Мануэла

Исабель нашла Бернарду, приехавшую сюда со «скорой помощью», в комнате перед палатой, в которую положили мадам Герреро. Здесь не было ничего лишнего: несколько кресел, комнатные вьющиеся цветы на стенах, несколько репродукций… Бернарда сказала, что доктор просил пока не входить в палату, он сам выйдет и сообщит, как дела.

Исабель села в одно из кресел и словно окаменела. До нее не доходили ни звуки клиники, ни попытки Бернарды заговорить с ней. Она ни на что не реагировала. В сознании у нее билась лишь одна мысль: «Если мадам Герреро не выживет, в ее смерти будет виновна она и никогда себе этого не простит!»

Из палаты, где лежала мадам Герреро, вышел доктор Вергара, неловким движением снял очки и стал протирать стекла большим клетчатым платком. Обе женщины тотчас же бросились к нему.

— Доктор!.. — охрипшим голосом произнесла Исабель, но больше ничего сказать ей не удалось, не хватило смелости.

— Как себя чувствует мадам? — подхватила Бернарда.

— Ситуация под контролем, — кивнул доктор, словно говорил, что одобряет их беспокойство. — Сейчас ей делают электрокардиограмму. Вполне возможно, что придется провести несколько часов интенсивной терапии, сделать тщательное обследование.

— А может быть, следует собрать консилиум? — предложила Исабель, от волнения переплетая пальцы рук.

— Не думаю, что в этом есть острая необходимость, — успокоил ее доктор Вергара. Любой доктор на его месте, скорее всего, ответил бы так же. — Мне лично общая картина ясна, но если вы настаиваете, то… — Доктор сделал паузу, давая возможность Исабель проявить в этом вопросе инициативу и настойчивость. Если она настоит на созыве консилиума, то будет и консилиум. — Да, — решил перевести разговор на ту тему, что волновала его в данный момент куда больше, чем созыв консилиума. — В связи с тем, что все произошло очень быстро, мы не успели оформить некоторые бумаги. — Он посмотрел на Исабель. — Чистой воды формальность, без которой, к сожалению, нельзя обойтись. Администратор клиники просит вас зайти к нему, — последнее он адресовал Бернарде.

— Да-да, конечно, — заторопилась Бернарда, но ее остановила Исабель.

— Извините, доктор, но я считаю, что все вопросы, касающиеся моей мамы, должна решать я! Ведь я ее дочь, не так ли? — Она ждала ответа от доктора.

— Да, конечно, — смутился доктор Вергара, отведя взгляд в сторону, словно скрывал что-то неизвестное Исабель, и не хотел, чтобы она догадалась об этом. — Извините, Исабель. Вас так долго не было, и я привык к тому, что все хозяйственные вопросы в отсутствие мадам Герреро решает Бернарда.

— Когда я смогу увидеть маму? — спросила у него Исабель.

— Понимаете, пока не закончится обследование, я бы воздержался от этого, — доктор Вергара наконец оставил в покое очки.

— Я иду к администратору. — Исабель даже не взглянула на стоящую рядом Бернарду. — Как мне найти его?

— Последняя дверь в конце коридора, — пояснил доктор Вергара и проводил ее взглядом. Когда они остались наедине с Бернардой, то молча переглянулись. — Невероятно, — произнес доктор, — не-ве-ро-ят-но.

— Что вы говорите? — Бернарда хоть и смотрела на него, но так была занята собственными мыслями, что не поняла ничего.

— Невероятно, — повторил доктор, — прошло всего два часа, как Исабель была испуганной растерянной девчонкой, а сейчас перед нами предстала спокойная деловая, уверенная в себе женщина. Удивительная метаморфоза!

— Вы правы, доктор, — согласилась Бернарда. — Удары, которые наносит жизнь, очень быстро меняют людей.

— Вы имеете в виду сердечный приступ мадам Герреро? — уточнил доктор Вергара. — Или что-то иное?

— Да, доктор, именно это я имею в виду. — Бернарда вложила в свой ответ и иной смысл, как подтекст, ведь она знала, что доктор посвящен в тайну Исабель. — О чем я еще могу говорить?

— Да-да, конечно, это именно тот тяжелый случай в жизни Исабель, который закалит ее характер. — Доктор смутился под пристальным взглядом Бернарды. — Извините меня, я должен срочно идти в лабораторию. Уже должны поступить первые результаты обследования. Мне необходимо их просмотреть.

— Хорошо, доктор, я подожду здесь, — кивнула Бернарда. Она дождалась, когда доктор выйдет из комнаты, и потом присела в кресло, приготовясь к длительному ожиданию.

Эмилио не везло в последнее время. Уже второй день он не мог встретиться с Исабель. Чтобы найти Фернандо, ему пришлось как следует потрудиться. И вновь неудача. Он понял это по лицу Челы, когда та открыла дверь на его звонок. Обычно это делала Бернарда или Бенигно, но сейчас они уехали в клинику и встречать посетителя пришлось Челе. Эмилио понял по ее встревоженному лицу, что произошло нечто драматическое. Когда Чела объяснила, что в доме осталась одна она, а остальные в клинике, для Эмилио картина прояснилась.

— Что, сеньору Герреро увезли в клинику? — удивился Эмилио. Он был в курсе того, что мадам очень отрицательно относилась к госпитализации.

— Да, это было необходимо, — пояснила Чела. — Все случилось так неожиданно. У сеньоры начался сердечный приступ, мы вызвали врача, и он настоял, чтобы ее немедленно отвезли в клинику. Туда все и уехали.

— А в какую клинику они поехали? — спросил Эмилио.

— Минуточку, я сейчас посмотрю. — Чела побежала на кухню, где у нее были записаны название и адрес клиники. — Вот, — протянула она листок Эмилио. — Они оставили адрес и телефон.

— Центральная клиника, — прочитал Эмилио. Потом он вернул листок Челе. Ему было известно, как до клиники добраться. — Если позвонит вдруг сеньорита Исабель, — попросил он служанку, — передайте ей, что я поехал туда.

— Хорошо, сеньор.

— До свидания, — попрощался Эмилио и поспешил к машине.

— До свидания, сеньор, — кивнула ему вслед Чела.

…Исабель легко нашла кабинет администрации клиники. На двери висела табличка, дверь оказалась полуоткрыта, но самого администратора на месте не было. Исабель решила подождать и, пройдя в кабинет, присела на один из стульев. Вскоре послышались торопливые шаги, и хозяин кабинета вошел, извиняясь за то, что заставил ее ждать.

— Приношу свои извинения, сеньорита, как ваши дела? — Он протянул ей руку.

— Хорошо, спасибо, — ответила Исабель, подумав про себя, как властвуют над людьми стереотипы. Ведь дела у нее сейчас идут просто плохо, а она вынуждена говорить, что хорошо. Она взглянула на администратора. Это был довольно представительный, с копной густых волос мужчина, которого, пожалуй, портили излишняя суетливость и желание угодить посетителю.

— Я весьма сожалею о том, что произошло с вашей мамой, — начал он, сев за стол напротив Исабель и суетливо перебирая бумаги. — И очень надеюсь на то, что с помощью наших специалистов она скоро сможет вернуться домой.