Марианна

В его голосе был смех, ситуация была двусмысленная до жути, но меня тоже пробрало на улыбку. А что? Сейчас-то я вижу и торс мужчины. И слюни текут сами собой. Люблю я красивые тела. Особенно так близко и многообещающе горячо.

– Возможно, от чего же нет. Марианна, креативный директор ивент агентства “Жги”. Рада познакомиться с вами, Маркус, – улыбнулась я мужчине и протянула руку, для пожатия. Он ее перехватил и поднес к губам.

– Марианна, – выдохнул он, обжигая мою кожу своими губами. Выпустил мою руку из своего плена и тоже разместил голову, но на противоположном бортике. – Я не знал, что в поместье гости.

– Ваш… вероятно дворецкий, сказал, вы не будете против, если мы остановимся у вас на ночь, – беззаботно пожала я плечами, а сама на мгновение застыла. Оказаться на улице голой не хотелось. Особенно ночью.

– “Мы”? Кто эти мы? Вы здесь со спутником? – прищурил свой взгляд Маркус. Но на этот раз уже без игривых ноток.

– Да, я тут со своим фамильяром, – ответила, наблюдая, как мужчина, словно выдохнув, расслабляется.

– Можете гостить у меня, сколько пожелаете, – улыбнулся он, а я отметила, каким добрым становится его лицо, когда на нем выступает улыбка. Улыбнулась в ответ и брызнула в его лицо водой, резко выдернув ногу из воды. Секунда замешательства на его мокром лице и пена сползающая по его щеке. Мою ногу поймали за щиколотку и… поцеловали стопу. Чего я не ожидала на свое дурачество, так это поцелуя. Замерла, ощущая, как лицо краснеет от неожиданной ласки.

Мужчина положил мою стопу себе на грудь, и продолжил гладить ее ладонями. Нежно. Заботливо. И совершенно не пошло. Что было абсолютно немыслимо в контексте двух голых тел в одной ванне.

– Это бонус всем вашим постояльцам? – спросила я, когда дар речи вернулся, но оторвать взгляд от ласкающих меня пальцев не могла.

– Только для креативных директоров ивент агентства “Жги”, – улыбнулся мужчина. Немного помассировав одну ногу, он отпустил ее под воду, чтобы выловить вторую.

– Всегда знала, что на моей работе самые лучшие условия труда, – хмыкнула я.

– Давно ты в этом мире? – спросил Маркус.

– В этом сне? Знаешь, такое меня еще не спрашивали ни в одном сне. Даже не знаю. Пол дня? Тут время вообще как идет? – озадачилась я, подергивая пальчиками, когда становилось щекотно.

– Сне? Ты думаешь, что спишь? – внимательно посмотрел на меня хозяин этой ванной.

– Я более чем уверена в этом, – улыбнулась в ответ.

– Вот, почему ты так легко разделила с незнакомцем эту пену, – хмыкнул Маркус, но гладить не перестал.

– Мой сон, что хочу, то и ворочу, – кивнула я и даже слегка взгрустнула, что придется проснуться и больше никогда не заглянуть в эти глаза.

– Поцелуешь меня? – спросил он.

– Что?

– Поцелуй меня и я расскажу тебе правду о твоем сне, – сказал Маркус, разглядывая меня с каким-то сожалением. Словно тоже понял, что я проснусь и больше он меня не увидит, навсегда оставшись тут.

Я смотрела на его губы в нерешительности. Вся моя смелость куда-то пропала. Хотелось поцеловать, попробовать их на вкус. Но возникло стойкое ощущение, что забыть их вкус будет гораздо сложнее.

– Так вот какая она, местная валюта. А я все гадала. А у вас тут все в поцелуях измеряется, – хмыкнула я.

Мужчина рассмеялся, тепло так, заливисто. По воде пошли пенные волны. А я поняла, что мне так уютно с этим незнакомцем, даже просыпаться не хочется. Один поцелуй, это ведь не много. Даже слишком мало. Очень мало.

Я не заметила, как он перестал смеяться. Как я оказалась сидящей на коленях между его ног, а он внимательно смотрел на меня. Как его руки нежно легли на мою талию, слегка притягивая меня к себе. Мои ладошки прошлись по его торсу, пока я неотрывно смотрела на его пухлые губы, слегка приоткрытый рот. Мы были совершенно голые, но, то ли пена служила одеждой, то ли это ощущение нереальности происходящего. Я прикоснулась к его губам. Целуя. Ощущая его дыхание и приятный мускусный аромат его тела. Он не перехватывал инициативу, не прижимал к себе и не пытался углубить поцелуй. Маркус нежно гладил мою спину, позволяя мне делать все, что вздумается с его губами. И я целовала, не желая прерваться, заглядывала в его теплые глаза, углубляя наш поцелуй. Сплетая наши языки в одном танце нежности. Потому что страсти не было. Ей словно кто-то не позволял разжечься. Это был нежный вальс сотканный из наших поцелуев.

– Кхе-кхе, – услышала я голос своего кота и этот чарующий миг исчез. Маркус отпустил меня и я перевела взгляд на черного барашка. Точно. Он же все еще парнокопытный. Совсем забыла.

– Филя?

Барашек смотрел на меня осуждающе. На вас когда-то смотрел осуждающе черный барашек? Зрелище вкрай милое. Смех просто невозможно было сдержать. И что самое забавное, не мой смех. Рассмеялся Маркус.

– Это твой фамильяр? – я перевела на него осуждающий взгляд. – Прости…

Но перестать смеяться он не мог. И я его понимала. А возмущенное “бе-е-е”. Только ухудшало ситуацию. Знала бы я, что через каких-то полчаса, мне уже не будет так весело.

А на аперитив у нас минутка абсурда

Мужчина озаботился тем, чтобы укутать меня в халат, который я понятия не имела, откуда именно он достал. Мало того, он и сам уже был в халате. Я лишь моргнула, пытаясь как-то соотнести это с реальностью, мысленно хлопнула себя по лбу, вспоминая, что я все еще сплю, а, значит, почему бы и нет. Халат изнеоткуда ничем не хуже и не лучше, чем мой говорящий котобаран.

Кстати, о нем. Филя молча наблюдал за тем, как я покинула ванну разврата и моего грехопадения. (Это все читалось в его милых глазках). А потом начал осуждающе блеять на Маркуса.

– Я ее не заставлял, – шутливо выставил вперед ладони хозяин поместья. Барашка перевел взгляд на меня.

– Я его тоже не заставляла! – возмутилась я. Филимон издал отчаянный вопль, топнул копытцем и вышел из комнаты под наше изумленное молчание.

– Это он нас так осуждает? – разрушил тишину кареглазый.

– Не фамильяр, а мораль на копытцах, – хмыкнула я.

– Я не знал, что они бывают… такой формы, – задумчиво протянул де Линар.

– Какой такой? – переспросила я, все еще глядя вслед своему пушистику.

– Бараньей.

– Вообще-то он кот, – улыбнулась я, вспоминая, каким милым малышом я его нашла. И зачем, спрашивается, повелась на умильную мордашку.

– Кто кот?

– Филимон.

– У тебя два фамильяра? – не понял Маркус.

– Нет. Один. Черный кот Филимон, – пожала я плечами разглядывая наши халатные силуэты в отражении черной плитки.

– Баран, ты хотела сказать.

– Нет. Я хотела сказать кот, – уверенно заявила я, улыбаясь. Да, выглядело это глупо. Он ведь кота не видел. Но… Шалость сама собой закралась в мои мысли. – Филя! Котик, вернись!

Филя отрицательно заблеял из соседней комнате, а я досадливо топнула ножкой. Вот же ж кот упертый. Знакомая уже искра соскочила с меня и помчалась прочь. Как это работает до сих пор не ясно, но раз уж это мой сон. То и играть мы будем по моим правилам.

Маркус скептично смотрел на меня. Искру он не заметил. Филя больше не голосил из соседней комнаты.

– Ты обещал мне раскрыть тайну моего сна, – напомнила я. В конце концов, за эту информацию я заплатила. Мужчина вмиг погрустнел, что совершенно сбило меня с толку.