Марфушечка - Душечка

На пороге стоял разгневанный и раздосадованный услышанным Антошик.

— Пошла вон! — обратился он к Асие. — Мне с женой надо поговорить.

Глава 27

Дав подруге понять, что она может идти, не беспокоясь о происходящем, Марфа дождалась пока за её Асей дверь закроется. После чего удобнее в кресле своем устроилась, ногу на ногу закинув. Кончиками пальцев она постукивала по подлокотником, ожидая дальнейшего продолжения шоу.

— Вижу довольна собой? — выпалил Антон, не заставляя себя долго ждать.

Девушка проигнорировала слова, даже не взглянув в его сторону.

Абсолютное равнодушие лишь сильнее завело взбешенного парня.

— Какая же ты всё-таки сука! Я как лох последний ползаю за тобой, унижаюсь! А ты что? Нос свой воротишь?!

Неожиданно для Антона Марфа кивнула и усмехнулась, всё так же не удосужившись зрительный контакт установить.

Как только он вошёл в кабинет, Марфа подумала, что её вывернуть может. Поэтому старалась вертеть в голове отвлеченные мысли. Парила в своих фантазиях, сконструировала перед глазами новые образы, подбирала к ним фурнитуру. Она не задумывалась над этим, но четко осознавала, что с момента первого просмотра видео в ней что-то сломалось и теперь организм отторгал человека, когда-то для неё бывшего важным, дорогим и любимым. Одному Богу было известно какие сделки она совершала со своими желаниями, совестью и мечтами ради Антона. И как он её отблагодарил?

— Ты вообще в себе, дрянь?

Антон живо подался вперёд, желая встряхнуть Марфу за плечи, но девушка подняла ногу и выставила вперед, так лихо, что Антон чудом не напоролся на торчащий перед ним каблук своим сокровенным, но общедоступным местечком.

— Только подойди, — спокойно произнесла, хотя внутри бурлила смесь возмущения и отвращения. — Антон, ты знаешь меня. Лучше других. Пораскинь мозгами и пойми наконец-то — мне неприятно вести с тобой диалог.

— А мне думаешь приятно? Приятно знать, что моя жена спит… Сука! Трахается две недели с моим ушлепашным братом?! Спелись предатели.

Марфа звонко расхохоталась.

— А ты кто, если я предатель? — спросила, подбирая под глазами капельки влаги.

— Ты моя жена! — вопил Антон, окончательно теряя контроль над собой. — Забыла, что замуж за меня вышла?

— Отчего же?! Помню прекрасно. Мы с тобой, как и все пары, планирующие выездную регистрацию, за несколько до праздника в ЗАГСе официально расписались. Предпочла бы забыть, но тогда я и развестись с тобой бы забыла.

— Об этом я и хочу с тобой поговорить! Хрен тебе, а не развод! Поняла меня?

В этот раз Антон успел до Марфы добраться. Обхватил своими лапами подлокотники кресла в тех местах, где запястья девушки покоились. Крепко зафиксировал её руки.

Марфа смотрела на него, как на умалишённого, приправляя взгляд брезгливостью.

— Я хоть и стараюсь об этом не думать, но там в клубе ты тоже был уже моим мужем. Тебя не остановил тот факт, что мы за несколько часов до того вместе завтрак готовили, целовались, любили друг друга. Похрен же было. Ты не вспомнил обо мне. Надеюсь. Если скажешь, что меня представлял в тот момент, когда её натягивал… Обещаю, тебе химчистка не поможет, — Марфа окинула взглядом брюки Антона.

Гаденыш специально нацепил на себя вещи Марфой сшитые. Прямое доказательство её слов о том, какой он любитель выступлений показательных. Мастер создавать впечатление хорошего парня.

— Я ошибся! Понимаешь? Ошибся! Оступился. Ступил. Называй как хочешь! Хочу быть вместе с тобой. На других смотреть не могу…

— Зажмурившись что ли трахаешь? Ещё слезу небось пускаешь? — с иронией произнесла. — Прости, но мне не интересно. Делить нам с тобой нечего. Если будут вопросы — решай через моего адвоката.

— Я не отпущу тебя к твоему заднеприводному, — категоричность и уверенность в голосе Антона поражала Марфу и восхищала. Непробиваемый. — В прошлый раз не позволил, в этот и подавно.

Она в упор смотрела на парня, так мужиком и не ставшим.

— Не понимаю о ком речь. По заднеприводным ты у нас спец, поэтому спорить не буду. Но могу тебя успокоить. С Игорем мне понравилось — пожалуй поиски продолжать дальше не буду. На нем свой выбор остановлю.

Внутри Антона за секунду всё похолодело. Мужская ладонь дернулась, остановившись лишь в миллиметре от лица Марфы.

Девушка сидела неподвижно. Равнодушно смотря на бывшего, но пока ещё настоящего мужа.

— Что же ты за сука такая? С братом! Как ты вообще додумалась?

Развернувшись, одним движением, в порыве бешенства, он снес всё, что на ее рабочем столе хранилось. Звон бьющегося стекла разлетелся по комнате, отражаясь от стен.

Заметавшись по комнате он принялся крушить всё вокруг, выкрикивая, что заберет у неё всё, что дорого Марфе. А главное выбросит из этого здания, отцу его принадлежащему.

Многострадальная дверь в кабинет снова распахнулась и Антон замер, язык свой прикусив.

Глава 28

Марфа с весельем наблюдала за тем, как Антон при виде своего отца сдувается на глазах. Дерзость вмиг улетучилась.

При всех своих недостатках Антон не был законченным кретином и инстинкт самосохранения у него работал не плохо. Ругаться с женой при отце — смерти подобно, ведь Виктор Семёнович души в невестке не чаял. Он был уверен — именно благодаря Марфе сын ведет человеческий образ жизни и не скатывается к различного рода зависимостям.

— Здравствуй, моя дорогая, — холодно взглянув на сына, мужчина прошёл вглубь кабинета и по отечески обнял девушку. — Как ты долетела? Я заработался и что-то совсем в числах потерялся.

Вскользь коснувшись губами щеки нового гостя, Марфа поздоровалась и принялась рассказывать последние новости. Опуская подробности, поделилась эмоциями от прошедшего отпуска.

— Я вам не мешаю? — отмер Антон.

Тяжело вздохнув Виктор Семёнович обернулся к сыну. Как же ему осточертело носиться со здоровенным детиной и подтирать косяки своего чада.

— Езжай в Пирамиду. Забери мать. Она с Ириной по магазинам ходит.

— А у тебя что водители закончились? — заведённый Антон не мог справиться с заносчивостью. Она не дюжей смелости ему придавала. Очень зря.

— А ты у нас чем-то важным занят? Не припомню, когда бы ты что-то полезное делал.

Антон — человек навигатор. Всегда в поиске себя находился. Пути разные прокладывал. Разочаровывался. Возвращался. И начинал снова. Оплачивал экспедиции каждый раз отец. Можно бы заартачиться, но родитель мог и на принцип пойти.