Маны – полные карманы!

Маги таких тоже не любили. Это как раньше алкоголи, валяющиеся возле метро, только ещё хуже. Те хоть физиологически оставались людьми, а эти со временем изменялись полностью.

Профессор был одной ногой там, другой здесь. Видимо, то, что раньше он занимался наукой и имел развитый интеллект, удерживало его от того, чтобы свалиться в порок окончательно и начать мутировать, но и победить свою зависимость он, судя по всему, не мог.

И тут возникал очень интересный вопрос, чем приторговывает с ним Алиса. Секс был, естественно, исключён. Во-первых, она бы на такое никогда не пошла, но самое главное не в этом. Главное было, во-вторых, а это то, что секс с фуриями невозможен в принципе, если тебе, конечно, дороги твои причиндалы. Если ты и выживешь после этого, то между ног вряд ли что-то останется. И это притом, что фурия будет не против. А если против, то до секса просто дело не дойдёт, она убьёт тебя раньше. В общем, в любом случае, ничего не выйдет. От них это вообще не зависит, так уж они устроены. Одним словом – фурии.

Алису я мог зарядить за считаные секунды через боль. Профессора же накачивать маной приходилось через узкий канал, и занять это могло целых полчаса. Был и ещё один нюанс. Чтобы зарядить Алису, я не тратил свою ману. В результате нашего взаимодействия она взрывным образом аккумулировала её внутри себя. Сейчас же я отдавал то, что у меня есть. И чем больше отдавал, тем меньше оставалось. Да, я восстановлю запас, недаром же я шаман! Но на это нужно время. Только бы разговор оказался не бесполезным. Ведь то, что я сейчас делал, на самом деле стоило очень дорого!

Но я щедрый, мне не жалко!

4. Магия этого мира

Профессор периодически облизывал губы и причмокивал. Я не стал делить процесс на части, а решил сразу авансом его накачать до макушки. Когда я закончил и убрал руку, Профессор вздрогнул и, открыв глаза, жадно и с сожалением посмотрел на мою удаляющуюся от него ладонь. Поняв, что процесс завершён, он откинулся на спинку стула с блаженной блуждающей улыбкой на губах.

– Я свою часть сделки выполнил, ваша очередь! – я тоже сел и откинулся на спинку.

– Да, конечно, – умиротворённо кивнул Профессор, а потом вдруг резко подскочил, – по такому случаю, я не пожалею и достану из закромов кофе! У меня осталось буквально на несколько чашек, и я пью его по особо торжественным случаям, сейчас, мне кажется, как раз такой.

– Кофе? – я удивлённо приподнял брови, – его я даже не помню, когда пил!

– Думаю, что с твоими способностями добыть кофе не такая уж и проблема, – сказал Профессор, – купить ведь можно всё что угодно, только плати. Проблема только в том, что некоторые вещи нельзя восполнить, и поэтому они, чем дальше, тем дороже стоят. Кофе у нас не растёт, и не думаю, что кто-то займётся тем, что будет возить его издалека. Хотя… это просто вопрос цены. Если будет выгодно, найдутся люди, которые поедут чёрт-те куда, с риском для жизни, лишь бы заработать свою тысячу процентов прибыли… а то и больше. Эксклюзив всегда дорого стоит!

Говоря это, Профессор не терял даром времени, а суетился на кухне, в самом деле, собираясь варить кофе в турке. Я наблюдал за ним, не мешая и пока что не задавая вопросов. Придёт время, сам всё расскажет.

Когда кофе был готов и небольшие чашки ароматно благоухали на столе, время разговора пришло. Отхлебнув немного, я уважительно покачал головой, оценив вкус, и вопросительно уставился на Профессора.

Я не знаю, хороший это был кофе или нет, поскольку не являюсь знатоком этого напитка. Да и со временем он вроде бы теряет свои вкусовые качества, а этот кофе лежал у него давно, наверняка с начала магопокалипсилса. Но мои вкусовые рецепторы восприняли давно забытый вкус на ура, видимо, редкость и эксклюзивность, как всегда, добавили ощущений, и от этой маленькой чашечки я получил невероятное удовольствие. Увидев, с каким наслаждением я отхлёбываю кофе, Профессор спросил ещё раз:

– Так почему ты не добыл себе кофе, раз он тебе так нравится?

– Не приходило в голову, – пожал я плечами, – да и потом, я же не завод по производству маны! Да и не стоит без необходимости светить свои способности.

– А ты можешь передавать ману не напрямую, а через какие-нибудь… ну я не знаю… напитки, или еду? Или ещё что-то? Чтобы превратить её в товар? – вдруг оживился Профессор.

– В принципе такое возможно, – сказал я, – но это уметь надо, а я не умею. Есть же магическая фармакология, разве не слышали?

– Слышал, конечно, слышал, – закивал профессор.

– Так вот, эти умельцы вроде бы таблетки с маной делают! Как-то даже про уколы слышал. Но это не точно, никогда этим не интересовался особо, потому что мне без надобности, – сказал я.

– Да, это понятно! – с завистью посмотрел на меня профессор, – иметь практически неисчерпаемый запас маны, что может быть лучше?

– Многое может быть лучше! – холодно сказал я, – в чужом саду всегда яблоки слаще! Не нужно думать, что моя жизнь сплошной праздник. На самом деле проблем тоже хватает!

– Да, да, да, да, – изображая понимание закивал профессор, – везде свои сложности, как без этого?

– Ну, так вы мне расскажете, что знаете про магопокалипсис? – спросил я.

– Конечно! – оживился профессор, – у нас же сделка! Что ты хочешь узнать? Вообще-то странно, что ты этим интересуешься. Обычно всем плевать. Теперь новый мир с новыми правилами и главное – найти себе в нём место, чтобы можно было жить, и желательно с комфортом.

– С комфортом! – я усмехнулся, – комфорта в мире всё меньше и меньше. По крайней мере, для основной массы выжившего населения.

– Так зачем тебе нужно это знать? – не унимался профессор.

– Просто у меня такой пытливый ум, – сказал я, – люблю понимать, что происходит. Когда понимаешь, то и жизнь свою планировать проще. Да что там планировать! Выжить появляется шанс. Не люблю плыть по течению, ожидая, когда прибьёт к берегу. Предпочитаю сам править своей лодкой и грести. Если надо, то и против течения!

– Алик, тебе сколько лет? – спросил Профессор.

– Двадцать пять, а что? – удивился я.

– Значит, когда всё это случилось, тебе было двадцать?

– Ну да, я в институте учился. На экономиста! Теперь уже понятно, что глупее ничего нельзя было придумать. Да и учился-то я так… скорее вид делал, и диплом ждал, – я вздохнул, – давно это было, в другой жизни!

– Да! Тогда у всех была другая жизнь, – Профессор тоже вздохнул, – и первые три года она почти что оставалась прежней. Только потом, когда накопилась критическая масса изменений, когда магии стало слишком много, всё вдруг начало сыпаться и мир за считаные месяцы превратился в труху!

– Я готов слушать, – напомнил я Профессору, зачем пришёл.

– Да мы, в общем-то, уже начали, – улыбнулся он и впервые сделал это просто и искренне, – мы же беседуем, и в беседе я тебя расскажу, что и откуда знаю. Так лучше, чем просто излагать сухие факты, да?

– Наверное, – сказал я, потому что возразить было, в самом деле, нечего.

– Я работал в научно-исследовательском институте, мы занимались космосом… но не с прикладной точки зрения, а больше с теоретической. Проще говоря, запуски ракет – это не к нам, а вот устройство вселенной, гипотезы о её происхождении, математические модели, вот это наш профиль. Это я так, обобщённо, чтобы было понятно, – сказал Профессор.