Маргаритка

Устроиться туда было нетрудно. От слова санаторий осталось лишь само слово. Это скорее, был пансионат для отдыхающих. Олег позвонил директору, и уже на второй день Николаю предоставили небольшую комнату. Мужчина ни минуту не пожалел, что решил побыть в санатории. Все было замечательно: и питание, и досуг, и сервис.

Первые три дня Николай просто-напросто отсыпался. Дома, в Трепаловке, работы не было, мотался каждый день в город. Вкалывал сразу в двух местах, чтобы хоть что-то заработать. На одной работе в день, на другой в ночь. Ночные смены были через трое суток, так что через трое суток у Николая бывала бессонная ночь, порой удавалось подремать часок, второй, порой нет. Но мужчина привык. Как-то справлялся. А теперь у него целый месяц свободный. Вот и спал для начала он трое суток. Потом вышел "в свет", так это окрестила Олеська, что примчалась проверить, почему брат мужа не звонит и не отвечает на телефонные вызовы. Она-то и разбудила Николая, поволокла его на свежий воздух, быстро перезнакомилась с соседями. Кое-кто ее узнавал, она смеялась и говорила, что никакого отношения к кино не имеет. Проверив, как отдыхает Николай, взяв с него слово, что он будет отвечать на все звонки, а завтра ужинать у них, Олеська отправилась домой. А сосед позвал на вечернюю рыбалку. Оказалось, что в санатории предусмотрена такая услуга - рыбалка. Радом было небольшое чистое озеро. И Николай с удовольствием посидел с удочками. Тут же примостился сын соседа. Вместе с ним пришли два здоровенных санаторских кота: серый и рыжий - и с важностью ждали, когда получат свою долю рыбы. Денис, сын соседа, мальчишка лет десяти, был вообще помешан на рыбалке. Мальчишка мог удить круглые сутки. Он не ленился каждый день подняться в шесть утра и уйти к дальним мосткам, где хорошо клевало, чтобы порыбачить на зорьке. Выловленную рыбу можно было сдать на кухню, и там ее могли приготовить для хозяина или засолить на будущее. Над Денисом смеялись, что он уже весь санаторий обеспечил рыбой. Николаю очень нравилось в санатории.

Неожиданно через два дня соседский мальчишка подошел к Николаю и попросил помочь ему.

– Дядь Коль, сходи со мной на рыбалку рано утром на дальние мостки, - сказал он.
– Ты же встаешь рано?

– А чего отца не зовешь?
– удивился Николай.

– А он не будет вставать так рано. И не верит мне, - Денис что-то не договаривал.

– Во что не верит?
– не понял Николай.

– Что на Загорушке по утрам ведьма летает, - тихо сказал мальчишка.

Загорушкой называли возвышенность, что хорошо просматривалась с дальних мостков.

– Папка даже обещал больше меня не пускать одного на рыбалку, чтобы я не фантазировал, - жаловался мальчик.
– А мама сказала, что я вообще свихнулся от своих рыб. Дядь Коль, пожалуйста, ну сходи со мной, скажи им, что я не вру. Есть ведьма на Загорушке.

Николай посмеялся, но мальчишка так уверял, что он, в самом деле, видел на Загорушке ведьму, так просил сходить с ним, что Николай встал ни свет ни заря и отправился с мальчишкой посмотреть ведьму. Мужчине становилось скучновато в санатории, к тому времени он уже отоспался, а на дальних мостках он еще не рыбачил, и поэтому Николай шел рано утром по прохладной траве с маленьким соседом на дальние мостки, тем более, по словам заезжих рыбаков, там рыба по утрам клевала очень хорошо. И опять не пожалел о своем решении.

Вот и сейчас Николай смотрел и удивлялся. Все правильно рассказал парнишка из соседнего номера. На пригорке стояла женщина. Но почему ведьма? Почему мальчишка так решил? Мужчина опять устремил взор вдаль. Вдали сбегались два леса: ольховый и березовый, ровно посередине было возвышение - Загорушка. И на этой Загорушке стояла женщина. Что в этом странного? Стоит и стоит. Может, по грибы пришла с утра пораньше. Николай опять устремил взгляд к Загорушке. Утренний воздух был чист и прозрачен. Женская фигура отчетливо просматривалась на возвышении. Но что это она делает? Женщина медленно шагнула вперед, скинула с себя одежду и осталась в чем мать родила. Она плавно развела руками, шагнула вперед, словно собираясь взлететь, и... пропала, растворилась.

– Ведьма, говорю тебе ведьма, - услышал Николай быстрый шепот. - Она каждый день там колдует, потом куда-то улетает, и гроза начинается. Ведьма грозу к нам призывает.

Но что гроза будет, было понятно и без ведьмы. На юго-западе темнела туча, сверкнула вдали уже заметная молния, донесся слабый раскат грома. Только ведьма была ни при чем, духота давно чувствовалась в воздухе, предвещая дожди. Николай опять перевел взгляд на Загорушку. Ведьма - не ведьма, но обнаженная женщина только что была там и куда-то пропала, растворилась. Одинаковых галлюцинаций не бывает.

Рыба клевала плохо перед грозой и через час Николай и какой-то погрустневший сосед-мальчишка вернулись в санаторий. Денис, оказывается, приболел и его больше не пустили утром на рыбалку, а через два дня он уехал со своими родителями. Николай же на второй день пришел опять посмотреть ведьму. И все повторилось. Обнаженная женщина шагнула вперед и пропала.

– Может, оптический обман, - подумал мужчина.
– Не летает же ведьма в самом деле?

В этот день он ужинал у брата, попросил видеокамеру, что была у Олеськи. Сказал, что хочет для матери снять эти места. Может, удастся тогда уговорить старую переехать сюда, пусть не в город к брату, а в деревню. В двух километрах от санатория была деревня Осинки, (там Олег достраивал свою дачу, как называла Олеська огромный дом из восьми комнат). Места-то здесь просто удивительные.

На третий день Николай вооружился камерой, пошел на дальние мостки и решил снять ведьму. У камеры была одна хорошая опция - она могла увеличить изображение. Уж больно интересно было, куда пропадает ведьма. Да и саму ведьму рассмотреть Николай был не против. Вроде это молодая женщина.

В шесть утра ведьма была на своем месте, она точно также разделась, шагнула вперед и опять исчезла. Николай успел навести камеру и снять ведьму. Потом стал рассматривать получившиеся кадры. Они ему очень нравились. У ведьмы безупречное тело, стройное, белое, длинные ноги, плавные руки. А вот и лицо.

– Сейчас посмотрим, правда ли, что все ведьмы - это молодые красавицы?
– пробормотал мужчина.

Николай увеличил изображение и даже вздрогнул от неожиданности. На него, грустно, не улыбаясь, как это бывало обычно, смотрела Маргаритка Лосинская, его бывшая одноклассница. Они вместе учились в Трепаловке все десять лет. Но смотрела ведьма совсем недолго, даже крупным планом - Маргаритка шагнула вперед и исчезла. Растворилась. Пропала. Улетела. Как в свое время улетела из Трепаловки, не дождавшись возвращения любименького Кольки из армии. Правда, она и не обещала его ждать и невестой Николая никогда не была.

– Ведьма, - вспомнил Николай слова маленького соседа.
– Ведьма Маргаритка.

Хотя Маргаритка не может быть ведьмой, она не такая. Не ведьма, скорее фея или прекрасная эльфийка с темно-каштановыми волосами. Но откуда взялась здесь Маргаритка? И почему она раздевается на Загорушке? А главное, куда исчезает, как растворяется?

Мысли о Маргаритке, появившейся в этих краях, не давали покоя. Рыбачить мужчина не стал, ушел. Николай дошел до Осинок, запечатлел на камеру деревню, дом, который строил Олег, а сам весь день думал о Маргаритке. Как она попала сюда, что делает на Загорушке? На следующий день мужчина решил заранее прийти сам на Загорушку, увидеть воочию колдовство, а заодно и поздороваться с бывшей одноклассницей. Он ее не видел почти десять лет, не слышал ее веселого голоса и ставших привычными за школьные годы слов: "Колька, любименький! Когда полюбишь свою Маргаритку?" Ох, и смущала в свое время безусого юнца веселая насмешница, Маргаритка-ведьма. Хотя, какая ведьма, какое от Маргаритки может быть колдовство? Если это она?

Николай встал в пять утра, добрался до Загорушки. Оказалось, что прямо на середине возвышения лежит огромнейший камень, вросший наполовину в землю. Камень был кстати. Николай спрятался за ним. В здешних местах было много больших камней. Говорили, что их притащил миллионы лет назад ледник. Правда или нет, но один из таких могучих валунов лежал среди кустов, за ним и занял Николай свою наблюдательную позицию.

Ведьма появилась в обычное для нее время - шесть часов утра. Она была тоненькая, худенькая, как всегда; одета в простой ситцевый халатик, в шлепанцах-сланцах. В темные с красноватым отливом волосы воткнута белая крупная ромашка. Такая же ромашка была в руках женщины. Ведьма... Нет, не ведьма, скорее, полевая или лесная фея, она шла и довольно громко бормотала: поможет - не поможет, найду - не найду, получится - не получится, хорошо ли - плохо ли, рожу - не рожу, мальчика - девочку. И обрывала белые лепестки. Потом женщина откинула прочь желтую сердцевину ромашки и решительно произнесла:

– Получится! Хорошо! Рожу! Двойню! Мальчика и девочку!

Голос был тоже Маргариткин. Она скинула с себя халатик, под ним ничего не было, бросила его на валун, за которым сидел Николай, громко взвизгнула и бросилась в траву, покрытую обильной росой... Похоже, сегодня грозы не будет. И роса, и небо ясное, ни малейшего ветерка...

– Вот куда ведьма пропадала, она по траве катается зачем-то, - думал мужчина, сидя за валуном, на который Маргаритка, а это, точно, была она, небрежно бросила свой халатик.