Марина [НЕ] грустит: Дьявольские ритмы

И какой мощью тогда обладает эльфская армия?

Мысли роились, но от военно-стратегических вопросов следовало перейти к более насущным.

– Мила, нам нужно отсюда уходить?
– спросил я.

– Да, обязательно. Но я идти не смогу. Придётся Снежану ждать.

– А она сюда может?
– удивилась Маруся.

– Ангелы перемещаются свободно, - отозвалась Мила, - я только надеюсь, что выдержу.

– Выдержишь, услышали мы голос Снежаны. Маленькая фигурка в комбинезоне появилась из темноты.

– Снежана!
– обрадовалась Маруся и по обыкновению кинулась обниматься, - а где Игнат?

– Остался на Земле, - как всегда без эмоций. Радость от появления нашего ангелочка у меня сменилось разочарованием. Что бы с нами ни случилось, Снежана Варяг всё равно останется бесстрастным блюстителем порядка Мультиверса (как это они называют). Печально это. Как же хотелось бы увидеть её радостно смеющейся! Нет, наверное, я многовато хочу, пусть хоть так:

– Давай вылечу, - маленький ангел присел рядом с Милой, та слабо и виновато улыбнулась, подставила перевязанное плечо.

Мы с Марусей, разинув рты, пронаблюдали за происходящим.

– Нужен свет, молвила Снежаночка, и позвенела ноготком по чему-то невидимому у себя над головой. Тут же стало светло: невидимым чем-то оказался нимб в виде яркого желтоватого диска. Вот вам и Ангел.

Вы думали - зачем им нимбы? Так знайте: чтобы светить во время хирургических операций.

Разобравшись с темнотой, Снежана занялась раной. Всего парой жестов она убрала повязку, над которой Маруся столько корпела, и быстро осмотрела, так сказать, фронт работы.

– Правильно, что перевязали, - услышали мы голос ангела, - ей сдерживать кровь уже трудно.

– Я уже не держу почти, - прошептала Мила - и тут же ойкнула, потому что наш необычный лекарь накрыл рану открытой ладонью. Мы с Марусей вздрогнули. Красивое личико эльфки исказилось, здоровая рука дёрнулась, было к повреждённому плечу, но остановилась на полпути.

– Подержите, - обратилась Снежана к нам.

Было не до деликатности: из-под ладони ангела хлынула кровь. Маруся обежала вокруг, опустилась на колени, обхватила Милу за плечи, схватив здоровую руку «замочком». Я тоже времени не терял: присел перед ними и расположил руки, пока не касаясь, так, чтобы при необходимости придержать ноги.

Видя нашу готовность, Снежана принялась быстро водить ладонью вдоль раны. Никакого свечения от ладоней, как это принято в фильмах, мы не увидели, но Мила дёрнулась и застонала. Ангел лишь ускорил движения. «Ёлки, да почему же всё так жёстко»? – думал я, глядя, как Мила закусила губу. Она боролась с собой и со своей болью, но в какой-то момент всё же не выдержала, и закричала. Хотя, в сущности, кровотечение к тому времени уже прекратилось, и до окончания работы ангела осталось всего ничего.

– А нельзя, чтобы ей не было так больно, - не выдержала и Маруся.

Снежана даже не подняла на неё глаз, только немного замедлила темп и - мне показалось?
– на какую-то долю секунды исчезла. Это Мила, спасаясь от боли, всё же попыталась переместить её, маленький ангел тут же вернулся и продолжил лечение, ограничившись короткой репликой:

– Не делай так больше.

Мучение продлилось ещё ровно минуту.

Всю эту минуту я держал Милины ноги, но не испытывал от этого ни малейшей радости, а уж сама Мила и подавно. Ещё пару раз ей пришлось громко вскрикнуть, а потом она расслабилась и как-то вдруг задремала.

– Всё, - сообщила Снежана, - теперь надо идти. Яр, тебе придётся нести её.

Ну, уж конечно! Как же иначе. Я даже не удивился. Ладно, хоть уточню:

– Далеко нести-то?

– Неточно. Порядка трёх твоих часов. Сними с неё браслеты и надень на себя.

– Зачем?
– не понял я.

– Эти приборы называются «Перчатки Тора». Аннулируют вес, - пояснила Снежана.

Ах, да! Чудо-устройство, позволяющее ей крутить басом, как пушинкой! Давно хотел попробовать! Я быстренько выполнил рекомендацию ангела, не придав значения тому, что браслеты были вполне себе девчачьими. В сущности, какая разница? Во-первых, поддеть меня некому, во-вторых выбирать не приходится. Если кто не заметил. У нас тут очень всё серьёзно: на Землю влезли какие-то опасные вторженцы, а сами мы, спасаясь от них, оказались вообще вне своего мира. При таких условиях глупо было бы крутить носом на тему того, что тут мужское, а что женское. Тем более, речь даже не об одежде. Так что я последовал указаниям ангела. Застегнув на запястьях маленькие замочки, я не ощутил никакой перемены - руки по-прежнему ощущали собственный вес. Визуально тоже ничего не изменилось - никакого тебе свечения или других спецэффектов.

– Надо же!
– не упустила случая прокомментировать Маруся, - А с виду ничего особенного.

– А магия на самом деле вообще какая-то не очень волшебная чисто внешне, - ответил я, разминая руки, после чего нагнулся и поднял с пола Милу.

Поднял - как если бы она была воздушным шариком. Я не ощутил никакой тяжести, никакого напряжения. Просто невероятно!

– Ну что?
– нетерпеливо спросила Маруся, - тяжело?

– Вообще нет! С ума сойти! Умереть и не встать!
– я не мог (да и не хотел особо) сдержать изумления.

– А дай мне тогда тоже попробовать, - воодушевилась, было, моя одноклассница, но вмешалась Снежана, которая возникла прямо перед нами с обеими гитарами на плечах. Возникла, ага. Как всегда, в своём репертуаре.

– У нас нет времени. Потом поиграетесь, - молвил наш ангелок, повернулся и зашагал прочь.

Делать нечего - мы с Марусей поспешили вслед за ангелом. Её гениальное величество шла налегке, я держал на руках бессознательную Милу, а Снежана освещала всё вокруг своим нимбом и несла наше оружие и показывала дорогу.

Что я видел вокруг? Ничего. Чернота кругом - хоть глаз выколи. Мы даже тени не отбрасывали ни на что, кроме пола. Ни потолка, ни стен - только твёрдая гладкая матовая поверхность, по которой мы, собственно, шли.

Свечение нимба ангела тоже ничего из темноты не выхватывало, так что я не сильно ошибусь, предположив, что «простенок» на деле был просто гигантским совершенно пустым пространством.

– Снежана, а в этом простенке вообще что-то есть?
– любопытствовала Маруся. Она предпочитала не отходить от меня особо, так что от ангела мы видели только спину с висящими на ремнях гитарами.

– Ничего, - отвечал наш ангел, чуть-чуть оглянувшись.

Гм, оглянулась, наверное, только чтобы мы её ответ услышали.

– А пол тогда что здесь делает?
– не отставала Её Болтливость, королева непосед.

– У всего есть пределы. Это пространство лежит в пределах своих граней. Мы идём как раз по такой грани.

– Понятно!
– протянула Маруся, сделав губки утиным клювом. Интересно, что же ей понятно?

Вообще, если признаться, мне было не по себе. Исцелённая Снежаной Мила по-прежнему оставалась без сознания, и я её нёс, и все мы шли - но куда? Действительно - куда мы идём за этим ангелом? Зачем? Что будет с нашим миром, с нашими родными, с нами? Я как-то не задавался этими вопросами - не до того было, но по-хорошему происходящее - это же просто за гранью добра и зла. У меня в голове в тот момент было лишь одно слово, которое отражало всю полноту моих чувств, - и слово это было матерное и очень некрасивое. Нет, ну, правда - это же полный… пинцет! Что вообще творится?