Марш мертвецов

В остальных районах подвизались все понемногу. Семьи посильнее и послабее, несколько больших независимых группировок, десятки уличных банд, распадающихся, едва успев вылезти из канавы. Сотни наркобаронов и тысячи пушеров. Гангстеры, поднявшиеся на сутенерстве. Сколотившие состояние на торговле оружием. Крупные воры, специализирующиеся на золоте-бриллиантах, и множество живущих за счет мелких краж и рэкета.

Итальянцы, ирландцы, кубинцы и выходцы из Восточной Европы распределялись более-менее равномерно, нельзя сказать, чтобы кто-то выделялся. Большой босс в городе был всего один, недосягаемый для всех остальных, — Кардинал. Он всецело властвовал в центре, а в остальных районах — постольку-поскольку. В него упиралось всё, он являл собой доказательство, что человек господин не только сам себе, и плевать ему на поддержку или вмешательство других.

Тео обрабатывал юго-запад. Там он вырос, на улицах, которые патрулировал со своей первой, еще подростковой бандой под названием «Пачинос». Райончик довольно мирный, деньги делать особо не на ком, но и там хватало банковских служащих, скучающих домохозяек, за которыми водятся грешки, и молодняка, падкого на дорогостоящие пристрастия. Продажные полицейские продавались задешево, местные власти виляли хвостом. В общем, удобный полигон для учебы.

Мы с Тео почти все время работали вместе, он готовил меня к тому дню, когда я смогу действовать самостоятельно. По его прикидкам, где-то через полгода можно будет отдать бразды правления в мои руки — сперва потихоньку, потом постепенно отпускать поводья. До тех пор я у него на попечении и дядя не отпускал меня от себя, я в прямом смысле стал его правой рукой.

Ужиться оказалось нелегко. За день нам пришлось из абсолютных незнакомцев превратиться в партнеров. Будто брак по расчету. Трудно проводить столько времени с человеком, которого едва знаешь, а тем более подписаться на отношения, где верность, честность и доверие — непременное условие. Но через несколько недель притирки мы прониклись друг к другу симпатией, а через месяц нам уже не приходилось притворяться друзьями, мы и вправду подружились.

Тео был строгим наставником. Долговременные связи с женщинами запрещал. Секс — пожалуйста, проститутки и постельные знакомства — можно, но не более того. Он говорил, что мне еще рановато ввязываться в романы. Всему свое время: сперва учеба, потом любовь. Женщина меня сейчас только отвлечет от дела, собьет настрой. Мне так не казалось, но хозяин — барин, поэтому я, дав себе слово слушаться и не возникать, прикусил язык и подчинился.

Кроме того, я был загружен под завязку, и бегать за юбками при любом раскладе оказалось некогда. Любовь требует сил и времени, а они целиком уходили на дневные задания и учебу.

Пока я работал на Тео, наш участок расширился. Мы взяли пару старых, заброшенных кварталов и лелеяли планы отстроиться заново, чтобы привлечь новые фирмы. Еще мы перекупали дела у слабых или уходящих на покой боссов, переманивали их людей, брали на себя их долги, собирали их дань. Мы занялись наркотиками, поставляя любителям «полетать» их «ангельскую пыль». Немного поучаствовали в торговле оружием, перетаскав контрабандой в город содержимое пары схронов. Тео был прав, предупреждая, что придется марать руки: чем прибыльнее, тем грязнее.

Хотя мне отводилась прежде всего роль наблюдателя, я не мог оставаться в стороне. В этих кругах хочешь не хочешь, а приходится поработать кулаками иной раз. Драки вспыхивали неожиданно, требовалось держать оборону и уметь постоять за себя. Хуже всего было с наркошами. Вот вроде все путем, у тебя товар, у них деньги. Идет мирный разговор, улыбки, дело сделано — и тут вдруг кто-то выхватывает нож или цепь, и пошло-поехало.

Я справлялся. За все время с Тео я ни разу не вышел из схватки побежденным. Я держал форму, следил за питанием, каждый вечер устраивал себе дома тренировку. Я мог похвастаться отменной реакцией и острым зрением. Несколько раз, правда, мне досталось, но удары пришлись в живот, так что никаких следов. Лицо со дня приезда тоже не пострадало, нос оставался прямым, уши — целыми. Конечно, рано или поздно и мне не поздоровится, но пока удавалось выходить сухим из воды.

Я никого не убивал. Кости ломать доводилось, головы пробивать, выкидывать людей из машины на ходу. Но от убийства дядя меня удерживал. Говорил, что не хочет взваливать на меня все и сразу. Одно дело проучить зарвавшегося нарика так, чтобы усвоил, и совсем другое — вытащить пушку и устроить ему последний звонок. Иногда приходится и убивать, но по возможности лучше обойтись без этого. Тео за всю жизнь убил только двоих. И предпочел бы на два эту цифру уменьшить.

— Чужая смерть вернется и за тобой, — часто бормотал он себе под нос. Красиво, на эпитафию тянет.

* * *

Мы вываживали Кардинала, как крупную рыбу. Что бы там ни говорил Тео в первую встречу, каждое наше действие было приманкой. Где-то существовал предел нашей независимости, мы не могли бесконечно действовать от себя. Если мы собирались расти и выходить на элитные круги, надо было обрести благосклонность Кардинала. А до этого, пока не получим вызов во Дворец или приглашение на обед в «Шанкар», мы обречены бултыхаться в лягушатнике.

Зов судьбы раздался во вторник, где-то через полгода после моего приезда. Все эти полгода мы пахали как каторжные: строили планы, подготавливали почву, просчитывали возможности. Мы отлично сработались, пробуждая друг в друге скрытые таланты. Я всколыхнул у Тео жажду успеха, а он учил меня отделять возможное от невозможного, гениальные идеи от дурацких фантазий. С его опытом и моим рвением мы могли свернуть горы.

Когда на нас вышел Нил Уэйн, стало ясно, что мы на верном пути. Он не принадлежал к людям Кардинала, однако обладал большим весом в гангстерских кругах. С ним тоже шутки шутить не стоило, поскольку Кардинал благоволил ему, а в городе это решало все. Поработать с ним значило еще на шаг приблизиться к Дворцу. Уэйн — это проверка, нас прощупывают. Выдержим достойно — будут прощупывать дальше. Уэйн — это дверь в новый мир, мир высокой коррупции, политики и всевластия. Преступный мир Кардинала.

Уэйн предлагал нам продать партию наркотиков. Доставку в город он организовал сам, но распродать такое количество в одиночку ему было не по силам. Предполагалось, что мы возьмем треть с полной предоплатой и еще отстегнем ему процент с прибыли. Жирновато, но деньги в данном случае не имели значения. На этом деле мы много не наварим, зато перспектива… Самая выгодная сделка за все время нашей работы.

Встречу назначили в заброшенном пакгаузе, поздно вечером во вторник. Добыть нужную сумму за такое короткое время стоило нам огромных трудов (тоже часть проверки), но стоило проломить пару черепов, напомнить кое-кому о старом долге — и деньги нашлись.

Тео готов был пуститься в пляс от радости. Он моргал часто-часто, так что зрачков не разглядеть. А еще у него подергивались руки и сердце молотило так, что я слышал за десять шагов.

— Получилось, Капак, — шепнул он, сжимая мое плечо. — Я и не надеялся, что выйдет так скоро. Все благодаря тебе. Не отрицай! До тебя дела шли неплохо, но с тобой — просто небывалый прогресс.

— Перехваливаете, — возразил я. — Я ведь просто выполняю указания. Ничего особенного.

— Не прибедняйся. Все, что мы сегодня получим, чего добьемся, — все благодаря тебе. Сегодня твоя ночь. Пользуйся. Оторвись по полной. — Он прикусил губу, сдерживая слезы. Таких сантиментов я за ним не замечал с нашей первой встречи. — Пойдем. Посмотрим, что нам приготовила судьба.

Мы вышли из арендованного лимузина — какой же гангстер без лимузина? — и в сопровождении троих наших прошествовали в заброшенный пакгауз. Уэйн терпеливо поджидал у своего автомобиля с дипломатом в руке и улыбкой на лице. Тео, перейдя на рысцу, выбежал вперед, раскрывая объятия, не в силах скрыть восторг и сохранять деловую солидность.