Маны – полные карманы!

— Вот так вот всё просто? Все люди делятся на три категории? — поднял я брови, — мне такая картина мира кажется слишком упрощённой.

— Нет, конечно! — охотно согласилась Аня, — цветов гораздо больше. Да и между красным, жёлтым и зелёным много находится. Обычно цвета не чистые, а какие-то средние. Может быть, средний между красным и жёлтым, например.

— Оранжевый?

— Ну да, оранжевый. Но может быть ближе к красному или к жёлтому, всегда по-разному. То же самое и с зелёным, — сказала Аня, редко бывает чистый цвет. Есть ещё и другие, но их значение мы с мамой не успели выяснить. Они встречаются редко, а людей постоянно становилось вокруг всё меньше и меньше. Да и потом, увидеть цвет мало, нужно ещё понять, что именно он означает, а для этого нужно пообщаться с человеком. Как-то раз видела чёрный, несколько раз синий, фиолетовый тоже был. Розовый пару раз.

— Понятно! — сказал я.

Подмывало спросить, насколько у меня чистый зелёный, но я не решился, посчитав вопрос не очень корректным. Однако Аня снова будто бы прочитала мои мысли и ответила на незаданный вопрос.

— У тебя чистый зелёный! — сказала она, улыбнувшись, — почти самый чистый из всех, которые я видела.

— Приятно слышать, — я улыбнулся ей в ответ, — но всё-таки не самый чистый, да?

— У мамы был чище, — ничуть не смутилась Аня, — только у неё!

У меня вдруг возникла интересная мысль, которой я поспешил поделиться:

— Послушай, а я зелёный для тебя, или для всех? То есть, это именно ты можешь мне доверять, или любой человек может?

Аня уставилась на меня, вытаращив глаза.

— Я не знаю! — сказала она, переварив мою мысль, — нам с мамой такое в голову никогда не приходило. Мы думали, что для всех… точнее, мы об этом не думали, но, наверное, так должно было быть… но теперь, когда ты спросил, я уже начала сомневаться. Только вот проверить это никак нельзя, я не знаю других людей, которые видят как я, значит, и сравнить мы не можем!

— В данном случае главное, какой человек для тебя, — успокоил я Аню, потому что мой вопрос её не на шутку растревожил, — и можешь ли ты ему доверять! Какое тебе дело до остальных?

Аня задумчиво кивнула. Снова повисла пауза.

— Я хочу тебе кое в чём признаться, — сказала Аня.

— Давай, — сказал я и, честно говоря, немного напрягся.

— Я помогла тебе, потому что так мне мама наказывала делать, — сказала Аня.

— Помогать людям? Ну, это она зря! Толкать на такое ребёнка, это с большой вероятностью ввергнуть его в неприятности, — я покачал головой.

— Нет, не людям… точнее, не всем людям… только зелёненьким, — сказала Аня, — мама говорила, что если вдруг с ней что-то случиться, чтобы я искала таких людей и входила с ними в контакт. Ты прав, она предупреждала, чтобы я никому о своём даре не рассказывала. Но я решила от тебя ничего не скрывать. Так же лучше, правда? — Аня посмотрела на меня с надеждой.

— В данном случае, возможно. Но наперёд делай так, как говорила твоя мама. Никому не рассказывай про свои способности. Вообще, лучше помалкивай, что они у тебя есть! У детей вообще они пробуждаются нечасто, обычно только годам к шестнадцати. Так что тебя, скорее всего, никто и не заподозрит. Твой дар, это твоё преимущество! Многие хотели бы заранее знать, кому можно доверять, а кому нет. Ты можешь это видеть. Но твоё преимущество будет работать гораздо лучше, если о нём никто не будет знать, — сказал я и строго добавил, — усвоила?

— Усвоила! — тяжело вздохнула Аня.

Мы опять помолчали.

— Сколько ты ещё планируешь ждать маму? — спросил я у неё.

Она удивлённо подняла на меня глаза.

— Пока она не вернётся!

— Ладно, сформулирую вопрос по-другому, — сказал я, — если её долго не будет, насколько тебе ещё хватит еды, воды и других припасов?

— Может быть, на месяц, — неуверенно сказала Аня, — я мало ем. Воды ещё два ведра, тоже хватит не меньше чем на месяц. Я экономная!

— Два ведра? — возмутился я, — и ты одно из них дала мне, чтобы я помылся?

— Ты был очень грязный, — смутилась Аня.

Я с сожалением вспомнил про два израсходованных ковшика воды. Если бы я знал, что у неё такая тяжёлая ситуация, то я бы и их не стал расходовать. Да и чай пить у девочки, которой больше негде взять воду, тоже было не самой лучшей идеей.

И Аня снова, как будто прочитала мои мысли. Конечно, она этого не делала, наверное, просто была очень проницательной. Или у меня на лице отражалось всё, что я думал. Такое тоже не исключено.

— Я собираю дождевую воду… когда дожди идут, — осеклась она.

— Но дождей может и не быть, верно? — спросил я её.

— Верно, — вздохнула Аня, — вот как раз давно не было!

— Ладно! — я хлопнул себя ладонями по коленям и встал, — слушай мои инструкции! Сиди дома тихо, никуда не высовывайся, свет не зажигай в тёмное время, даже если у тебя и есть чем светить…

— Только свечи, но их я тоже экономлю, — сказала Аня.

— Утюг держи возле двери, — продолжил я, — так, что ещё…

— Ты говоришь точно то же самое, что и моя мама! — хохотнула Аня.

— Наверное, потому, что это очевидные вещи, но ребёнок о них может и не знать. Но даже если знает, напомнить лишним не будет, — сказал я, увидев её не по-детски скептический взгляд.

— Я видела, как ты бросил голубую молнию в троглодита, — неожиданно сказала Аня, — ты настоящий маг?

— Я не маг, я лучше, — хитро улыбнувшись, сказал я.

— А кто может быть лучше мага? — удивилась Аня.

— Шаман! Знаешь, кто такие шаманы?

— Нет! — отрицательно покачала головой Аня.

— Это такие люди, которые могут генерировать ману! А мана в этом мире, самая большая ценность! — сказал я и подмигнул ей.

— Кру-у-у-у-уто! — с уважением сказала Аня.

3. Профессор

— Но ты никому про это не говори! — сказал я Ане заговорщицким тоном, — потому что это большая тайна! Помнишь, я тебе говорил про то, что дар нужно держать в секрете?

— Конечно! — сказала Аня.

— Так вот, мой не меньше чем твой нужно оберегать. Шаманы нужны всем, и зачастую не очень хорошим людям. Так что, я не многим про это рассказываю, — я улыбнулся и потрепал Аню по русым волосам.

— А зачем же мне говоришь? Мог бы и не говорить, — сказала Аня.

— Я же знаю твой секрет, будет честно, если ты будешь знать мой, — сказал я, — а для твоего дара нужна мана? — вдруг появилась у меня неожиданная мысль.

— Я не знаю. Мне мама рассказывала про ману, но я не понимаю, как это узнать про себя, есть она у меня или нет. У меня просто есть это и всё. Я просто вижу людей в разном цвете.

— Наверное, это просто способность, такое тоже бывает, — сказал я, — возможно, она трансформируется в какой-нибудь дар, когда ты вырастешь. Ну-ка, дай я проверю!