Марфушечка - Душечка

Для обывателя понятие «модная вещь» очень расплывчата. Те кто в теме, знают сколько труда и эксклюзивности вложено в вещь «от кутюр». Членом Синдиката Высокой Моде становятся избранные, и любой из удостоенных модных домов тщательно заботится о том, кто будет прикладывать руку к линейке коллекции, подготавливаемой к Парижской неделе моды. Одна неверная деталь может испортить годы кропотливого труда. Должно сойтись всё, от принятие публикой и отзывов критиков, до общего попадания в стилистическую концепцию того или иного Кутюрье. Разрешить прикоснуться к процессу творения — пустить в святую святых. Алекс же перед Марфой просто настежь двери в свою душу распахивал.

Они оба считали, что дары развращают душу и мозг. Плата всегда должна соответствовать. Это касалось обеих сторон.

Все речи Алекса о потребности в глотке свежего воздуха были правдивы только от части.

Гений изящных искусств. Его скорость мышления, расчёт и быстрота исполнения поражали даже матерых представителей сферы. В то время как признанные мастера пытались сказать только «А», Лосано уже проделывал весь маршрут от «А» до «Я». Марфа его вдохновляла, но главная причина столь сильной привязанности крылась в другом.

Оставшись фактически отцом одиночкой, бывшая жена, проникшаяся прелестями богатой жизни, — не в счет, Алекс столкнулся с обычными человеческими проблемами — сложностями воспитания девочки подростка.

Вот так вот просто. Банальные бытовые проблемы, как и у обычных людей. Будучи прекрасным психологом он не знал, как имеющиеся навыки применить на собственном чаде. Дать совет другому человеку в тысячи раз проще, чем применить механизм самому.

Встретив Марфу он понял — в идеале своего ребенка он видит похожей именно на Метель. Нежная, утонченная, при этом имеющей стальной стержень внутри. И если в первый раз она соскочила из-за своего ненаглядного, то в этот раз Алекс решил во что бы то ни стало воплотить планы в жизнь. Девочке нужен был образец для подражания. Можно сколько угодно учить уму разуму, но порой видя пример перед глазами слова становятся не нужны.

Не получив желаемой реакции Алекс снова продолжил.

— Что там с Антоном твоим? Когда документы будут готовы? — этот вопрос волновал его не меньше, чем саму Марфу.

Девушка вздохнула.

— Ни выйти замуж, ни развестись нормально не смогла. Где это видано, Ал? — стараясь казаться беспечной, спросила Марфа.

Хрен с ним с Антоном. Её очень волновала реакция мамы. Едва ли не каждый день она звонила или писала дочке. Просила ее одуматься. Вернуться домой и жить обычной жизнью. Подарить внуков.

— Ну знаешь ли, ты ошиблась всего раз. Не помню чтобы ты имела богатый жизненный опыт в части любовных отношений.

Лосано говорил об Антоне. Но Марфа в ту же секунду подумала об Игоре. О, как она злилась на себя. Умом понимала цель, но внутренний настрой, да и тело ее подводило.

Игорь словно чувствуя это, засыпал Марфу посланиями, от букетов цветов, доставляемых ежедневно, до десятков сообщений. Игоря не останавливал тот факт, что пишет он в пустоту. Начиналось все с пожеланий доброго утра, и дальше периодически приходили фотографии, дающие понять как его день проходит. Перед сном Игорь стандартный отчет присылал регулярно — как день прошел, чем он запомнился, планы на следующую день и самое главное — не стесняясь писал о всех своих мыслях, связанных с Марфой. Каждую в красках описывал, нисколько не стесняясь показаться сексуальным маньяком.

Марфа хотела бы сказать, что её нисколько не волновали послания, но это лукавством бы было. Мозг закипал, тело ныло. Она увеличивала полученные фотографии, детально разглядывала каждую черточку хорошо знакомого ей лица, после взглядом ниже скользила. При просмотре слюна во рту собиралась, извещая о нарастающем предвкушении.

«Уму не постижимо! Гадский и мерзкий мальчишка» — злобно подумала Марфа, когда опомнившись поняла, что совершенно выпала из диалога.

Лосано смотрел на неё вскинув брови. Явно давая понять, что ответа ждет.

Прикрыв ладонью лицо, Марфа растопырила пальцы, одним глазком глядя на друга.

Алекс глаза закатил.

— Да будет тебе известно, мир моды тесно связан с криминальной средой. Еще лет двадцать назад огромные нелегальные суммы вводились в оборот через сферу моды. Это я к чему — сейчас все законопослушные бизнесмены, актеры, певцы, но, моя дорогая, поверь я найду человека не так кардинально изменившего сферу деятельности. Если твой Игорь мне будет мешать — виновата в его внезапной кончине ты будешь.

По Лосано не было понятно — шутит он или серьёзен.

— Неудачная шутка, — равнодушно произнесла девушка. — Тоже мне гангстер нашелся.

Она знала какие суммы Лосано тратит на благотворительность, лично посещая приюты для бедных и хосписы. Немыслимо было представить, что он хладнокровно сможет сделать заказ на человека, как на бифштекс.

— Повторяю, — в голосе мужчины неподдельное терпение слышалось. — Я хочу устроить спектакль — показ. Я договорился с художественным руководителем Королевского театра Мадрида…

В другой момент Марфа несказанно бы вдохновилась. Но сейчас пропустила мимо ушей. Девушка отвлеклась на сообщение, первая строчка которого отразилась на экране ее часов.

Марфа посмотрела на свои голые коленки. Её короткие шорты прикрывали ноги только до середины бедра. Кивнула собственным мыслям.

«Ну право, — куриные сосиски в пищевой оболочке» — подумалось Марфе отнюдь не из-за низкой самооценки, скорее самоирония.

Она понимала, что в той среде, куда отправиться собиралась, выделяться своей кожей светлой будет нещадно.

— Ал, обсудим это завтра? — спросила, уже поднявшись на ноги.

Глава 44

«Приглядись к нему»

«Хороший мальчик»

«Он мне в написал в соцсетях, хотел узнать какие тебе конфеты и ягоды любишь. Прикинь?!»

«Фифик, ты к пареньку слишком строга»

Пока внутренний голос противненько повторял слова подруги, прокручивая их на подкорке в разных интонациях, Марфа зубами скрипела.

«Чтоб тебя, Аля!» — вдохнула Марфа, шаг ускоряя.

Никогда доселе её не мучали угрызения совести такой силы.

«Конский хвост коту под нос. Марфа Михайловна, когда ты успела до такой жизни докатиться?» — строго спросила она себя, но пользы это не возымело.

Стоило только подумать об Игоре, как в ту же секунду какая-то неопознанная, неизвестно где припрятанная, похоть внутри просыпалась и требовала принести в жертву что угодно, лишь бы её голод утолить. Самой ужасной расплатой за слабость для Марфы могла стать карьера.

За последнее время было потрачено адское количество сил. Порой Марфа ловила себя на мысли, что не спит уже сорок восемь часов, и тем не менее ничего не успевает. Думать о том, что она рискует мечтой, ради несносного мальчишки, ей не хотелось. Хватало того, что селедкой выпотрошенной себя чувствовала.