Мария Медичи

Мадрид отказывает герцогу Савойскому, даже когда он начинает просить для своего сына руки любой дочери испанского короля, но использует ситуацию, чтобы заставить герцога вступить в тесный политический союз с Испанией.

Яков I Английский решил нормализовать свои отношения с Испанией, и идея брака принца Гэльского с одной из дочерей Филиппа III рассматривалась его правительством. Но он обеспокоился, видя, что Франция в этом опередила. Поэтому посол Англии в Париже выражает открытое неодобрение и не присутствует на празднествах по случаю объявления испанских браков. Такое поведение вынуждает Марию приложить усилия, чтобы ускорить переговоры о браке принца Гэльского и ее дочери Кристины.

Королева отправила в Лондон чрезвычайного посла — протестанта, одного из самых значительных принцев королевства герцога де Буйона. Ему поручено официально ознакомить Английскую корону с проектом контракта двух испанских браков и убедить короля, показав ему текст контрактов, что в них нет никаких политических статей. Но одновременно с Буйоном в Англию отправился чрезвычайный посол короля Испанского с предложением руки второй дочери Филиппа III принцу Гэльскому. Итак, король Англии мог выбирать: Париж или Мадрид. Герцог Савойский изо всех сил стремится отвлечь Англию от французского брака и, как будто всей этой путаницы ему показалось недостаточно, предложил заключить брак принца Гэльского с одной из его дочерей.

Все тщательно взвесив, Яков I высказался за заключение французского брака: союз с Испанией вызовет многочисленные внутренние сложности, а союз с Савойей не был достаточно привлекательным в плане внешней политики. В сентябре Лондон дал свое принципиальное согласие на переговоры по поводу брачного контракта принца Гэльского и мадам Кристины, а герцог Савойский потерпел двойное поражение: дочь Якова I Елизавета была выдана замуж за курфюрста Пфальцского — одного из наиболее значительных князей-протестантов Германии.

Тогда герцог Савойский начинает требовать для своего сына руку мадам Кристины: ему пообещали старшую, но он готов согласиться на вторую дочь и считает, что право первенства принадлежит ему, а не королю Англии. Французское правительство оказалось в растерянности: доводы герцога не лишены оснований и не стоит отталкивать от себя государя, изворотливость которого всем известна и которого Генрих IV с большим трудом повернул от открытой враждебности по отношению к Франции к тесному союзу. Но Мария Медичи и слышать ничего не хочет. Она рассматривает интриги герцога Савойского в Лондоне и Мадриде как личное оскорбление и готова мстить. А с другой стороны, она не отдаст своей второй дочери одному из самых бедных государей христианского мира. Королева-мать решила, что Кристина будет королевой Англии.

Парижу и Лондону осталось заключить последнюю сделку. Английский король набивает цену и требует, чтобы приданое мадам Кристины составляло 2 700 000 ливров, в то время как Елизавета принесла 1 500 000 ливров. Но королева-мать дает свое принципиальное согласие увеличить сумму при условии, что дело не будет предано огласке, хотя Кристине нельзя дать больше, чем Елизавете.

Добрая весть передана в Лондон, который готовится дать свое окончательное согласие, как внезапно умирает принц Гэльский, простудившийся во время прогулки верхом. Новым принцем Гэльским становится его брат. Яков I предпочитает отложить пока заключение брака.

Переговоры остановились и будут возобновляться только от случая к случаю вплоть до лишения Марии Медичи власти. Она уже не будет участвовать в переговорах Люиня, а потом Ришелье, которые приведут к браку Кристины и сына герцога Савойского и к браку третьей и последней дочери Марии мадам Генриетты с принцем, который к тому времени станет королем Карлом I Английским.

Могуществе Гизов

Теперь Мария Медичи достаточно сильна, чтобы держать принцев в ежовых рукавицах. Подписав договор о двойном испанском браке, Суассон и Конде возобновляют требования о предоставлении крепостей, ссылаясь на пакт в Монтиньи. Но королева нисколько не намерена выполнять свои обещания. Суассон попробовал было обидеться, но вернулся в Париж, как только королева начала сердиться.

Авторитет королевы был восстановлен. Ее тетка, великая герцогиня Тосканская, в ответ на похвалы Французской короне, раздраженно заметила, что ее успехи — более результат Божественного Провидения, чем прозорливости ее племянницы. Когда об этом донесли Марии, она немедленно вызвала флорентийского посла, сурово отчитала его и потребовала письменных извинений от герцогини, которой оставалось только повиноваться.

Испанские браки значительно увеличили претензии Гизов. Марию это тревожит, и она своими придирками пытается показать притязательной семье, что власть им не принадлежит. Герцог де Гиз немедленно отправляется в свое губернаторство Прованс, а его друг Бельгард — в Бургундию.

Королева быстро реагирует на созыв протестантами своей политической ассамблеи в Ла-Рошели, что явно было следствием сближения с Испанией, которое вызывало опасения лидеров реформистской партии: она приказывает протестантам отменить ассамблею, укрепляет связи с муниципалитетами главных протестантских городов, в глубине души довольных регентством, которое сохраняет мир, и привлекает на свою сторону герцога де Роана — единственного принца-протестанта, имевшего качества военачальника и способного доставить неприятности королевскому правительству.

Новая линия поведения Марии Медичи впечатляет, но нисколько не снимает глубоких причин постоянного брожения умов с первых дней регентства. По-прежнему остается открытым вопрос законности самого регентства, аппетиты принцев, соперничество кланов Бурбонов и Гизов, проблема протестантской партии, позиции которой неуклонно подтачиваются распространением Контрреформации.

И теперь Марию начинают упрекать в чрезмерном проявлении власти и резкости. Суассон собирает вокруг себя друзей и недовольных. Но неожиданно заболевает оспой и 31 октября 1612 года умирает.

Итак, Господь распорядился избавить королеву от вечного смутьяна, который, будучи принцем крови, считался практически неуязвимым. Мария немедленно забирает себе губернаторство Нормандии и уменьшает содержания, которые получал Суассон. Клан Бурбонов теряет с его смертью настоящего лидера: бездетный принц Конде не особенно умен, принц Конти, тоже не имеющий детей, — практически глухой и заика. В результате значительно усилились позиции семьи Гизов. Это настолько хорошо понимает герцог де Гиз, что, едва достигнув Прованса, тут же поворачивает назад в Париж.

В Северной Италии разворачиваются серьезные события по поводу Мантуанского наследства и поглощают все внимание королевы.

Мантуанское наследство (1613 г.)

В марте 1612 года умирает Винченцо Гонзага, герцог Мантуанский — родственник Марии Медичи. Наследником становится его сын Франческо, но и тот внезапно умирает 22 декабря 1612 года. Он оставил вдовой Маргариту — дочь герцога Савойского — и четырехлетнюю дочь Марию. Его брат кардинал Фердинанд Гонзага объявляется регентом до того момента, как Маргарита, утверждающая, что беременна, родит мальчика (тогда кардинал вместе с Маргаритой будут обеспечивать регентство) или девочку (в этом случае он станет герцогом Мантуанским).