Мара и Морок. Трилогия

– Я должен уехать по делам. Возможно, на месяц или чуть больше.

Я поджимаю губы, чувствуя, что не хотела бы вновь оставаться одна. Особенно теперь, зная, что Морок на моей стороне. Но могу лишь понимающе кивнуть.

– Пока меня не будет, постарайся не попадать в неприятности, маленькая Мара.

Вначале я ничего не отвечаю, но когда он разворачивается, чтобы уйти, я вдруг поспешно говорю ему в спину:

– Ничего не могу обещать, поэтому тебе лучше вернуться быстрее!

Как только последнее слово повисает в воздухе, я сжимаю губы, смущаясь того, насколько двусмысленно это прозвучало. Мужчина замирает, чуть оборачивается, так что я могу увидеть край его маски шакала, и кивает.

14

Ещё недостаточно поздно, чтобы надеяться, что все готовятся отойти ко сну, поэтому по замку я передвигаюсь тихо, почти крадучись, не желая столкнуться с Даниилом. Сейчас я слишком устала, чтобы слушать его сладкие речи, и тем более не в настроении вежливо на них отвечать. Вначале я отношу вереск и ягоды к лекарю, завтра приготовлю отвар. А после воровато выглядываю в коридор и, не заметив никого, кроме нескольких стражников, направляюсь в свою комнату.

Оказавшись у себя, я прикрываю дверь и приваливаюсь к ней спиной, закрывая глаза на какое-то время, давая себе возможность передохнуть. Затем зажигаю свечи, прямо на пол сбрасываю верхний плащ и с трудом стягиваю кафтан, стараясь не потревожить руку. Оставшись в одной рубашке и штанах, я с сожалением смотрю на одежду, лежащую на полу.

Три дня назад это были красивые наряды, но теперь у кафтана нужно перешивать рукав, а плащ вообще вряд ли удастся спасти.

Присев на край мягкой кровати, я собираюсь снять повязку и заняться повреждённой рукой, но дверь комнаты резко распахивается, заставляя меня вздрогнуть.

– Прости, не хотел тебя пугать. – Аарон уже тише прикрывает дверь, замечая моё нервное движение.

– И не напугал бы, если бы помнил о манерах и сперва постучал.

Парень резко замирает на пути ко мне и с недоумением оборачивается на дверь, будто впервые слышит, что в неё нужно стучать. У него в руках миска с водой и несколько чистых тряпиц.

– Что ты мне принёс?

– Для твоей руки. – Аарон кивает на моё предплечье, всё замотанное куском моей же мантии. За время путешествия ткань стала грязной, на ней появились пятна земли и крови. Морок несколько раз предлагал перебинтовать руку, но мне не хотелось этим заниматься, поэтому я всегда отказывалась. К тому же раны нужно было промыть и почистить, а тратить воду Морока я не хотела, её и так оставалось немного.

– Как ты узнал?

Аарон хлопает ладонью по мягкому стулу, прося меня пересесть.

– Нам доложили. Ты, может, и крадёшься по коридорам, но королю, Даниилу и мне солдаты рассказали, что ты вернулась. Один из стражей сказал, что видел у тебя перевязанную руку.

Я пересаживаюсь и протягиваю ему руку, позволяя заняться ранами. Сама я собиралась просто снять старую повязку и в лучшем случае промыть руку водой, но раз Аарон предлагает помощь, то не вижу смысла отказываться. Парень ставит миску на столик, а для себя подтягивает второй стул, поближе ко мне. Он садится так близко, что одно моё колено оказывается зажато между его ногами. И куда бы я ни пыталась его переместить, оно постоянно соприкасается то с одной его ногой, то с другой.

– Не дёргайся. – Заметив мои метания, Аарон просто сжимает мою ногу коленями, лишая меня выбора.

Я открываю рот, чтобы как-нибудь его задеть, но в итоге получается только зашипеть, когда он отдирает кусок ткани, что прилип к ране.

– Вас в храме не учили, что нужно менять повязки? – недовольно встряхивает головой парень, швыряя первый кусок грязной тряпки на стол.

– Решила не отнимать работу у своей няньки. А то ради чего Даниил тебя ко мне приставил?

У меня невольно вырывается ругательство, когда он резко дёргает последний прилипший край. Хочу забрать руку, но Аарон сильно сжимает пальцами запястье, не отпуская.

– Всё не так плохо. Ты, как всегда, заживаешь, но, похоже, в твоём теле стало больше крови. – Он крутит мою руку, осматривая некрасивые рваные раны.

Он прав: в прошлый раз, несколько недель назад, повязки так не прилипали. Аарон смывает запёкшуюся кровь и грязь, а потом молча перевязывает руку чистой тканью.

– Даниил с отцом на собрании Сената. Он попросил привести тебя в кабинет на встречу с королём, – говорит парень, затягивая последний узел.

Я громко и недовольно вздыхаю, понимая, что мой заслуженный отдых опять откладывается. Аарон тихо смеётся, протягивая мне новый кафтан, на который я тоже смотрю с недовольством, но накидываю на себя для вида. Хорошо, что он не предлагает переодеться в какое-нибудь платье, а то я специально пошла бы в своей грязной рубашке.

– Я бы пошутила про свой отдых в могиле, но меня и оттуда подняли. – С недовольным стоном я встаю и выхожу из своей комнаты вслед за Аароном.

Парень приводит меня в просторный кабинет, вдоль стен которого стоят книжные полки из тёмного дерева, заставленные разными фолиантами. В комнате находится несколько мягких кресел и небольшой столик. Самый внушительный предмет мебели здесь – массивный стол из красного дерева, за которым сейчас сидит король, устало склонив голову над бумагами. Король Дмитрий едва приподнимает взгляд, когда я вхожу. Аарон остаётся за дверью, а Даниил, завидев меня, подходит и проверяет мою руку.

– Ты должна быть аккуратнее, Агата. Не заставляй меня волноваться. – Он натянуто улыбается, сжимая мою ладонь.

Я открываю рот, намереваясь ответить, но мою мысль обрывает голос короля:

– Я рад, что ты вернулась целой, Мара. Но мне нужны результаты. Когда Николай проснётся?

Вспоминив, где мы находимся, я забираю руку из ладони Даниила и прохожу вперёд, ближе к столу короля. Принц, небрежно расстегнув свой кафтан, присаживается на одно из кресел, закинув ногу на ногу.

– Завтра я приготовлю отвар, который поможет телу принца набраться сил и хоть немного восстановиться. И вечером попробую укрепить его жизнь. Дальше каждый день нужно будет продолжать поить его отваром и ждать, пока он проснётся, – чеканю я, надеясь, что это единственное, ради чего меня позвали.

– Ты не можешь просто его разбудить?

– Нет, если не хочу, чтобы он умер.

– Проклятье! – Король разочарованно роняет руку на стол, и чернильницы дребезжат. – Мы старались как можно дольше скрывать отравление моего сына от Сената. Как я тебе уже сказал, я не хочу отправлять людей на войну! Но чёртовы сератианцы сделали новую вылазку, их видели на нашей земле. Впервые за долгое время.

– И кстати, близко к тому месту, где были вы с Мороком. Вам повезло уйти, не встретившись с ними. Гонец принёс весть буквально за час до вашего прибытия, – встревает принц.

– Верно, – продолжает король, – я надеялся, что лес пугает их так же, как и наших солдат. Однако Северин что-то задумал! Мне нужно, чтобы ты разобралась с ним как можно быстрее.

– Я разберусь, но время Николая на исходе. Сейчас я не могу его оставить, – недовольно отзываюсь я и аккуратно двигаю плечом – мышцы спины начинают нещадно ныть, прося об отдыхе.

– Через сколько дней он проснётся?

– Если он выживет, то, возможно, через неделю.

– НЕДЕЛЮ?! – ревёт король, приподнимаясь со стула, но потом устало падает обратно. – Через неделю у нас праздник во дворце. Двести пятьдесят пять лет со дня основания Сената, все члены собрания будут здесь. Я не могу его отменить…