Мантикора и Дракон. Эпизод I

Непроизвольно втянул воздух. Надо же запомнить, как пахнет мелкий, чтобы знать, кого искать. Если у меня будет хорошее настроение, смерть соперника будет достаточно быстрой.

Порыв ветра донёс тонкий запах. Горькая рябина, мята, пряности и шоколад. И ещё что-то своё, домашнее, родное. Добавьте сюда тёмные волосы, чёрные глаза…

Сел где стоял, глядя ошалелым взглядом на приближающуюся парочку. Глуповатая улыбка появилась на лице сама по себе. Ошибки быть просто не может. Чем ближе подходил ребёнок, тем больше знакомых черт узнавал. И кажется, готов сойти с ума от такого количества удивительных, но, несомненно, самых приятных новостей.

– Мыслительный процесс идёт полным ходом? – иронично осведомилась Корана, присев и обняв мальчика за талию. Подбородок она пристроила на его плече, нежно коснувшись губами виска. – Может, тебе помочь?

– Чем? – недоумённо осведомился, разглядывая Рагдэна. И рассмеялся, искренне, от души. – Скажешь, что он мой сын? Так я вижу. Чувствую.

– И даже не попросишь доказательств? Поверишь вот так, просто на слово?

– Ага, – поднявшись, отряхнул штаны.

Кора подхватила сына на руки, и тот тут же спрятал лицо у неё на груди, крепко обхватив руками за шею.

– Дракон всегда чувствует родную кровь… Когда отойдёт от шока конечно же. Может, представишь?

Корана обожгла меня ревнивым взглядом, ещё крепче прижав ребёнка. Но, пересилив себя, погладила его по волосам и тихо позвала:

– Рагдэн.

– Мам? – Мальчик поднял на неё взгляд, шмыгнув носом.

– Знакомься, это Сеш’ъяр. Он твой отец.

– Да-а-а? – В голосе ребёнка прозвучало столько сомнения, даже как-то стыдно стало. Самую малость. Оказывается, не похож я на отца, не похож… Эх, работать и работать ещё над этим.

– Привет, малыш, – дурашливо улыбнулся и потрепал его по волосам. – Я согласен, чтобы ты называл меня папочкой. Можно с приставкой «любимый».

Внимательный взгляд чёрных глаз впился в меня как клещ. Непроницаемая бездна перелилась в расплавленное золото. Фыркнув, заставил измениться и свой взгляд, подпустив зверя поближе.

– Я Рагдэн, – важно кивнул мальчишка. Лукаво сощурился. – Можно просто солнышко!

– Приятно познакомиться, Рагдэн, – шутливо поклонился, пропуская по-прежнему хмурившуюся Корану вперёд.

– Ещё слово в таком тоне, и я найду способ тебя заткнуть, – негромко прошипела малышка, пройдя мимо меня.

– Могу я предложить особо эффективный метод? – Поддразнивать её – сущее удовольствие. Столько эмоций за внешне ледяным спокойствием!

– Ты странный, – выдал Рагдэн. – Но мне нравишься! Ты похож на дедушку!

– А кто у нас дедушка?

– Дедушка самый лучший! – довольно заявил сын.

– Значит, есть куда расти, – философски заметил.

– Мелкий, не обращай внимания. Твой папочка большой оригинал, – спокойно откликнулась Корана, бросив на меня предупреждающий взгляд. – И мозги у него сейчас явно не там, где надо бы.

– Ты так хорошо меня знаешь, – рассмеявшись, поцеловал её в щёку, увернувшись от подзатыльника.

– Ты удивительно предсказуем, – сухо откликнулась Кора.

Она открыла было рот, но громкое урчание сбило с мысли. Смущённое лицо ребёнка сказало куда больше, чем любые слова.

– Голодный, да? – понятливо улыбнулся.

Сын ревниво следил за каждым моим движением. Настоящий дракон, что ни говори!

– Хочу фруктовый салат, – недовольно проворчал малыш. – А ещё мама обещала печенье!

– Раз обещала, сделает. Мама у тебя такая, человек слова, – серьёзно покивал. В голове созрела прекрасная идея, как урвать для себя побольше времени у неразлучной парочки. – Но позже. А сейчас предлагаю нам всем вместе пообедать. Тем более что я тоже голодный! А два голодных дракона…

– Нет, столько нервов у меня нет, – вынуждена была признать Корана, сдаваясь. – Хорошо, идём уже, дракон-искуситель.

– Я просто здравомыслящий человек, – философски вздохнул, ненавязчиво положив руку ей на талию.

– Человек? – Скептицизм бил ключом. Но за такой характер я её и полюбил.

Упрямая, своенравная, любящая, нежная и только моя. Женщина. Мать. Такая и по загривку огреет, и встанет спина к спине, защищая семью и любимых так, как может только она.

Сои’шен будет долго хохотать, когда узнает, как его старший брат семьёй обзавёлся. И завидовать. Найти такое сокровище… Не каждому дракону так везёт в жизни.

– Хорошо, нелюдь, – покладисто согласился, улыбнувшись во все тридцать два зуба. – Так лучше?

– Определённо. – Страдальчески вздохнув, Кора отвела взгляд, предпочитая рассматривать пейзаж.

Обогнав её, перехватил ребёнка и усадил себе на плечи. Радостно взвизгнув, Рагдэн весело расхохотался и неожиданно спросил:

– А где ты живёшь?

Недовольное пыхтение Кораны мы оба старательно проигнорировали. Нагорит нам потом за это, но что не сделаешь ради своего ребёнка?

– В огромной пещере, в центре самой высокой горы. А ложем мне служит гора золотых монет и драгоценных камней. Раз в месяц местные жители, чтобы задобрить мою коварную душу, отправляют на погибель верную рыцарей благородных и дев невинных. Из первых, кстати, неплохая закуска получается.

– Ма-а-ам, – после минутного молчания позвал сын. – Он шутит, да?

– У него странное чувство юмора, солнышко. Не обращай внимания, твой папочка ещё получит за то, что врёт как сивый мерин.

– Тогда уж дракон, – увернулся от тычка в бок и послал своей хмурой девочке воздушный поцелуй.

– Одно другого не лучше, – уверенно заявила Кора, всё же взяв меня под локоть. – Веди уж, новоявленный отец семейства. Грех не поесть за чужой счёт.

КОРАНА АЛЬ ЭЙРАН

Как оказалось, высокая должность не мешает дракону знать все мало-мальски приличные заведения города. И теперь мы втроём сидим за столом в одной из небольших уютных таверн. Светлые стены, приятная обслуга и спокойные посетители, весело переговаривающиеся друг с другом. В основном, кстати, семейные пары с детьми.

Да уж, идиллия.

Настроение портило не только слишком длительное присутствие в нашей с сыном жизни самого Сеш’ъяра, но и те ещё только зарождающиеся отношения между ним и Рагдэном. Неприятно признавать, но впервые в жизни чувствую это едкое ощущение, называемое в народе ревностью. Она засела где-то глубоко внутри и не желала исчезать. И я злилась. На Сеш’ъяра, на сына, на мировую несправедливость и на себя саму. Выбрала бы профессию поспокойнее, не пришлось бы встречаться с ним снова. И переживать мучительное осознание того, что ревную мелкого к его отцу.