Манас. У вражды три лица. Книга шестая

– Да, сынок Манас, все хорошо, – ответил с радостью старец Усен.

– А где остальные братья отца? – спросил Манас у Бакая.

Он имел в виду старцев Жамгырчы, Текечи и Шыгая.

– Приехал Шыгай ава, он сейчас у себя в ауле, – ответил Бакай. – А другие не смогли приехать.

Манас огляделся по сторонам. На него смотрели сотни глаз близких людей. Он почувствовал, что должен сказать им какое-то слово. Слово, которое бы смогло обрадовать всех, либо развеселить или поддержать их в этом празднике.

– Мы проводим праздник, – сказал Манас, – в честь дорогого нам человека, дяди Байжигита. Спасибо ему за то, что поддержал нас и помог поселиться в родных нам землях! Теперь, когда мы зажили мирной жизнью, он нас покидает по зову родных ему земель. Он возвращается в Алтайские земли.

– И тебе тоже следовало бы!..

Громкий выкрик раздался в нескольких шагах позади Манаса. Никто ничего сообразил, но все увидели разъяренного человека с мечом в руке. Это был Жапак. Он мчался к Манасу. Мигом окружили Манаса несколько чоро. В этот миг в грудь Жапака вонзилось копье с красным бунчуком. Люди перевели взгляды в ту сторону, откуда полетело в Жапака копье, и увидели Кекчогуза с гордо поднятой головой. Жапак обеими руками схватился за копье. Меч упал на землю и ударился рукоятью о камень. У Жапака закрылись глаза, и он начал падать с искривленным лицом от боли.

– Жапак ава-а-а! Зачем вы та-ак?!

Из толпы выбежал парень лет семнадцати и обнял Жапака. Парень не смог удержать Жапака на ногах. Они оба рухнули на землю.

– Что ты натворил?! – закричал Манас на Кекчогуза.

– Я что, я хотел как лучше… – бормотал Кекчогуз. – Я испугался.

В душе никто не упрекнул Кекчогуза. Все смотрели на него с одобрением. Хотя Манас не нуждался в его защите, но все же теплота согрела грудь богатыря от братской заботы о нем Кекчогуза. Но какое-то непонятное чувство не давало одобрить действия двоюродного брата. Он посмотрел на парня, который упал на грудь Жапака и причитал в слезах:

– Зачем ты это сделал?! Ты не прав был, Жапак!

– Кто он? – спросил Манас у Бакая.

– Это младший брат Жапака, Байчоро, – ответил Бакай.

Манас подошел к Байчоро и похлопал по плечу.

– Прими соболезнование, – сказал Манас. – Тенгир его забрал к себе.

Байчоро перестал причитать и встал во весь рост.

– Хан ава, – обратился он Манасу. – Давайте отнесем его тело к отцу. Он в ауле.

Манас кивнул ему. Несколько джигитов подняли тело Жапака и понесли в аул ханства Анжияна…

Через два дня начались игры и состязания в честь праздника. Первым делом Бакай пригласил представителей из всех двадцати пяти ханств из сорока, которые приехали по зову Байжигита и разбили временные аулы вокруг Буласагына. Тысяча юрт города Буласагына открыли свои двери для гостей со всего каганата. В каждой юрте обращались к Тенгри с просьбой, чтобы Байжигит со своим аулом и людьми благополучно добрался до Алтайских земель. После общего поклонения Тенгри пустили скакунов на всеобщие скачки. Всех скакунов на день раньше уводили к Кеминским ущельям. Конечным местом завершения скачек была назначена линия речки Кызыл-Суу. Главы аулов многих ханств приглашали представителей других ханств отведать праздничные трапезы из своих дасторханов. Таким образом, с утра до вечера угощали люди друг друга в честь всеобщего праздника. Тем временем начались состязания по борьбе, по поединкам «эр сайыш», «кыз куумай» и «эр эниш». Всюду звучали одобрительные выкрики тем, кто добивался победы. Были слышны и возгласы огорчения проигравших участников состязаний. Бакай устроил праздник таким образом, чтобы на ежедневных играх люди могли посмотреть почти все состязания за десять дней. А последующие дни праздников были посвящены устройству состязаний для определения богатырей самого каганата. Богатыри и силачи ханств, выбывших из состязаний, были на учете у Бакая. Главы представительств таких ханств приходили прощаться с Байжигитом и выражали ему свои искренние пожелания на дальнюю дорогу. Главных богатырей, главных победителей и главных силачей всего каганата определяли в последние дни и даровали им почести и награды.

В праздничные дни Акбалта и бай Жакып не могли отойти друг от друга. Вместе ходили по приглашениям из аула в аул, не оставляя друг друга в одиночестве. Все время вспоминали прошлые времена, когда были изгнаны из родных земель, говорили о своих страданиях и лишениях. Благодарили Тенгри, что он прислушался к просьбам кыргызов, особенно к просьбам обоих старцев дать им сыновей и богатырей для народа. Вот и дал Тенгри им обоим Манаса и Чубака, которые объединили весь народ и возвратили свои земли. Оба гордились, что выдержали и победили все лишения и трудности. Вспоминали о том, как поднимали хозяйство на голом месте. Все это благодаря Тенгри, говорили они. Когда они простились с Байжигитом, то поехали обратно домой вместе с аулом бая Жакыпа…

Заговор Огузкамана и Кекчогуза

После праздников сыновья Усена Огузкаман и Кекчогуз быстро стали разбирать юрты своего аула и грузиться на верблюдов. С запада постоянно неслись черные тучи по небу, извещая о предстоящих изменениях погоды в худшую сторону. Чтобы избежать неприятностей на пути, им нужно было в спешке добраться до своих насиженных мест в объятиях высоких гор в Ат-Башы. Дети Кекчогуза в это время находились в Ат-Башах и занимались присмотром за скотиной, которая приумножалась для отвода глаз. Через неделю они уже сидели в юртах среди своих детей. Прежде чем заняться устройством зимовки для скотины, Кекчогуз обратился Огузкаману.

– На проводах Байжигита, – сказал Кекчогуз брату, – у меня возникало несколько возможностей убить Манаса.

– Нельзя было на праздниках его убивать, – сказал Огузкаман. – Люди Манаса убили бы нас. Нам же не нужно, чтобы нас убили.

– Вот ты, Огузкаман, говорил с Конурбаем, – поглядел искоса Кекчогуз на брата. – Что он тебе обещал за убийство Манаса?

– Целое ханство в своих землях, – сказал Огузкаман. – Я стану ханом. А тебя я назначу визирем.

– Как будем убивать его? – спросил Кекчогуз.

– Его нужно отравить, – ответил Огузкаман. – Я тебе дам яд, что положишь в чашу с кумысом.

– Значит, его нужно пригласить в гости, – задумался Кекчогуз. – Иначе как ему подашь кумыс с ядом?

– Да, нужно пригласить его в гости, – согласился Огузкаман. – Причем желательно одного.

– Вдруг он не согласится приехать один? – спросил Кекчогуз.

– Приедет! – Огузкаман был уверен. – Он считает себя богатырем и всесильным. Такие люди бесстрашны. Только вот ты сам не должен дрожать перед ним.

– Я уже привык к нему на праздниках, – рассмеялся Кекчогуз. – Только вот обязательно один-два человека неотступно за ним присматривают.

– Один-два человека тоже должны быть отравлены, если они приедут, – сурово сказал Огузкаман, – чтобы никто не знал, как умер Манас.

– Весной отправь к нему Орозона, – предложил Кекчогуз брату. – С приглашением.

– Нет. С приглашением должны ехать твои дети, – сказал Огузкаман. – Это знак того, что ты приглашаешь его в гости в свою юрту.

– Хорошо, – согласился Кекчогуз…

Проводы Байжигита в его родные земли закончились с наступлением зимы. Байжигит остался очень доволен действиями родни Манаса и всего каганата. Он мысленно гордился тем, что сделал огромную работу, сопровождая Манаса до его родных земель. Он и его народ всегда будут чувствовать поддержку кыргызского народа, который населяет благодатные земли Ала-Тоо. В дальнейшем он мыслил развивать отношения, отправляя ежегодно своих людей в Ала-Тоо и принимая гостей из этих земель. Он не торопился быстро уезжать. Поездку в родные земли он отложил на весенние дни, чтобы не усложнять переезд в зимних тяжелых условиях пути…