Марьград

Он вышел на балкон, перелез через заграждение, повис на руках — благо этаж всего второй, — слегка раскачался, спрыгнул на мощеную плиткой дорожку, ведущую вдоль корпуса. Едва не опрокинулся навзничь, но сумел удержаться. И двинулся к Заливу. Эти-то наверняка дежурят около его машины, и за выходом из корпуса тоже присматривают. А вот им! Пусть пока дежурят, у них служба-служба. А у нас — распорядок, мы — в обход. По нашему пляжу, далее по соседнему — и на улицу Набережную. Странное название, она никакая не набережная, воды с нее даже не видно, просто тянется улица параллельно берегу, а между берегом и улицей — плотно застроенные и хорошо озелененные участки. Ну да ладно. Все равно плавать не хочется — в такой штиль никакого удовольствия.

Солнце шпарило уже вовсю, улица была зелена и пустынна. Правильно, жизнь в Поселке бурлит на автостанции да в торговом центре, до которого семь минут ходу. Правда, рановато ей еще бурлить… хотя… суббота же… ну, посмотрим.

Бурлило и впрямь с утренней ленцой, но все заведения оказались открытыми. Первым делом Игорь посетил цирюльню. «С головы убрать все начисто», — велел он пожилому мастеру-армянину. «И брови, э?» — вопросил тот без улыбки. «Брови оставим», — в тон серьезно ответил Игорь.

Чувствуя себя отчасти голым, вошел в соседний магазинчик — «Курортные товары». Всего навалом, особенно в секции секонд-хэнда. Но на дешевизну не повелся: напомнил себе, что деньги есть, а понадобятся они теперь неведомо когда. Выбрал все черное: брюки, шорты, рубашку, бандану, кеды, ветровку. «Можно я у вас переоденусь?» — спросил хозяйку, средних лет блондинку. Та поджала губы, дернула плечом и разрешила: «Та як хочете, никого ж нет, а я отвернуся». Это вы як хочете, подумал он весело — и переоблачился с почти армейской сноровкой. Предпочел шорты. Попросил у хозяйки пакет пообъемистее — дала молча, — все старое и новые ветровку и брюки закинул в него.

Теперь ощущал себя не голым, но отчасти новеньким.

Однако в кофейне был признан сразу.

***

— Ай! — воскликнул Геннадий. — Всегда вечером, а сегодня утром! Что это вы? Кофе будете?

— Буду-буду, — ритуально ответил Игорь. — И сэндвич… вот этот, с сыром.

Геннадий ухмыльнулся и принялся колдовать над жаровней с песком.

— Для себя тоже сварите, — предложил Игорь. — Хочу вас угостить.

— Нет, — возразил Геннадий, — я уже пил, а кофе много нельзя, оно сильно мочегонное. Но с вами посижу, покуда посетитель толпой не пошел. Деньги уберите, угощаю нынче я. Миха! — крикнул он, — подмени-ка меня тут!

Чуткий человек этот Геннадий, оценил Игорь. Правильно я решил с ним пообщаться.

Расположились на микро-верандочке перед заведением.

— Интересно мне, — начал Игорь, — как вы тут вообще живете? Как к жизни текущей относитесь? Как администрация ваша поселковая работает, довольны ли ею?

И сразу почувствовал неловкость. Геннадий же отреагировал своим обычным «ай» и добавил, чуть прищурившись:

— Вы, дорогой, прямо как шпиён какой! Вот и обличье переменили… Подозрительно мне!

И ухмыльнулся.

— Ага, — согласился Игорь, — шпион как есть. Марсианский. А по правде — зимбабвийский.

— Таких у нас еще не было, — протянул Геннадий.

— А какие были?

— Да всякие…

— На самом деле, — объяснил Игорь, — я журналист… правда, на вольных хлебах… а сейчас как бы писатель. Книжку хочу написать о ваших краях. Вот и собираю материал.

Геннадий кивнул:

— Ясненько. Ну, а живем мы тут… ну как, живем — хлеб жуем, сами видите. Зимой пусто, зато летом густо, на тот хлеб хватает. А то и на масло. Притом налоги все платим исправно, по-черному не работаем, нет. И по-серому тоже нет. Только по-белому. То и муниципии нашей достается, да и в городскую казну, и в федеральную.

— А братва вас не тревожит? Или там полиция, чтобы крышевать?

— Хе-хе. Что до полиции, так мой кум тут в полиции служит. Что ж он нас доить да крышевать будет? А братва… Игорь, мы сами все братва и есть. Братья. К примеру, я и вот Евгений из того магазина, тоже знакомый ваш. Нас так и прозывают: Геша да Евгеша. И другие все — тоже как братья. Сестры тож. Ну-ка спытайся, наедь на нас! У нас у каждого и дреколье под прилавком, и цепи велосипедные, и покруче есть. А эти, как их, прен-цен-денты — как же, бывало. Ну, поучили мы залетных.

— Вы, получается, община, — сказал Игорь. — И тероборона.

— Нам по-иному никак, — подтвердил Геннадий. И вздохнул: — Проницаете вы, товарищ, удалo. Одно жаль: что ж мы с вами все на «вы» да на «вы»…

Игорь вытащил фляжку, покачал ею, вопросительно посмотрел на собеседника. Тот жестом фокусника извлек откуда-то из-под столика два пластиковых стаканчика. Игорь разлил.

— С утра пораньше… — усомнился Геннадий. — Ай, давайте… Только втихаря. Свое-то можно, это только из заведения мы крепким не торгуем. А свое — за ради Бога, да ведь набегут же сейчас, культурно побеседовать не дадут…

— За знакомство! — полушепотом провозгласил Игорь. — Будь здоров… Геша?

— Геша, — подтвердил тот. — Будь здрав… э-э? Игорёша?

— Не-не! На «ты», но просто Игорь. Такое уж имя, уменьшительных не любит.

— Будь здрав, Игорь!

Выпили.

— А муниципия наша в порядке, — продолжил Геннадий. — Она ж тож из нас из самих. Гляди, все у нас чисто, деревья-кусты подстрижены-политы, вода-свет-газ есть, мусор вывезен, все справно. Дороги чистые. Хоша это мы и сами с усами — метем-моем… я и тут, у лавки моей, и у дома мету-мою. Так и живем. Не жалуемся. А вот скажи ты мне, друг ситный, чего это тебя кажный божный день носило куда-то? В Город, никак? Тож эти, как их, матерьялы собирал для книжки? И еще интересуюсь — чего это ты обрился и все такое?

Игорь засмеялся:

— Обрился и все такое — потому что надоело. Потому что надо иногда хоть форму одежды менять. Так веселее. А в Город носило — да, материалы собирал. Особенно по Заводу. У вас тут о Заводе что думают?

— Точно, шпиён! — вскинулся Геннадий. — Да чего об нем, об Заводе, думать-то?! Живем как на бочонке с порохом, это мы-то, тут, за столько килoметров. А уж как городские там, совсем под боком — ума не приложу. Страшное дело и неведомое дело Завод этот! И нечего об нем думать, пущай ученые думают или вот шпиёны навроде тебя! Лично я так считаю, что срамоту эту нам американцы впарили. Или китайцы. Вот так! А то: как живете, как живете… так и живем! Налей еще по чуть-чуть, что ли…

Выпили по чуть-чуть.

— Миха! — заорал вдруг Геннадий. — Где ты есть, твою мать?! Люди пришли, дожидаются, а он… поди, игрушки в телефоне гоняет?! Прощенья просим, уважаемые, — обратился он к неслышно появившимся посетителям. — Уно моменто, обслужим в лучшем виде. И ты извини, браток, вишь какое дело, — это уже Игорю.

***

Посетителей было двое. Один повыше, другой пошире в кости, но одеты одинаково — белые футболки, шорты, сандалии, бейсболки — и неуловимо похожи друг на друга.