Манелиос: Рождённый Мёртвым
Шрифт:
Разумеется, можно идти и по другому пути — держаться в тени и действовать тайно. Но какой в этом смысл? Зачем себя ограничивать? Ведь я спокойно могу работать в обоих направлениях. На людях я светлый инквизитор, избавляющий их от нежити, а пока никто не видит, занимаюсь своими собственными изысканиями. Не знаю, на какие конкретно жертвы придётся пойти, чтобы вернуть этому телу былую мощь, но, боюсь, что без смертей не обойтись. Нет смысла убивать всех подряд, но я готов к тому, что действовать нужно будет жёстко.
И если я всё же зайду в тупик, у меня останется довольно хорошее место под солнцем. Всё-таки передо мной не стоит цель захватить мир. По своей натуре я больше исследователь, чем завоеватель. Будучи в своём старом теле, я любил читать и путешествовать. Жаль, что из-за того, что я не так уж и давно вошёл во взрослую жизнь, мне не удалось побывать везде, где хотелось. Но зато здесь я могу
— Господин, — виновато посмотрела на меня Рафаэлла, когда мы наконец-то вышли из дома торговца, — я выбила из этого прохиндея всё, что смогла, — её рука неуверенно потянулась в мою сторону, держа пару мешочков.
— Сколько тут? — развязал я верёвочку на одном из "кошельков".
— Если не считать пару серебряников, то всего тут пятнадцать червонцев.
— Четырнадцать, — быстро пересчитал я содержимое мешочка.
— Я попросила, чтобы нам разменяли помельче, — её взгляд упёрся во второй, более тяжёлый мешочек. — Там шестьдесят две серебрушки.
— А в твоих личных запасах сколько? — мой вопрос заставил девушку слегка вздрогнуть. Да, знаю, что бью по больному, но надо понимать, какими финансами мы располагаем.
— Пять серебрушек, — пересиливая себя, ответила Рафаэлла.
— Это с собой, а вообще? — вот не верю, что она не оставила несколько заначек на чёрный день.
— Пара червонцев. Раскиданы по всей стране.
— И где ты их обычно оставляешь? — мне показалось, что у неё глаз дёрнулся от этого вопроса. И пока она собиралась с силами, чтобы ответить, решил её немного успокоить: — Я спрашиваю не для того, чтобы обокрасть тебя. Возможно, мне тоже придётся делать заначки на чёрный день. Вот и хотел узнать побольше у того, кто уже имеет в этом опыт. К тому же я не собираюсь у тебя ничего отнимать. Наоборот, я хочу понять, сколько нужно выдать тебе на карманные расходы.
Последние мои слова будто бы срезали у девушки камень с шеи, который тащил её к земле. Она распрямилась и как-то даже выглядеть стала лучше.
— Пойдём, — сказал я, завязывая мешочки и крепя их к верёвке на штанах, — по дороге расскажешь.
Как оказалось, способов припрятать небольшое количество монет довольно много. Причём пункт “прикопать” среди них не числился. Наличие обильных и частых дождей, а также отсутствие полиэтилена делало эту затею бесперспективной. Льняные мешки очень быстро гниют, а закапывать серебряник в кожаном кошельке экономически невыгодно, так как он стоит столько же, сколько и монетка внутри него. В общем, моя спутница изгалялась как могла. В городах и деревнях деньги рассовывала по разным щелям, в которые никто никогда бы не стал заглядывать. При этом чаще всего она делала это по одной монетке, чтобы случайно увидевший блеск человек, не стал тратить время и доставать. Конечно же, серебрушка — тоже деньги. Особо бедные зарабатывают по тридцать серебрушек в месяц. Но даже так, мало кто будет заморачиваться. А вот детишек стоит опасаться и совать монеты лучше в те места, куда они не дотянутся.
Кстати, о здешних деньгах. Серебрушка считается чем-то вроде минимальной денежной единицы. Примерно как у нас рубль. Но есть и более мелкая монета, сделанная из меди, которую называют полушкой. Равняется она одной десятой от серебрушки. Дальше идёт серебряник. Он и чуть крупнее, и на вид серебро в нём чище. Пять серебрушек равно одному серебрянику. Более дорогие монеты зовутся червонцами. Их уже делают из золота, и они в десять раз дороже предыдущих. Судя по тому, что проскакивало в споре Рафаэллы и торговца, существует ещё некий империал, что ценится даже больше. Но какой у него курс я не понял. Зато мне стало ясно, что червонец тут является самой распространённой валютой среди более богатого населения. А империалы, возможно, и вовсе присутствуют лишь на бумаге. Но это только моё предположение. Не вижу смысла расспрашивать об этом девушку и ещё больше показывать своё незнание.
В итоге, если перевести все мои деньги в серебрушки, то у меня сейчас на руках имеется 762 единицы. И чего собственно Рафаэлла так переживала по поводу наших средств? Наверняка же она знала, что сможет хорошо распродать полученное от наёмников добро. А вот почему она так расстроилась, когда я убил лошадь, теперь стало понятно. Ведь именно за этих ездовых животных мы получили больше 90 % всех денег. Знал бы я это заранее, ни за что бы не стал так разбрасываться средствами. Только вот о том, что обычная лошадь может так дорого стоить,
у меня и в мыслях не было. Другой мир, другие правила. Но и того, что удалось выручить, должно хватить надолго.Голода я так и не почувствовал, а потому ужин себе заказала лишь девушка. Я намеревался и себе взять, просто для интереса, но когда упомянул о том, что, скорее всего, не нуждаюсь в пище, получил от спутницы предложение отведать из её тарелки. Вот до чего её скупердяйство доводит. Она не только из своего кармана экономит, но теперь ещё и из моего. Но так как решение и впрямь оказалось довольно логичным, остановились именно на этом варианте.
Хлебнув какой-то овощной похлёбки, в которой мяса совершенно не наблюдалось, я понял, что ничего не чувствую. В смысле, сам факт того, что у меня есть что-то во рту, я осознаю, а вот понять, что именно, не могу. После этого нам принесли пару жареных лапок кролика, от одной из которых я и откусил. Результат не изменился. И если в первом случае можно было всё свести к низкому качеству самого блюда, то уж с мясом такой трюк не пройдёт. Пока жевал, пытался хоть как-то оценить свои ощущения. Кажется, что ешь что-то синтетическое. Как будто жвачка без вкусовых добавок. Только консистенция другая.
В комнату поднимался в расстроенных чувствах. Это тело лишено возможности получать большую часть простых человеческих удовольствий. Запахов и вкуса я не ощущаю совершенно. С прикосновениями дела обстоят лучше, но тоже не всё так хорошо. Горячее для меня не такое уж горячее. С холодным ситуация такая же. Я даже попробовал почесаться. Но и это действие не вызвало достаточно ярких эмоций.
Но добило меня не это. Примостив свою пятую точку на невзрачную кровать, я начал наблюдать, как Рафаэлла раскладывает спальник и готовится ко сну. За всё время нашего знакомства она впервые стянула с себя балахон, позволяя наконец-то насладиться не только её милым личиком, но и стройной фигурой. Жаль, что полностью раздеваться она не стала, но и этого хватило, чтобы моя фантазия разыгралась не на шутку. Так вот, сколько я не представлял обнажённое тело девушки, в каких бы позах в своих мыслях с ней ни развлекался, мой дружок так и не поднялся. Даже намёка не было. Попасть в тело великого некроманта-импотента — не лучшая судьба, которую я бы мог себе представить. Если привыкнуть, то и так вполне можно жить. Первые восемнадцать лет я же как-то смог протянуть без секса. Единственным облегчающим ситуацию обстоятельством можно считать то, что никакого реального влечения к женщине, что легка спать недалеко от меня, я не ощущаю. Да, мысленно я бы хотел с ней переспать. А вот физических посылов к этому нет никаких. Так что какое-то время без плотских утех я протяну, а дальше посмотрим.
Глава 7
Не спалось. И причин для этого хватало. Тут даже сложно сказать, какая из них является основной. Может быть, всему виной то, что эта первая ночь в новом для меня мире? Или то, что я сплю в комнате с малознакомой мне девушкой? Пусть она и принесла мне клятву верности, но полного доверия у меня к ней всё равно нет. Или же дело не в ней, а в том, что в моей кровати сейчас, кроме меня, лежит ещё сотня трупов? Не людей, разумеется. Я после того, как несколько часов провалялся в попытках уснуть, решил активировать своё ощущение жизни. Сначала аура, что исходила от Рафаэллы, заглушала все остальные сигналы, но потом мне удалось её отодвинуть на задний план. И вот в тот момент я и понял, что в моём неказистом ложе нашли себе дом сотни насекомых. Их размер был столь мизерным, что ни одного из них разглядеть так и не получилось. Зато одеяло, которым я укрывался, подушка, на которую примостил голову, и старый матрас подо мной — всё аж светилось зелёным, давая понять, как много живых существ находится внутри. Поэтому, недолго думая, я просто взял и всосал в себя всю эту энергию. Удивительно, но этого хватило, чтобы жемчужина на моём браслете начала светиться чуть ярче. Практически тот же эффект я получил, умертвив лошадь.
И вот теперь я лежу среди трупов. И одно лишь это знание заставляет меня ворочаться с боку на бок. К слову, на полу, где разместилась моя спутница, тоже полно мелких тварей. Но находятся они от меня довольно далеко, и поглотить их жизненную силу никак не удаётся. Видать, радиус действия моей способности сильно ограничен. Прикосновения вроде бы не нужно, но дальность не превышает двадцати сантиметров. Так что если захочу сражаться с нежитью, необходимо заранее придумать способ, как подобраться к ней вплотную. На этот счёт у меня есть кое-какие идеи, но над ними надо ещё поработать. Пока что я вижу себе это как своего рода безоружный ближний бой. Только обязательно нужны будут хорошие наручи и качественные перчатки. Вторые должны быть достаточно прочными, чтобы я мог схватить рукой лезвие меча и не пораниться.