Маны – полные карманы!

Мы прошли в дальний угол и встали за угол шкафа, чтобы нас не было видно сразу от входа.

— Хернёй мы какой-то занимаемся, — донеслось из коридора, — пойдём обратно?

— А смысл? — ответил второй голос, — придём слишком рано, нас погонят обратно, да ещё и наказать могут за то, что пытались отлынивать.

Дверь открылась, по комнате дежурно и быстро скользнул луч фонаря, и дверь снова закрылась.

— Ну, давай, ещё десять минут и назад. Отвечаю, сигнализация просто сбойнула! Раз в неделю такое стабильно бывает, почему именно сегодня нас погнали всё проверять? — страдал первый голос.

— Я-то откуда знаю? — ответил второй, и это было последнее, что мы услышали, потому что эти охранники ушли.

— Ты думаешь о том же, о чём и я? — тихонько спросила Марта.

— Что они отнеслись к тревоге более серьёзно, чем раньше, но всё равно недостаточно, чтобы реально что-то попытаться выяснить? — предположил я.

— Логично, но я не об этом, — сказала Марта.

— А о чём же?

— О том, что нужно переждать десять минут, пока они свалят, и только потом двигаться дальше! — сказала Марта.

— Логично! — усмехнулся я.

25. Красная зона

Мы прождали значительно больше десяти минут, ожидая, что охранники пройдут обратно. Но они не прошли. Возможно, что вернулись каким-то другим путём. Сидеть дальше смысла не имело, нужно было действовать. Тем более что, по словам хирурга, сейчас было нерабочее время, и тут было пусто. Нужно было успеть всё закончить, пока сюда не начнут массово прибывать люди.

Осторожно и внимательно продвигаясь по коридорам, мы наконец-то нашли то, что было нужно. Найдя это, мы сразу поняли, что это именно оно.

После очередного поворота мы вдруг увидели перед собой длинный прямой коридор, в самом конце которого была стена, выкрашенная в красный цвет. В центре стены была железная, как будто бы даже кованая дверь.

Коридор был глухой, без поворотов и других дверей. Так что, прежде чем в него ступить, мы ещё раз проверили, нет ли кого поблизости от нас, чтобы не оказаться неожиданно запертыми в этом тупике.

Не знаю почему, но приближаться к этой двери было очень волнительно. Само наше нахождение здесь было очень рискованным, и нервы были на пределе у обоих. Но почему-то эта дверь заставляла волноваться с новой силой. Сердце начало стучать в бешеном темпе, как будто готовилось выпрыгнуть из груди. Лоб покрыла испарина, рубашка тоже прилипла к спине. Я взглянул искоса на Марту, она тоже выглядела очень напряжённой.

Возможно, это волнение возникло от того, что чувствовалось, будто мы в конце пути. Развязка близка, и станет понятно, выиграли мы или нашли здесь свой бесславный конец. До этого, наверное, теоретически, можно было попытаться выбраться из этого подземелья аккуратно и незаметно. Возможно ли будет это после того, как мы войдём в красную зону, был большой вопрос. Казалось, что это место какое-то… фатальное, что ли?

В общем, проще говоря, мне было страшно. Марте, судя по всему, тоже.

Мы подошли к двери, и я взялся за кованую витую ручку. Надавил. Потянул. Дверь не поддалась.

— Кодовый замок, — Марта ткнула пальцем чуть ниже ручки.

Действительно, на двери был кодовый замок.

— Проклятье, — сказал я.

— Погоди-ка, — сказала Марта, наклонилась к замку и, приложив пальцы, надавила сразу на три кнопки.

Внутри что-то щёлкнуло, и дверь чуть отошла от косяка.

— Откуда ты знаешь код? — я удивлённо поднял брови.

— Я не знаю, просто нажала на три самые затёртые кнопки, — хохотнула Марта, — старый метод! Когда такие замки ставили на подъездах, то через несколько месяцев их мог открыть любой, потому что кнопки начинали стремительно затираться. Вот такой лайфхак, — с нескрываемой гордостью сказала она.

— Надо будет запомнить, — сказал я с уважением.

— Но это работает с моделью механических замков, где нужно нажать сразу несколько цифр, чтобы он отщёлкнулся. На тех где электроника, ещё ведь и порядок нужен. Там всё сложнее. Но это механика, — сказала она, наслаждаясь моментом, что может поумничать.

— А если сменить код? — спросил я.

— Это работает, но ненадолго. Потом всё равно видно, какие кнопки блестят, особенно если много людей ей пользуются. Здесь, похоже, много, и код вообще никогда не меняли. Сам посмотри! — она махнула рукой.

Я наклонился. Действительно, на замке три кнопки были натёрты до блеска, а остальные покрылись тёмным налётом от времени. В общем, если бы я был чуть внимательнее, то и сам бы это увидел.

— Молодец, — я одобрительно кивнул Марте, и она расплылась в улыбке.

Дверь была хорошо смазана и открылась практически без звука. За ней был большой холл, из которого в разные стороны шло несколько коридоров. Все стены были окрашены в красный цвет. В основном стены были кирпичные, с неоштукатуренной кладкой. Пол был покрашен чёрной краской. Светильники были тусклые и хотя светили белым светом, всё равно из-за обилия красного казалось, что свет этот тоже красный. Было мрачно, и в воздухе витало ощущение опасности.

Как будто эта мрачность была создана специально, но зачем и для кого? Непонятно. Возможно, что так выражается очередное чувство прекрасного у создателей этого места.

Некоторые лампы тревожно помигивали, создавая ещё более зловещую атмосферу.

В самом начале на стене коридоров чёрной краской были написаны цифры от одного до пяти. Коридоры были пронумерованы, но что эта нумерация означает, было непонятно. И нигде больше никаких табличек или пояснений. Оно и понятно, гостей здесь не ждали, а местные наверняка и так всё знают.

— Начнём по порядку? — спросила Марта, указывая на коридор с цифрой один.

— Давай не будем так банальны, — сказал я.

— С последнего начнём? — она показала на пятый коридор.

— Мне нравится цифра три, — я указал на средний коридор, — возможно, что разницы никакой нет, но меня почему-то тянет именно туда.

— Ну, пойдём, раз тянет! — легко согласилась Марта, — мне так-то всё равно.

Не знаю, как остальные, но третий коридор был похож на тюрьму. Множество дверей через равные промежутки. Двери массивные, железные, с окошками посередине. Со здоровенными металлическими засовами на них. Других замков видно не было, только засовы.

— Тюрьма! — как будто прочитав мои мысли, сказала Марта, впрочем, эта ассоциация была очевидной.

— Для фурий! — добавил я.

— Думаешь? — взглянула на меня Марта.

— Уверен, — сказал я и подошёл к ближайшей двери.

Я аккуратно отодвинул створку, закрывающую окошко и, заглянул внутрь. В комнате было темно и как будто пусто. Я запустил туда совсем крохотный светоч, и он, облетев небольшую комнату по периметру, тусклым светом разогнал кромешный мрак.

Комната была пуста. И это, вне всяких сомнений, была тюремная камера. Там не было даже кровати, просто бетонный куб. Единственное, что там было, так это ведро в углу. Туалет для узников, наверное.