Марина М. по дороге к себе

– Хорошо, – Андрей потер пальцами лоб. – Нас обвиняют в превышении должностных полномочий и нанесении ущерба путем обмана и злоупотребления доверием, статья 165 УК. Был заключен инвестконтракт. В рамках совместного проекта были предложены инвестором земли под застройку. Постройку сделали, но перепродали, на основании портфеля “Хорс Комьюнити” открыли ещё одну фирму. В общем, инвестор потерял 85 миллионов рублей. Пошли обыски, но удалось договориться. Я руководил проектом, пришлось поджать хвост. Это в двух словах.

Я молчала, ничегошеньки не понимала, но делала очень умный вид. До меня медленно доходило осознание: я знала, что у этого человека в трусах и на полках в ванной, а вот дальше – потемки. К сожалению, мы не прошли все стадии узнавания друг друга, а прыгнули сразу в постель.

Современный мир так устроен – диктует правила, что в сексе на первом свидании ничего страшного нет. Секс может оказаться залогом чего-то большего. Но реалии жизни другие. К сожалению, очень тяжело переформатировать страсть в постели в серьезные отношения. До интимной близости у нас было как минимум 5 встреч, но взять лопату и докопаться до сути Андрея я забыла. Да и как можно копать, когда в мозгу гейзер из шампанского бьет и ты в дурмане от любви?

Я заметно нервничала, теребила замок на сумке, но сдаваться не собиралась.

– Получается, я о тебе ничего не знаю. Ничего! А ты не стремишься мне что-то рассказать, поделиться. Скажи, легче проигнорировать? Легче не усложнять отношения, так? Зачем глубина, поплаваем на поверхности и разойдемся?

– Слушай, – Андрей оперся локтями о стол. – Я тебе только что рассказал то, о чем не говорят вслух и перешептываются в коридорах сотрудники. Разве этого мало?

– Конечно, мало, – меня понесло и я перешла чуть ли не на крик. – Ты никогда ничего не рассказываешь и не спрашиваешь. Приходишь, утыкаешься в бумаги, с кем-то обсуждаешь важные вопросы, а со мной – ничего! Со мной не нужно говорить о серьезном? Ты меня считаешь игрушкой для секса, приятным бонусом рядышком, который можно любить.Так? Так, Андрей?

Желваки его ходили, он был зол. Но мне было всё равно. Если я не выговорюсь, то точно достучусь до небесной канцелярии и все их законы про мужчин, женщин и любовь спущу вниз к Люциферу. Я себя знаю!

– Нет, не считаю, – твердо ответил мужчина.

– Да? Что-то незаметно. Андрей, а как же жили в горе и радости?

Брови его поползли вверх. Наверное, я загнула. Рано говорить про свадьбу, мы ещё на берегу договориться не можем.

– То есть я не говорю о замужестве и прочем, – я остановилась. Мне не хватало воздуха. – Я имею в виду участие: и в горе, и в радости. Как я могу понять тебя, а ты меня, если не знаю, что происходит? Я не могу так жить. Не могу… Ведь моему близкому человеку, человеку, которого я люблю, всё равно что у меня случилось. Мне некому рассказать про работу, погоду и гормоны. Тебя не интересует моя жизнь. Господи, я тону!

Я опустила голову, мне было стыдно смотреть ему в глаза, а горло душил комок из слез. Я не знаю, как выпускают пар мужчины. Поход в баню, пиво с друзьями, тир, футбол? Мне, как женщине, нужно было выговориться. И я хотела, чтобы меня слушал Андрей, а не Роза или Света. Мне с ним жить, а не с подругами. А может быть, я слишком далеко зашла и просила большего, чем предполагала совместная жизнь с мужчиной вне брака?

Андрей встал из-за стола, подвинул кресло на колесиках и сел рядом.

– Ладно, тише, – он провел рукой по волосам и взял в руки мое лицо. – Тебе, правда, нужен подробный отчет о моей работе и проблемах?

– Нет, не совсем, – шмыгнула я носом. – Не понимаю ничего в строительстве. Но основные факты, касающиеся тебя, я должна знать. К примеру, о переезде. И о том, что ты собираешься на ужин с какой-то красной юбкой.

– А в этом дело? – Андрей слегка обрадовался и откинулся на спинку кресла. – Я не собирался на ужин с красной юбкой. Я сказал, что поеду ужинать, и как раз собирался позвонить тебе.

Я ничего не ответила, кивнула и продолжила смотреть в пол.

– Марин, если бы мне нужна была красная или любого другого цвета юбка, поверь, в моей жизни не было тебя.

Я опять кивнула.

– Что за шеф-редактор?

– Да так… – отмахнулась я. – Племянник главного редактора, подает креативные идеи и раздражает всех.

– Понятно, ужинать поедем? – Андрей подошел к столу, начал складывать разбросанные бумаги. – Расскажешь мне про погоду, гормоны и что там у тебя ещё?

– Не издевайся! – выкрикнула я, слезы опять подступили к глазам.

– Я не издеваюсь. Честно, у меня не было такого опыта общения.

– У тебя что не было серьезных отношений? И девушки не выворачивали тебе душу наизнанку? Да, ладно! Не ври! – теперь смешно стало мне.

– Были, – просто ответил Андрей, выключил компьютер и, посмотрев в мои смущенные глаза, сказал. – Отношения были, просто я не воспринимал девушек серьезно. Так, – он взял паузу, – как воспринимаю тебя. С тобой всё по-другому. Пойдем, надо привести тебя в порядок.

Я встала, поправила кофту и перекинула сумку через плечо. На выходе из кабинета остановилась, обернулась и, встав к Андрею лицом к лицу, призналась:

– Хорошо, только в ресторан не пойдем. Хочу домой, ужин перед телевизором и закутаться в тебя как в плед.

– И треск камина?

– А у тебя и камин есть?

– Без бревен и дымохода. Экокамин. Я покажу.

– Тогда покажи всё, – подмигнула.

– Хорошо, такая Марина мне больше нравится, – Андрей улыбнулся так, что это могло означать только одно – этим вечером мы не останемся без десерта.

После ужина с доставкой на дом, двух бокалов вина и наблюдением за тем, как ровно горит огонь. Экокамин оказался в выемке под телевизором, которой я считала обычной полкой. Я выплеснула на Андрея всё, что не давало мне жить спокойно. Рассказала про работу, противостояние Эллы Эдуардовны и шеф-редактора, новых сотрудниках из отдела верстки и дизайна. Редакция ходила ходуном, с ней мои нервы и гормональная система. И хорошо бы мне остановиться на рассказах о своей работе. Но красное вино так шарахнуло по моей искренности, что я с дуру выложила и про утренний секс, в котором не хотела участвовать. Упс!

Андрей принял всё спокойно. Про секс промолчал. А вот про работу… Предложил уволиться, но по моим насупленным бровям понял, что это не выход и вернул слова обратно. В свою очередь он рассказал про планирующуюся на недели командировку в Питер. Долго объяснял почему “взять” Питер у них не получилось и теперь они полезут в Сочи. И что ему это всё не нравилось, ему хотелось стать простым архитектором и творить, а не вести бизнес. Но фамилия отца, генерального директора группы “МирДОМ”, и часть акций требовали прямого участия.

За вечер я поняла, что всё правильно сделала. Жизнь – многозадачна и многопроблемна. Попробуй справиться сам? Каждый из нас держит в руках жонглерские мячи, на каждом из них подпись: работа, дом, семья, отношения, дети. Иногда мы отлично ими манипулируем, подбрасываем к самому потолку, реализуем все свои возможности, гордимся, что всё успеваем. Но вдруг что-то идет не так – и все шарики мигом падают на голову: стук, стук, стук.

Мне нужен был не просто любовник, а человек, который будет стоять рядом, а может и попытается поймать один из шаров. Ведь это большая смелость – принимать неудачи друг друга без оценки, критики, суждений. Быть рядом в момент бессилия – значит, подарить огромное облегчение любимому человеку. Всего-то и надо: немного отдыха в родных объятиях, кружка чая или бокал вина, поговорить, а может помолчать вместе. И жизнь покажется не такой суровой штукой, когда ты знаешь, что у тебя есть где спрятаться и переждать бурю. И падать уже не так больно, встал, подобрал мячи и пошел жонглировать дальше.