Мар. Щит императора

– Время перекусить, командир! – возвестил цыган, склонившись в еще одном шутовском поклоне. И честное слово, лучше бы он этого не делал, потому что Карриан моментально насторожился.

– Это что еще такое?

– Как это что? Обед, сир! – бодро возвестил Зиль, не заметив моего предостерегающего взора.

– Какой еще обед?

– Который слуги уже принесли и как раз заканчивают сервировать стол!

Блин, дурак! Сейчас не время для шуток!

Карриан снова нахмурился, отчего у меня тревожно екнуло сердце. Быстрым шагом прошел в комнату для особо важных гостей, где действительно звякнула тарелка. Затем вернулся. Пристально взглянул на старого друга и тихо-тихо… так, что даже меня пробрало… осведомился:

– Ты что, оставил кого-то из посетителей в коридоре?

– Никак нет, командир, – бодро отрапортовал цыган. – В приемной больше никого нет.

– Ты уверен?

У меня аж спину обсыпало морозом от вкрадчивого голоса императора. А затем и под ложечкой заныло, когда Карриан, оттолкнув цыгана, решительно вышел в коридор. Убедившись, что там и впрямь никого нет, он добрался до двойных дверей в соседнее помещение, куда не успел заглянуть этим утром. Распахнул их. Какое-то время изучал роскошно обставленный зал с множеством накрытых белоснежными скатертями столиков и удобных кресел, больше подошедших бы элитному ресторану. Углядел на одном из столов забытый кем-то бокал. Издал непереводимый горловой звук. Наконец, захлопнул дверь. Вернулся в кабинет и очень-очень недобро воззрился на ничего не соображающего болвана, от чрезмерного энтузиазма которого все наши усилия могли пойти прахом.

– Зиль, объясни-ка, в чем дело? – совсем «ласково» поинтересовался император. – И когда это во дворце успели произойти столь заметные изменения?

Твою ж мать… Зиль! Императора не должно было заботить это помещение как минимум дня три! Ну что тебе стоило просто сказать – мол, раз никого нет, то не позвать ли слуг за обедом? Так нет же! Выпендриться захотелось! И теперь, если переделку в кабинете еще можно было объяснить экстренными работами, которые вполне по силам провести хорошему магу за полночи и прошедшее утро, то с залом ожидания, который создавался специально для удобства гостей императора, этот номер уже не пройдет! Там же и мебель новая, и перегородки снесены, новые люстры повешены, антураж… там теперь вообще ВСЕ другое! За несколько часов такое при всем желании не сотворишь! А это автоматически означало, что императору, мягко говоря, мы сказали не все.

– Так что? – недобро сузил глаза император. – Зиль, ты совсем ничего не хочешь мне пояснить?

Цыган, наконец-то сообразив, что облажался, нервно сглотнул. И нет чтобы скорчить невинную рожу и соврать что-нибудь убедительное. Ну или не соврать – слукавить, схитрить… да что угодно сделать, лишь бы отвлечь внимание! Но нет же – этот болван чуть ли не впервые на моей памяти растерялся! И не придумал ничего лучше, чем вопросительно уставиться прямо на меня!

Карриан дураком отнюдь не был и такие вещи просекал на раз, поэтому резким движением повернулся и уставился на меня немигающим взглядом.

– Значит, это твоя идея?

– Моя, – не стал отпираться я.

– Зиль, управляющего мне сюда. Немедленно, – тихо велел император, не сводя с меня тяжелого взгляда.

Цыгана словно ветром сдуло. А его величество, так же резко отвернувшись, проследовал в соседнюю комнату, где его дожидался специально приготовленный обед. Коротко велел все убрать. Под испуганный вздох слуг что-то с шумом уронил… видимо, стул опрокинул или задел локтем какой-нибудь канделябр, а может и стол пихнул ногой… кто ж его, неуравновешенного, знает? После чего из комнаты донесся его раздраженный рык. Еще один вздох. Шум опрокинутой крышки, звон тарелок…

Я тяжело вздохнул и, кинув взгляд на экран импровизированного планшета, с чувством написал на нем: «Придурок!». А когда дверь снова открылась, и в кабинет вернулся император, то с досадой признал, что совершил очередную ошибку. Не зря же говорят: хочешь сделать хорошо – сделай сам. Не надо было надеяться на изворотливость Зиля. Не готов он еще для такой работы. Недостаточно хитер и пронырлив.

Император тем временем приблизился вплотную и навис надо мной тяжелой горой. Он был выше почти на голову. Гораздо более массивный. Злой как черт. Буквально заперев меня в нише между шкафами, он свирепо раздул ноздри и процедил:

– Что скажешь в свое оправдание?

Я спокойно встретил его бешеный взгляд.

– Ничего.

– Мое терпение не беспредельно, и оно почти подошло к концу, – опасно прищурился его величество. – Надеюсь, ты это понимаешь?

– Понимаю, но ничем не могу помочь, сир. У меня приказ: любой ценой оберегать вашу жизнь и здоровье ради благополучия империи.

– Не слишком ли ты много на себя берешь?

– Не думаю, сир, – так же спокойно отозвался я. А когда император сжал кулаки, тихо добавил: – Все равно мне терять нечего.

Карриан прикрыл глаза. Его плечи напряглись, как у человека, который очень хочет ударить, но все еще старается сдерживаться. Потом его величество глубоко вздохнул. Открыл глаза, продемонстрировав абсолютно черные радужки. Вокруг его головы снова заструилась тьма, вот-вот готовясь ринуться во все стороны голодным зверем. Я замер, завороженно глядя на пляску медленно вьющихся вокруг него черных щупалец. Непроизвольно протянул руку, когда одно из них жадно ринулось навстречу. Слегка удивился, когда оно не укусило, а с готовностью обвилось вокруг моего предплечья. Ненадолго задумался. Пошевелил облитыми тьмой пальцами, над которыми покачивалась змеиная голова с ядовитыми зубами. И лишь после этого позволил чужой магии втянуться внутрь, не испытав на этот раз ни боли, ни раздражения, ни тоски.

Сытость?

Нет. Пожалуй, ее я тоже сегодня не почувствовал. Но и неприятных ощущений не возникло, как если бы я и впрямь успел привыкнуть к энергии императора и научился поглощать ее без отвращения.

Интересно, это хорошо или плохо?

Подняв взгляд на Карриана, я задумался еще и над тем, почему так по-разному воспринимал его обычную магию и темную ее часть, которая доставляла людям столько неприятностей. Когда он оставался спокойным, его магия мне нравилась. Она была теплой, мягкой и потрясающе вкусной. Как шоколадный торт для неисправимого обжоры. Тогда как темная ее часть, скорее, походила на никотин. Сперва от него кашляешь, давишься сигаретным дымом, иногда даже блюешь с непривычки. Но вскоре втягиваешься и однажды с удивлением понимаешь, что в этой гадости есть какое-то смертоносное очарование. Опасный соблазн. И чем дальше, чем сложнее от него отказаться.

Пока я обдумывал эту крамольную мысль, в дверь осторожно поскреблись, и внутрь опасливо заглянул Зиль.

– Командир, я привел управляющего! И к вам еще один посетитель.

Я вздрогнул от неожиданности и, сообразив, что слишком долго таращусь на императора, отвел глаза. Карриан мотнул головой, словно тоже очнувшись от наваждения, и отступил на шаг.

– Ваше величество? – уже менее уверенно повторил Зиль, не увидев повелителя сразу. А когда все-таки отыскал взглядом его массивную фигуру, то с облегчением добавил: – Граф эль Нойра ожидает аудиенции.

– Позже, – раздалось властное из коридора, и в кабинет, отодвинув цыгана, быстро вошел герцог эль Соар. – Сир, у меня появились сведения по нашему делу. У вас найдется немного времени?

Карриан заторможенно кивнул, одновременно жестом отсылая цыгана. А потом вернулся за стол и, одарив меня нечитаемым взглядом, неестественно ровно бросил:

– Вон.

На этот раз я не стал перечить и вышел, по пути едва не задев его светлость плечом. Тот вопросительно приподнял одну бровь, но я едва заметно качнул головой, и он воздержался от вопросов. А я, оказавшись в коридоре, демонстративно подпер собой дверь, мысленно потянулся к серебристо-золотой ниточке, которая пряталась в стене. Вывел ее наружу. После чего подключился к ней напрямую и едва не усмехнулся, различив раздавшийся прямо в голове голос императора: