Маркиз де Сад. Великий распутник
Шрифт:
Короче говоря, Жюстина у маркиза де Сада узнает, что мир совсем не идеален; и что с ее благочестием и невинностью делать в нем, по сути, нечего, — и вся ее жизнь превращается в череду жестоких обманов, унижений, преследований и пыток.
А гем временем Париж был разделен на "секции", ставшие основой для нового городского управления. Маркиз де Сад проживал в районе Вандомской площади, и его секция позже получила название секции Пик (section des Piques).
Следуя новым веяниям, маркиз у себя в районе стал "активным членом общества". И начал он с того, что перестал именоваться маркизом, а стал просто гражданином Садом. Но человеком-то он остался образованным, и через несколько
— Не хотите ли вы стать нашим секретарем?
Предложение это было связано с тем, что многие из присутствующих не умели даже писать. Тем не менее, гражданин Сад согласился и взял в руки перо "во имя Великой французской революции". Чтобы еще больше обезопасить себя, он стал и членом отряда Национальной гвардии, в силу чего ему даже пришлось выполнять кое-какие обязанности по несению охраны на улицах города.
А потом секция Пик назначила гражданина Сада в комиссию по надзору за больницами, при этом его роль сводилась к протоколированию сделанных наблюдений. По сути, от него требовалось лишь умение красиво изложить бюрократические решения, принятые совсем другими людьми.
Совершенно случайно семейство де Монтрёй оказалось в юрисдикции секции Пик, но теперь родственники его жены уже не были реальной властью и силой. Они стали обыкновенными "бывшими", жившими в постоянном страхе, что на них обратят внимание. А это внимание уже тогда было равносильно если не смерти, то, но крайней мере, большими неприятностями.
Как мы понимаем, революционный процесс развивался, и очень скоро мадам Кордье де Лонэ де Монтрёй вместе со своими домочадцами оказалась в положении, когда ей пришлось искать защиты у своего зятя, который еще совсем недавно сам безрезультатно взывал к ней о помощи.
И что удивительно, новоявленный гражданин Сад, еще недавно мечтавший отомстить теще за ее происки, не только не заявил на нее, не только не направил на нее гнев революционных масс, но напротив, стал ей активно помогать.
Обоих его сыновей мадам де Монтрёй и Рене-Пелажи хотели бы отправить за границу. Это было вполне естественное желание, и многие тогда пытались предпринять то же самое. Однако наш герой прекрасно понимал, что молодые люди за границей непременно вступили бы в ряды роялистов, что было крайне опасно уже для него самого. Дело в том, что в это время готовилось прусское вторжение во Францию с тем, чтобы восстановить королевскую власть в стране, и эмигранты-роялисты принимали в подготовке этого вторжения самое активное участие.
В сентябре 1791 года гражданин Сад узнал, что его старший сын все же уехал за границу. После этого он пригрозил объявить семейство де Монтрёй врагами Революции, но при этом он не сделал ничего для исполнения этой угрозы, ограничившись лишь предупреждением.
Его собственная "революционная деятельность" помогла на какое-то время защитить замок Лакост от разграбления, но продлилось это недолго.
Кстати говоря, если бы Людовику XVl удалось сбежать, можно не сомневаться, что он призвал бы на помощь армии других европейских государств. Но короля узнали, схватили и вернули обратно в Париж, а гражданин Сад, воспользовавшись ситуацией, опубликовал "Обращение парижского гражданина к французскому королю" (Adresse d'un citoyen de Paris, au roi des francais).
Позднее он опубликовал еще несколько брошюр политического содержания.
24 ноября 1791 года гражданин Сад читал в "Комедии-Франсэз" свою пьесу "Жанна Лэнь, или Осада Бове". До сих пор его работы считались "непатриотичными", но это произведение было патриотической трагедией, хотя и его "пробить" для постановки не удалось. А потом вообще случилось непредвиденное: 5 марта 1792 года уже стремившиеся к диктатуре якобинцы [16] вызвали в "Итальянской комедии"
провал совершенно безобидной пьесы Сада под названием "Соблазнитель". Почему? Да потому, что она "написана одним из бывших".16
Якобинцы — крайне левая политическая партия, склонная к революционному террору и сильная своей дисциплиной. Название получила по имени монастыря доминиканцев, в здании которого собирались ее представители. Ее вождем был Максимилиан Робеспьер. В дальнейшем слово "якобинец" стало нарицательным для обозначения фанатиков-демагогов.
Пьеса была поставлена в итальянском театре в январе 1792 года и выдержала четыре представления, но 5 марта зал оказался до отказа набит членами Комитета Общественной Безопасности Конвента, отличавшихся от прочих зрителей яркими красными беретами. Они вели себя непристойно, но никто не посмел возмутиться, и пьесу во избежание дальнейших неприятностей "сняли".
Тем не менее в своей "родной" секции Пик гражданин Сад продолжал продвигаться все выше и выше, и 17 октября 1792 года его назначили комиссаром по организации кавалерии.
Именно в это время он письменно изложил свои "Соображения о способе применения закона" (Id'ee sur le mode de la sanction des lois), что было равносильно проповеди "революционной демократии". Согласимся, из-под пера представителя древнейшего аристократического рода это выглядело более чем странно, но ничего не поделаешь: хочешь жить — умей вертеться…
10 августа 1792 года во Франции пала монархия, король Людовик XVI и королева Мария-Антуанетта были заключены под стражу, а 22 сентября в стране была провозглашена Республика.
С первых же дней Республики во Франции начался период беспощадного террора, то есть уничтожения практически без суда и следствия всех недовольных свершившимся элементов. Идеологом и практиком террора выступил Жорж Дантон, который считал необходимым дать выход "народному гневу". Волна репрессий прокатилась по всей Франции. По распоряжению Дантона тюрьмы переполнились священниками, родственниками эмигрантов и просто подозрительными лицами, на которых были получены доносы. Жертвам рубили головы усовершенствованным "гуманным способом" — на гильотине, изобретение которой до сих пор почему-то приписывается профессору анатомии Жозефу Гийотену (Guillotin).
2 сентября 1792 года шайка исступленных злодеев проникла в тюрьмы и начала поголовное избиение "изменников" и "аристократов", не разбирая ни возраста, ни пола, издеваясь над жертвами, устраивая пьяные оргии. Кровавая вакханалия длилась три дня, и власти ей не мешали. Толпа неистовствовала, не только не встречая никакого противодействия, но получила полное одобрение Дантона, который по поводу кровавого погрома изрек: "Народ расправился". При полном попустительстве и сочувствии правительства в тот день было истреблено более полутора тысяч человек в Париже, и затем волна террора прокатилась по провинции.
Сентябрьская резня 1792 года произвела на нашего героя сильное впечатление. В самом деле, после нее во всей стране воцарилась анархия, справиться с которой революционные власти, похоже, уже не могли. Одним из самых ужасных проявлений этой опьяненной кровью анархии стала жуткая смерть принцессы де Ламбаль, близкой подруги королевы.
Великая французская революция. Бесчинства на парижских улицах. Гравюра XIX в.
Приводимое ниже описание ее казни, судя по стилю повествования, принадлежит перу человека роялистских взглядов: