Марат. Любить вопреки

– Девочки, я вас очень прошу, вечером ни слова о Марате. Дома ничего не знают, так и должно оставаться. Вы же знаете моего отца, – несчастным взглядом смотрю на них.

– Ты за кого нас принимаешь? – обижается Мия. – Это я тебе втык могу дать, а сдавать не стану. Мы же подруги.

Подруги. Я уже и не помню, сколько. Наши семьи дружат, кажется, половину жизни. Ну и мы соответственно.

Закончив с чаем, идем на следующую лекцию. Девчонки щебечут о том, кто в чем придет вечером ко мне на праздник. Я не слушаю. Мое новое платье висит в шкафу. Вчера еще привезли, мама заказывала. Красивое вроде даже, я не всматривалась.

И лекцию я опять не слушаю. Жду, когда же нас отпустят. Успею еще поспать пару часов до приезда стилиста и визажиста.

Отпускают. Мы с девчонками вместе выходим на улицу. На крыльце, прислонившись бедрами к перилам, стоит Марат, беседует с незнакомыми мне парнями.

– Ро, подожди. Мы не договорили, – он нагоняет уже на ступеньках. Мия и Лера складывают руки на груди и возмущенно смотрят на парня.

– Мы договорили, Марат, – качаю головой. – И деньги за чай я тебе верну. Это было лишнее.

– То есть ты не только не хочешь меня выслушать, ты решила меня еще и унизить? Супер, Ро! – его взгляд наполняется гневом. – Не ожидал! – бросает последнюю фразу так, что мне и правда становится ужасно стыдно. А он не уходит. Смотрит, как я краснею. Берет мою руку за запястье, вкладывает в ладонь белую пластиковую коробочку с розовым бантиком, зажимает моими же пальцами, чтобы она не выпала. – С днем рождения, – грустно улыбается, разворачивается и уходит, а через минуту уже рычит мотором своего байка, выезжая с парковки.

Глава 5. Наглое сообщение

Аврора

Мия и Лера с любопытством ждут, когда же я открою подарок от Марата, а я вижу подъехавшего водителя, прощаюсь с ними и сбегаю. Не хочу этим делиться, все равно же скажут, что отстой, там ведь вряд ли лежат бриллианты.

Удобно устроившись в машине, открываю коробочку. На бархатной нежно-розовой подушечке лежит подвеска для браслета. Маленький серебряный медвежонок с розовыми блестящими камушками – глазками. Конечно, это не бриллиант, я даже не знаю, что за камень. Скорее всего что-то полудрагоценное, но такое милое, что сердечко в груди щемит от восторженной нежности.

Глядя в окно, сжимаю в ладони коробочку и думаю, что зря я наговорила Марату про деньги за чай, да еще и при подругах. Обидела. Он устроил мне праздник, заморочился подарком, а я… Нехорошо вышло.

Молчаливый водитель заводит машину во двор. Открывает мне дверь, помогает выйти и провожает до дверей.

Дома суета. Вызвали абсолютно весь персонал, чтобы подготовиться к вечернему торжеству. Мама с важным видом контролирует процесс, указывая наманикюренным пальцем, что еще нужно сделать. Увидев меня, недовольно поджимает губы.

– Привет, – машу ей рукой. Она хмуро смотрит на то, что зажато у меня в кулаке.

Подходит.

– Что это? – кивает на подарок Марата.

– Да так, – прячу его за спину.

Мать требовательно протягивает ладонь и мне ничего не остается, как положить коробочку ей в руку надеясь, что не заберет.

Она с щелчком ее открывает, морщась, разглядывает медвежонка.

– Откуда у тебя эта безвкусная дешевка? – кривится так, словно съела десяток лимонов разом.

– Подарок. Отдай, пожалуйста.

– Кто мог подарить тебе такое? Всех твоих друзей я знаю. Все они имеют хороший вкус и в состоянии купить достойный подарок. А это! – вновь кривится мама. – Не смей носить! А лучше сразу выброси. Ты в последнее время стала разочаровывать нас с отцом, Аврора. Подростковый бунт?

– Мне восемнадцать, – напоминаю ей.

– Я запишу тебя к своему психоаналитику, – мое высказывание игнорируется. – Пусть разберется, что с тобой происходит. У отца сейчас важный период в жизни. Ему совсем не нужны проблемы.

– У него всегда важный период, – вздыхаю я.

– Не смей упрекать его за это! Все, что у нас есть, это только благодаря ему. Марш приводить себя в порядок. Ты выглядишь… как твой ужасный медведь! Неприемлемо!

Не пойду я к ее психоаналитику. Это ее лучшая подруга, которая вопреки врачебной этике, докладывает о наших разговорах матери. Я случайно узнала об этом еще в шестнадцать, как раз когда впервые поцеловалась с мальчиком. Поделилась своими странными впечатлениями со специалистом и дома получила наиграндиознейший скандал и постоянную охрану на полгода в виде бонуса.

Подарок Марата прячу под одежду в шкафу. С мамы станется обшарить шкатулку с драгоценностями и найти его там.

Принимаю душ и отдаюсь в руки приехавшего стилиста в компании с визажистом.

Они долго мучают мои волосы. Ругают за излишнюю бледность кожи и наносят скрывающий ее макияж. Аккуратно надеваю платье. Меня снова крутят, поправляют, дергают, вздыхают. Добавляют последние штрихи в виде чокера, обнявшего шею ниточкой бриллиантов, сережек из этого же комплекта, пары колечек и браслета.

– Туфельки! – вспоминает стилист и подает мне коробку.

– И карета в полночь превратится в тыкву, – смеюсь я, разглядывая свою новую обувь.

– Ваша не превратится, – улыбается стилист, протягивая мне флакончик с духами. – С днем рождения, Аврора.

– Благодарю, – вежливо улыбаюсь в ответ.

Еще минут пятнадцать тренирую эту улыбку перед зеркалом. Образ получился красивый в белых и серебряных тонах. Платье слегка переливается искорками, камни на чокере добавляют блеска глазам. Все красиво, но слишком показушно, что ли.

– Ааа! Какая ты красивая! – с визгом в мою спальню врываются Мия и Лера. – Блиин, это же то самое платье. Мий, я тебе его показывала, помнишь? Значит твоя мама успела его купить. Везет, – вздыхает подруга. – Что подарил Марат? Ты смотрела?

– Если она умная, то выбросила не глядя, – фыркает Мия. – Зачем его поощрять? Все равно ему до нашей золотой девочки не дотянуться.

– Давайте не будем об этом, пожалуйста, – прошу их, радуясь, что подарок открыла только в машине.

– Конечно не будем! – снова Мия. – Много чести, столько о нем говорить. Пойдем, наши родители будут тебя поздравлять, а мой братец, как обычно, давиться слюной.