Марсианский язык

– В общем, - говорил Армен голосом дедушки-академика, - память - это информация. Информация может быть закодирована в молекулах белка. А молекула белка в наши дни легко может быть синтезирована...

– О-о-ой!!!
– вдруг взвизгнула Лилит, да так, что Армен осекся на полуслове.
– Ой, Армен, ты что же, значит, ешь таких... этих... (Лилит никак не могла выговорить слово "червей") .

Армен удивился, потом засмеялся, потом обиделся:

– Еще чего!.. Зачем мне их есть? Что я, свет от темноты не отличу?

Что верно, то верно. Свет от темноты Армен отличает, как никто. После девяти вечера с ним за уроки лучше не садиться - Армен отключается, начинает клевать носом, и на следующий день нам с Лилит не у кого списывать задание.

– И правда, надо же, как это я не сообразила.
– Лилит снова пришла в себя.
– Арменчик ведь у нас такой успевающий, такой умный, куда умней самого умного червяка. Правда, Арменчик?

– Уж насчет света и темноты Армен разбирается. Ученье - свет, неученье - тьма, - поддержал я.
– Короче, Армену есть никого не надо. А вот попробовать бы кусочек Армена!..

И хоть сейчас в марсианскую школу поступай. Лилит, как ты считаешь?

– И правда, мальчики, - спохватилась Лилит, - все это интересно, только ты давай лучше, Арменчик, прямо про самое-самое интересное, хорошо?

И Армен рассказал про самое-самое интересное.

Оказывается, таблетки мудрости уже есть. Называются они, конечно, не таблетки мудрости, а по-другому, вернее, пока еще никак не называются. Их только недавно изобрели в институте мнемотехнических проблем, в общем, в том институте, где работает дедушка Армена.

Но главное, таблетки такие есть, и Армену дали ("Доверили", - сказал Армен) испытать, как они действуют. "Доверили" Армену десять таблеток, четыре он уже съел ("Уже слопал!.." - огорчилась Лилит. "Уже испытал!" объяснил Армен). Таблетки не противные, но это, в общем, неважно:

в месяц принимают всего две штуки, потом перерыв, потом опять можно принимать. Армен честно признался, что он не первый испытывает такие таблетки.

– Только дедушка сказал, - тут Армен слегка понизил голос, - дедушка сказал так: "Имей в виду, Армен, что наш с тобой опыт будет иметь особую специфику!" Я спрашивал:

"Какую особую?" А дедушка смеется: "Потом узнаешь..."

А специфика эта бывает разная... Я в словаре смотрел. А дедушка сейчас на Юпитере... Вы что думаете, я жадный стал, да? Специфика...

Армен хотел еще что-то сказать, но только махнул рукой.

– Где они, таблетки эти?
– спросил я.

– Дома...

Мы с Лилит немножко подумали и решили, что если съедим по три оставшиеся ("Испытаем", - не забыла поправить Лилит), это для всех будет только лучше - и для Армена, и для дедушки, и для специфики.

– Арменчик, мы просто должны помочь вам с дедушкой провести опыт, понимаешь?
– втолковывала Лилит.

Армен только кивал головой.

– Слушай, а как они будут действовать?
– спросил я Армена на другой день, когда он вручал мне мои таблетки.

– Вообще-то дедушка мне не стал рассказывать. Он говорит: "Сам узнаешь".

– Ну и что?

– Ну и ничего! Откроешь марсианский учебник, посмотришь, полистаешь, и у тебя такое чувство, как будто ты все это знал раньше, только чуть забыл, а теперь сразу вспомнил, понимаешь?

– "Понимаешь, понимаешь"...
– передразнил я Армена, - один ты у нас все понимаешь. В свое время мы продолжим наш разговор по-марсиански, коллега!

(Еще вчера я придумал, что скажу так Армену. Жаль только, что мы разговаривали с глазу на глаз, без Лилит.)

Шло время - недели и даже месяцы, а марсианский подвигался туго. Я раскрывал учебник, листал, упорно перелистывал, просматривал, закрывал, опять открывал, но ни разу не было у меня такого чувства, что я все это знал раньше, а теперь сразу вспомнил. Кончилось это контрольной, а контрольная кончилась плохо... Я перестал просматривать, стал прочитывать. Кое-что начало получаться, я обрадовался, но быстро сообразил: то же самое было и раньше без всяких таблеток. Стало обидно. Дело, как говорит мой папа, пошло уже на принцип. Я засел за учебник, принялся заучивать наизусть - словом, стал зубрить. Все время уходило на этот марсианский!

Дошло до того, что я залез в учебник математической лингвистики для старших классов, выписал кое-какие уравнения и схемы структурных связей марсианского языка. Вывел даже две формулы (полторы, как сказала наша математичка: ей отдала мои таблицы "марсианка").

У самой "марсианки" по языку я после всех трудов получил только четверку, так что за полугодие выходила типичная "твердая тройка".

У Лилит дела были не лучше. Она призналась мне, что с горя, пока сидела за учебником, даже написала большую повесть про нашу школу и про марсианский язык.

С Арменом мы, естественно, опять поссорились. Лилит сказала, что он дал мне, наверное, обыкновенный амидопирин.

На это Армен страшно обиделся и заявил, что есть такие люди, которым ни волшебные таблетки не впрок, ни даже живая вода и которых, стало быть, спасет один только колпак да кнопка! С Юпитера приехал дедушка Армена, и мы решили, что Армен ему все расскажет.

В понедельник на нашей скамейке должен был состояться крупный разговор. Но тут меня с бухты-барахты погнали на математическую олимпиаду. Сроду со мной такого не случалось: четверочки по алгебре мне всегда вот как хватало. Я сначала не поверил, потом хотел отказаться, разговор затянулся, в общем, когда я прибежал к скамейке, Лилит с Арменом давным-давно уже были там. И вид у них...

Это меня и удивило: вид у них был самый веселый. Оба вскочили мне навстречу.

– Ну, говорил ты деду?
– с ходу, не отдышавшись, накинулся я на Армена.

– Говорил!..
– Армен прямо сиял.

– А он что?

– Смеется!..

– Арменчик, можно я ему скажу?
– перебила Лилит.
– Ашот, ты ничего за собой не замечаешь? Ну, необычного чего-нибудь, чего раньше не было?.. Ты подумай, Ашот.

Я пожал плечами:

– Да вроде бы...

– Ну, скажи, что ты делаешь последнее время?
– улыбаясь, спросил Армен.

– Только и делаю, что марсианский учу. И она тоже, - я кивнул на Лилит.

– Так. Ну, а еще-то что-нибудь ты делаешь, учишь?

– Еще?.. Да ты можешь толком сказать?

– Толком?.. Пожалуйста: не учишь ты. Понял? Не у-чишь.

Только марсианский. А теперь скажи, отметки у тебя какие?

И тут до меня дошло. В самом деле! Я же почти не занимался ничем, кроме марсианского. И - ничего! Откроешь учебник, просмотришь-вроде что-то вспомнил, что-то знаешь. Не то чтобы блестяще, но ведь четыре балла - мне больше не надо... Стоп! А математика? Олимпиада?