Маршал Жуков

Так описан подвиг безымянных советских танкистов сухим языком гитлеровского штабиста. А героические подвиги наших бойцов и командиров были не исключением, а повседневным правилом!

Как всегда, Жуков, выполняя непосредственную задачу, не успускал из виду общую картину борьбы на всем советско-германском фронте. В Ленинграде он узнал о нашем поражении на Украине. Он предвидел, что, опьяненный победой, Гитлер вернет на московское направление как танковую группу Гудериана, так и танковую группу Гота. План "Барбаросса" уже трещал по всем швам, но если предстоит немецкое наступление на Москву, оно должно состояться до наступления зимы. Значит, Гот со своими танками уйдет, обязательно уйдет из-под Ленинграда. А пока командование немецкой группы армий "Север" до отказа будет использовать эти танки, пытаясь выполнить приказ Гитлера о взятии Ленинграда.

Безупречное стратегическое мышление. Именно в эти недели на германского командующего под Ленинградом фон Лееба яростно давили из ставки Гитлера, требуя наконец взять Ленинград. А он, обещая Гитлеру успех, умолял оставить еще на неделю, на день, на два танковые дивизии Гота. И в отчаянии бросал их на наши позиции. Напряжение достигло высшей точки: враг видел город перед собой, но войти в него не мог. Везде перед немецкими танками вставала сплошная стена разрывов - била полевая артиллерия, "катюши", минометы, а когда с чудовищным грохотом ухали 305-миллиметровые орудия главных калибров флота, гитлеровцы в ужасе пятились. Прославленная советская артиллерия увенчала себя в этом сражении новыми лаврами.

Лееб не выполнил своих обещаний и вскоре был снят за провал операции. Но еще раньше, 22 - 23 сентября, ушли из-под Ленинграда на юг избитые у стен невской твердыни части танковой группы Гота, которой предстояло наступать на Москву. Когда Жукову доложили, что "немцы окапываются", он потребовал: не допускать, чтобы враг окапывался, а закопать его в землю.

В приказе по войскам Ленинградского фронта Жуков воздал должное стойкости людей, оборонявших Ленинград. Он перечислил ряд особо выдающихся эпизодов и заключил: это "свидетельствует о том, что среди личного состава соединений начал создаваться необходимый перелом, приобретается уверенность в победе, стремление бить врага всемиимеющимися средствами".

Командующий Ленинградским фронтом Жуков, героические защитники легендарного города справились с труднейшей задачей: фронт под Ленинградом стабилизировался, непосредственная угроза городу была снята. "18 сентября Гальдер признал поражение германского оружия: "Положение здесь будет .напряженным до тех пор, пока не даст себя знать наш союзник - голод". 22 сентября Гитлер отдает директиву: "Стереть с лица земли город Петербург... Город надлежит блокировать и путем обстрела артиллерией всех калибров и непрерывными бомбардировками сровнять с землей. Если в результате этого город предложит капитуляцию, ее не принимать".

Начиналась эпохальная оборона Ленинграда. "Организаторская работа ленинградских большевиков!, - писал секретарь Ленинградского горкома партии А. А. Кузнецов, - соединила всех трудящихся города и направила их усилия к одной общей цели - к защите гврода". Оборона Ленинграда продолжалась 900 дней. Но город выстоял.

5 октября, Жукову позвонил Сталин и вызвал в Москву: на подступах к столице сложилось тяжелое положение. "Ставка, - сказал Сталин, хотела бы с вами посоветоваться о необходимых мерах".

7 октября Жуков был в Кремле.

ОТСТОЯТЬ МОСКВУ!

Что случилось у Юхнова

Поздоровавшись, как будто они недавно расстались, Сталин подвел Жукова к столу, на котором лежала карта Западного фронта. Указал на его южное крыло, примерно на район Юхнова - Малоярославца. Хриплым голосом - у Сталина был грипп - он бросал фразы почти без пауз:.

– Вот смотрите. Здесь сложилась очень тяжелая обстановка. Я не могу добиться от Западного и Резервного фронтов исчерпывающего доклада об истинном положении дел. Мы не можем принять решений, не зная, где и в какой группировке наступает противник, в каком состоянии находятся наши войска. Поезжайте сейчас же в штаб Западного фронта, тщательно разберитесь в положении дел и позвоните мне оттуда в любое время. Я буду ждать.

Изучив обстановку -б Генеральном штабе, Жуков в ту же ночь отправился на машине в штаб Западного фронта, который размещался там же, где стоял штаб Резервного фронта и откуда он месяц назад уехал победителем под Ельней. Чувствовал он себя отвратительно: смертельная усталость, в ушах еще стоял звон канонады Ленинграда. Безумно хотелось провалиться в сон. Жуков часто, останавливал машину и, чтобы разогнать дремоту, делал пробежку по обочине.

В машине, подсвечивая фонариком, он снова и снова изучал карту, полученную в Генштабе. В районе Юхнова - Малоярославца все еще ощущались последствия неразберихи, возникшей 5 октября. А случилось невероятное: рано утром наши самолеты обнаружили громадные колонны танков и мотопехоты, которые, прорвав фронт, шли на Юхнов. Первые донесения об этом в Генштабе показались недостоверными: откуда враг, да еще на московском направлении до столицы каких-нибудь 200 километров, практически не прикрытых ничем, кроме строительных батальонов? Где же наши войска, державшие фронт?

И только в ночь на б октября, когда немецкие танки ворвались в Юхнов, выяснилась страшная правда: Западный фронт нс удержал врага. Ставка потребовала от штаба фронта доложить обстановку. В ответ противоречивые и неполные доклады. Однако к исходу 7 октября сомнений не оставалось: с запада на столицу надвигались десятки гитлеровских дивизий. Войска же, прикрывавшие Москву, обойдены и, сражаются, по всей вероятности, в окружении.

Глубокой ночью Жуков приехал в штаб Западного фронта. Там уже было получено указание Ставки, отданное 6 октября в 19.30 и адресованное командующим Резервного и Западного фронтов: "В район действия Резервного фронта командирован генерал армии Жуков в -качестве представителя Ставки. Ставка предлагает ознакомить тов. Жукова с обстановкой. Все решения тов. Жукова в дальнейшем, связанные с использованием войск фронта и по вопросам управления, обязательны для выполнения".

Группа генералов - И. С. Конев, В. Д. Соколовский, Г. К. Маландин ввели представителя Ставки в курс дела.

На Московском направлении разразилась катастрофа. Здесь в конце сентября оборону держали три наших фронта. Западный - И. С. Конев,, Резервный - С. М. Буденный и Брянский - А. И. Еременко. В общей сложности войска фронтов насчитывали 1250 тысяч человек, 990 танков, 7600 орудий, 677 самолетов. На них и обрушился "Тайфун" - так была зашифрована гигантская операция вермахта по захвату Москвы.

На Московском направлении враг сосредоточил 77 дивизий численностью до 1800 тысяч человек, 1700 танков и штурмовых орудий, 14 тысяч орудий и минометов, 1390 самолетов. В приказе Гитлера вой- скам говорилось: "Создана наконец предпосылка к последнему огромному удару,, который еще до наступления зимы должен привести к уничтожению врага". Секретное указание Гитлера группе армий "Центр" предусматривало окружение Москвы, с тем чтобы "ни один русский солдат, ни один житель - будь то мужчина, женщина или ребенок, - не мог ее покинуть. Всякую попытку выхода подавлять силой". Поголовное истребление москвичей, до последнего человека.

Первым 30 сентября против Брянского фронта выступил Гудериан. Прорвав оборону фронта, его танковая группа, переименованная в танковую армию, прошла около 150 километров и 3 октября захватила Орел. Часть войск Брянского фронта оказалась в окружении. Генерал Л. М. Сандалов, в то время, начальник штаба фронта, впоследствии писал: "Оглядываясь назад, рассматривая теперь обстановку с открытыми картами, приходишь в недоумение: как мы не смогли тогда- разгадать намерений противника?.. Ставка предупреждала 27 сентября о подготовке противника к наступлению на Москву. Лучшего района для наступления танковой группы на Москву, чем район Глухов, Новгород-Северский, Шостка, не найти. Путь оттуда на Орел, Тулу был кратчайшим.". Однако командование и штаб Брянского фронта не смогли расшифровать этот легкий шифр".