Марионетки

Гарри не двигается с места. Он лишь опускает глаза, не решаясь даже пошевелиться. Плечо болит, нужно послушаться учителя, пройти по канату оставшуюся часть пути, поскорее встать на твердую землю… Это понятно. Вот только кажется, что после ночных приключений помощи он не заслуживает, тем более от того, в чьи воспоминания он вломился из простого любопытства и перетряхнул столь личные моменты чужой жизни.

— Поттер, в чем дело? Вы не слышали меня?

— Слышал, — почти беззвучный ответ.

— Тогда идем… — никакой реакции. Профессор Снейп облокачивается о верхний канат и чуть склоняет голову набок. — Или вы хотите остаться здесь?

— Да… сэр.

— Поттер, это не смешно, — ученик старается не шевелиться. — Прекращайте играть в молчанку и сделайте шаг ко мне, если не хотите, чтобы я потащил вас за собой силой.

— Вы не понимаете! — вспыхивает Гарри. — Я… Что вам мешает? Идите… Не надо меня никуда тащить… Оставьте… Я же здесь… И… — он беспомощно замолкает.

— Вы закончили ваш бессвязный лепет? — холодно интересуется Снейп. — Отлично. А теперь все же объясните мне: в чем дело? Внятно и по существу. Я жду.

— Да какая разница, — снова начинает Гарри, но запинается, встретившись взглядом с профессором. — Мне стыдно, — и отворачивается.

— Продолжайте.

— Я… — Гарри не знает, куда деться от пронизывающего взгляда мастера зелий. — Простите меня…

— За что?

— За… за всё.

— Не ответ. Поясните: за что конкретно.

— За то, что ночью залез в ваши воспоминания… Я… Я не должен был… Я не хотел…

— В самом деле? — усмехается Снейп и продолжает уже серьезно. — Не надо врать, Поттер. Вы хотели. Вы очень хотели. Настолько сильно, что днем даже не смотрели себе под ноги. Не обращали внимания на еду, хотя раньше набрасывались на нее. И поминутно отчаянно желали лишь одного: дождаться, когда я засну… Разве не так?

Каждое слово заставляет сильнее вжимать голову в плечи. Ответных слов не находилось. Гарри лишь покраснел и кивнул.

— Громче, Поттер.

Глубокий вдох.

— Да… Все так… сэр.

— Разумеется… И знаете, Поттер, вам стыдно не потому, что вы, как вы выразились, залезли в мои воспоминания. За это как раз вы не чувствуете своей вины, ведь если повернуть историю вспять, вы бы поступили так же… Нет. Вам сейчас неудобно и неловко оттого, что вы не можете понять: почему я за ваш поступок ничего вам не сделал.

В точку. Гарри замер, не решаясь даже вдохнуть. Профессор настолько четко и откровенно изложил его собственные чувства и эмоции, что хотелось провалиться под землю и никогда больше не показываться на поверхность.

— Дышите, Поттер. Еще не хватало, чтобы вы упали в обморок от нехватки кислорода… Будете пытаться мне возразить?

— Нет… Я буду… Я хочу спросить у вас, сэр: и почему?

Северус Снейп окинул взглядом подростка и ответил просто:

— Не захотел.

Удивленный взгляд.

— И только?

— Есть еще причины, но вам, Поттер, о них знать не обязательно. Хотя, возможно, впоследствии вы их выясните. Пока же усвойте главное: я не собираюсь убивать вас, наказывать или причинять какой-либо вред. Мне нужно, чтобы мы без потерь прошли этот лабиринт. Так что успокойтесь и выполняйте то, что я вам говорю. Немного дисциплины с вашей стороны, и у нас не будет проблем. Второе условие: не пытайтесь повторить то, что вы сделали. Вопросы?

— Вы злитесь на меня? — выпалил Гарри то, что его действительно волновало в тот момент. Ему показалось, что Снейп готов был глубоко вздохнуть, но передумал.

— Нет. Следующий вопрос?

— Ну… — Гарри помедлил, не решаясь продолжить.

Профессор устало посмотрел на него:

— Давайте, Поттер. Выясните уже все, что хотели, и покончим с этим…

— Вы знали, что я это делаю с самого начала?

— Да. Вломиться к окклюменисту в мозги так, чтобы он этого не заметил, практически невозможно.

— Но тогда… почему вы мне это позволили?

— Потому что у вас были вопросы, на которые я мог дать ответы. И вы имели право знать, какими были ваши близкие.

— То есть вы сами выбрали, что мне показать?

— Да.

— Но там были и очень личные… ваши воспоминания.

— Возможно, мне не хотелось, чтобы вы продолжали считать меня бесчувственным монстром слизеринских подземелий…

— Сэр?..

— А возможно, потому, что у нас очень неясные перспективы выхода отсюда, а Люпин так и не догадался рассказать вам историю школьных лет вашей семьи.

Они помолчали немного…

— Профессор… — нерешительно начал Гарри. — А вы тогда, на третьем курсе, о Люпине рассказали всем из-за своего обещания?

— Да, Поттер. Я предупреждал, чтобы он не смел подвергать опасности учеников, — он не послушал. Значит, ему не место в школе.

— Понятно…

— Вы закончили?

— Да… Почти… Только один вопрос, последний: вы заранее знали, что мой канат оборвется?

Гарри очень серьезно смотрел на своего преподавателя. Теперь, когда угроза наказания миновала, он мог дышать спокойно, а еще вернуться к своим смутным подозрениям по поводу этого места, попытаться получить очередной кусочек головоломки, которая начинала становиться понятной. Для этого только нужно было услышать ответ… Честный, как и все, что он слышал от стоявшего рядом человека.

— Да, я знал.

— Но…

— Достаточно, Поттер. Вы сказали «последний вопрос». Нам нужно идти дальше.

* * *

Вторая часть путь показалась несоизмеримо длиннее. Гарри и Снейп, тесно прижавшись друг к другу, медленно продвигались к выходу, поочередно передвигая свободные руки. Они постоянно останавливались и переводили дух. У Гарри ныло плечо, но он ничего не говорил. Вообще же последние часы пути прошли практически в тишине, нарушаемой редкими репликами, правда, теперь молчание не было напряженным.

За долгожданной дверью оказался лабиринт, но какой! Тысячи зеркал и парящих в воздухе свечей, чей свет отражался миллионами огоньков. Длинные галереи в отражениях, когда лишь на ощупь можно определить: куда идти дальше, но осторожно — поверхность может оказаться ледяной или наоборот чрезвычайно горячей, а может… Гарри вздрогнул, заметив, как на том месте, где он только что коснулся рукой, расплывается темно-фиолетовое пятно.

— Поттер, отойдите! — приказал Снейп, бросаясь к нему и едва успевая подхватить потерявшего сознание подростка…