелярию. После второго гудка трубку сняла секретарша Антона, Деревянные очки, которая была влюблена в его партнёра.

– Канцелярия «Альслебен и Янсен», добрый день, чем я могу вам помочь?

– Констанца Бауэр, привет, фрау Де… фрау Мёллер! – сказала я. – Могу я поговорить с Антоном?

– О, фрау Бауэр, мне очень жаль, но герра Альслебена здесь нет. Он только что отправился в «Маритим». Там состоится обед с семьёй. Обед по случаю помолвки. – Деревянные очки засмеялась. – Это должно остаться тайной, но герр Альслебен себя выдал. Мы все как с неба упали, а вы?

Я тоже упала со своего седьмого неба.

– Обед по случаю помолвки? Семья? – тупо повторила я. – Чья это помолвка?

– Ах, так вы об этом не знаете? – воскликнула Деревянные очки, в восхищении от того, что она может меня проинформировать. – Это помолвка герра Альслебена.

– Помолвка герра Альслебена? – повторила я. – С кем же?

– Ну, мы все совершенно выбиты из колеи, можете мне поверить. Это развивалось так быстро, никто на это не рассчитывал, – сказала Деревянные очки. – Герр Альслебен и фрау Кёрнер, кто бы мог подумать?

Ну, я точно нет.

– Кёрнер? Фредерика Кёрнер? – спросила я.

– Именно, – ответила Деревянные очки. – Они оба долго были одиноки.

Красивое лицо Фредерики Кёрнер, её рыжие волосы и безупречная фигура появились перед моим мысленным взором. Я увидела её руку, лежавшую на Антоновой руке, я видела её двусмысленное подмигивание, и я видела, как она проводит себе языком по губам, когда разговаривает с Антоном.