Маршал Баграмян. Мы много пережили в тиши после войны
Шрифт:
«Глубокоуважаемому Владимиру Васильевичу Карпову, выдающемуся войсковому разведчику Великой Отечественной войны, на память о былом и незабываемом.
Иван Христофорович показывал мне рукописи этих книг. Некоторые писатели, зная о моей дружбе с маршалом, спрашивали, не помогал ли я ему в написании мемуаров? Я и тогда, и сейчас заявляю: не был я ни литзаписчиком, ни литобработчиком. И вообще, ему никто не помогал, писал сам, он был для этого достаточно эрудированный и начитанный.
Помогал генерал Корнеев, который ездил в архивы, отдавал готовые рукописи машинисткам и сам,
В 1980 году издательство «Айастан» выпустило «Мои воспоминания». В этой книге маршал подробно рассказывает о детстве, юношеских годах, молодости, о годах службы в армянском кавалерийском полку, в 5-й кавалирийской дивизии им. Блинова вплоть до учебы в Военной академии им. М. В. Фрунзе. Дальнейший рассказ в этой книге — краткое изложение первых двух книг воспоминаний о Великой Отечественной войне.
Книги Баграмяна отличаются достоверностью и хорошим языком. В последние годы жизни Баграмян работал над серией очерков о своих боевых соратниках — Г. К. Жукове, А. М. Василевском, К. К. Рокоссовском, Б. М. Шапошникове, С. К. Тимошенко, И. С. Коневе, Д. М. Карбышеве и других.
Книга эта под названием «Великого народа сыновья» увидела свет в 1984 году, уже после смерти Баграмяна.
Центральный дом литераторов провел вечер памяти адмирала Флота СССР, земляка Баграмяна Ивана (Ованеса) Степановича Исакова. Вечер вел Константин Симонов. Присутствовал в числе гостей Иван Христофорович, он был близким другом Исакова.
Несколько лет назад Иван Степанович в одной из бесед сказал о Баграмяне:
— Я всегда удивлялся и восхищался его трудоспособностью, любовью к работе, его удивительным мужеством и несгибаемой волей…
Если сказать, что Баграмян — талантливый полководец, значит, мало сказать. Великая Отечественная выдвинула целую плеяду талантливых советских полководцев, которые сломали хребет фашистского вермахта. Если сказать, что Иван Христофорович был большим стратегом и умел глубоко и дальновидно связывать тактические и стратегические задачи, значит, тоже мало сказать. Хотя эти качества он проявил на очень трудном и сложном участке советско-германского фронта. Истинные полководцы должны уметь сочетать тактику со стратегией.
Во время войны я внимательно следил за операциями Баграмяна. А после войны мы имели возможность лично обсуждать эти операции. Вот тогда меня поражало аналитическое, гибкое мышление Ивана Христофоровича в рассуждениях. Я уже не говорю о его человеческих незаурядных качествах. За все это его любят и уважают.
На вечере памяти Исакова в ЦДЛ Баграмян в своем выступлении сказал:
— Иван Степанович Исаков был одним из самых выдающихся людей нашей армии и флота, нашей Родины. Он был кристально чистым, очень талантливым человеком, одним из тех редких талантов, которые я встречал на своем веку. Он был высокоодаренным человеком во всех отношениях — настоящий моряк, флотоводец, очень любимый и почитаемый на флоте; ученый, пользующийся большим авторитетом среди ученых; писатель, высокоуважаемый среди литераторов.
Он был человеком незаурядной эрудиции, подкупал своей скромностью, принципиальностью, добрым отношением к людям.
Он любил жизнь, любил людей. Несмотря на тяжелый недуг, никогда не унывал, боролся, трудился…
В Центральном доме литераторов
Под «тяжелым недугом» Баграмян имел в виду мужественную борьбу Исакова за жизнь после тяжелого ранения в октябре 1942 года под Туапсе. Осколок авиабомбы раздробил ногу. Ее пришлось ампутировать. Весь 1943 года
Исаков пролежал в госпитале. Встал вопрос об увольнении в отставку. Но когда доложили об этом Сталину, он якобы сказал: «Мне нужна его голова, а не ноги». И Исаков еще долго служил на флоте, был заместителем наркома Военно-морского флота адмирала Кузнецова Николая Герасимовича. Он бывал у Баграмяна на даче в Баковке. Ивану Христофоровичу пришлось пережить тяжелую утрату друга, в 1967 году он был на похоронах адмирала Исакова Ивана (Ованеса) Степановича.Баграмян, Луконин и Сурков в Ленинакане
Иван Христофорович встречался с писателями не только в Доме литераторов, и всегда это были встречи добрых друзей. Вот посмотрите на фотографию — на ней Баграмян едет на фаэтоне с поэтами Алексеем Сурковым и Михаилом Лукониным. Эта встреча произошла в Ленинакане в 1968 году, тогда Баграмян был удостоен звания Почетный гражданин Ленинакана, где в далекие годы Гражданской войны произошло боевое крещение будущего маршала.
Известная советская писательница Мариэтта Сергеевна Шагинян многие годы дружила с Иваном Христофоровичем. Я был неоднократным очевидцем их встреч в городке писателей Переделкино, куда Баграмян приезжал ее навестить.
Я тоже дружил с Мариэттой Сергеевной много лет, вплоть до ее кончины. Она из больницы написала мне последнюю записку. Мы не раз отдыхали вместе в Доме творчества «Дубулты» в Прибалтике. Часто встречались в Москве по нашим писательским делам, она печатала свои произведения в журнале «Октябрь», где я работал первым заместителем главного редактора, а потом в «Новом мире», в котором я был уже главным редактором. Всегда просила меня читать ее рукописи первым и относилась к моему мнению и замечаниям уважительно. А вообще она не терпела и не позволяла никому что-то править в ее рукописях. Билась с редакторами беспощадно за каждую запятую. Мне она однажды сказала, улыбаясь лукаво:
— Что мне может посоветовать или исправить редактор? Я каждое слово подбирала в текст, как ювелир вставляет драгоценные камни в свои изделия. Обычно я говорю редакторам, что я хотела сказать своим сочинением, а потом вынимаю из ушей слуховой аппарат, и пусть они говорят, что угодно.
Она была глухая и без слухового аппарата не слышала. Однажды я ее спросил:
— Мариэтта Сергеевна, наверное, трудно вам без слуха, окружающий вас мир — неполный, в одной зримой плоскости.
Она весело воскликнула:
— Что вы, Владимир Васильевич, я счастлива, избавлена от массы неприятностей, которые слышите вы постоянно.
Позволю себе рассказать один эпизод из наших встреч с Мариэттой Сергеевной (только не воспринимайте его за хвастовство, просто хочу показать ее отношение ко мне).
Летом в 1971 году я жил и работал в Доме творчества «Переделкино», а Шагинян получила наконец литфондовскую дачу. В том году скончался председатель Союза писателей России Леонид Соболев; дачу, которую он занимал, отремонтировали и передали Мариэтте Сергеевне.
Сидел я и работал в своей комнате, когда раздался легкий стук в дверь.
— Можно к вам? — спросила робко Мариэтта Сергеевна, — Я не отвлекаю вас от работы? Хотя, что я говорю, конечно, отвлекаю. Но особое обстоятельство вынуждает…
— Всегда рад вас видеть, что у вас стряслось? Какое особое обстоятельство?
Ничего не объяснив, Мариэтта Сергеевна поманила меня пальчиком:
— Идемте.
Мы вышли с территории Дома творчества и пришли к даче, которую выделили Шагинян. Двухэтажная дача сияла и пахла свежими красками после ремонта.