Марьяжник
Шрифт:
Работа в ювелирной лавке у него тоже спорилась. Андрей быстро познавал секреты ювелирного искусства и видел, что Гарри доволен его успехами.
– Думаю, скоро придется потеснить Ингрид и сделать тебя управляющим, сынок, – сказал он однажды за очередной вечерней партией в крибидж.
Он давно уже называл его «сынок».
– Это большая честь для меня, мистер Фергюсон. Я польщен, но…
– Что «но»?
– Мне не хотелось бы ни в чем теснить Ингрид, как вы изволили выразиться.
Их отношения с девушкой давно уже перешли в ту стадию, когда все чаще и чаще заходит разговор о браке. Андрей искал подходящего момента официально попросить у Гарри руки его дочери. Может, сегодня? Ему казалось, что он
Раз в месяц Андрей неизменно уезжал в небольшую деревушку под Цюрихом, навестить престарелую двоюродную тетушку. Так он говорил Ингрид и ее отцу. В действительности свои двухдневные отсутствия он использовал для того, чтобы выполнить очередной заказ. Зачем он это делал? Ответ на этот вопрос он и сам бы, наверное, не сумел отыскать. Деньги при работе в ювелирной лавке у него были… Тогда что же? Азарт? Необходимость чувствовать над кем-то превосходство? Желание заглушить детскую боль?.. Иногда им овладевало желание остановиться. Особенно остро он почувствовал это однажды, когда новый клиент, назначивший встречу в одном из гостиничных номеров и представившийся как человек, имеющий отношение к «высоким политическим кругам Швейцарии», легко и небрежно озвучил имя жертвы:
– Гарри Фергюсон.
Андрею показалось, что он ослышался.
– Что?
– Я хочу, чтобы вы устранили человека по имени Гарри Фергюсон, – заказчик криво ухмыльнулся и тут же проявил свою осведомленность: – Поверьте, мне известно о тех отношениях, которые связывают вас с этим семейством, но мне дали понять, что вы профессионал своего дела. Без чувств и без принципов. Это не так?
– Не так. Я готов делать работу, но если…
– Вы хотите сказать, что отказываетесь? – живо перебил его собеседник.
– Да. Отказываюсь. В конце концов, я имею право отклонить любое предложение, которое мне не по душе.
С этими словами Андрей поднялся, чтобы покинуть гостиничный номер с высоко поднятой головой, однако очередная реплика заказчика заставила его остановиться.
– Разумеется. Только я не думаю, что вашей невесте и вашему будущему тестю будет приятно узнать, чем вы занимаетесь на досуге. А я ведь вполне могу это устроить.
Андрей медленно повернул голову. Глаза его недобро блеснули. Развалившийся в плюшевом кресле человек это заметил.
– Не совершайте необдуманных действий, мой дорогой, – предупредил он. – Я в полной мере могу понять ваши чувства. Равно как и желание устранить меня вместо Гарри Фергюсона.
Верхняя губа Андрея презрительно дернулась. Получилось нечто наподобие звериного оскала.
– И вы полагаете, что сумеете остановить меня.
– Определенно. Я представляю сильную организацию, мой друг, и, убив меня, вы не решите своих проблем. Гарри Фергюсон и его дочка все равно неминуемо узнают о вас. Так что лучше сядьте и выслушайте меня внимательно.
Андрей поколебался мгновение-другое, но в итоге вынужден был подчиниться. Он вернулся и вновь опустился на прежнее место.
Разговор с заказчиком был недолгим и строился, собственно, на том, что с некоторых пор у наемного убийцы уже не было права выбора. Андрей дал согласие и пообещал выполнить заказ через два дня.
Имитация ограбления подходила лучше всего. Даром что Фергюсон был ювелиром. И убийца обставил это дело наилучшим образом. Он просто выстрелил Гарри в спину, когда они остались одни перед самым закрытием лавки, собрал драгоценности в саквояж и уехал… На протяжении долгих лет ему вспоминалось заплаканное лицо убитой горем Ингрид, когда ей стало известно о случившемся. В полиции Андрей показал, что он, как и дочь владельца, ушел накануне вечером пораньше, а мистер Фергюсон закрывал лавку в одиночестве. Никаких улик против него не было. Неизвестный грабитель, или группа грабителей, оборвавший жизнь Гарри Фергюсона,
так и остался ненайденным…Но в скором времени на долю Андрея выпало новое испытание.
– Покойный Фергюсон оставил завещание, по которому все его имущество перешло к дочери, – грустно, но, как показалось Андрею, довольно фальшиво возвестил тот же самый заказчик через неделю после гибели Гарри. – Все: дом, землю, ювелирную лавку. По нашим расчетам, этого завещания не должно было быть, но… Случилось то, что случилось. К нашему великому сожалению. И к вашему, разумеется.
– Что вы имеете в виду? – в горле у Андрея пересохло.
– Вам придется убрать еще и Ингрид Фергюсон.
– Вы в своем уме?!
– Абсолютно. И, кстати, когда вы от нее избавитесь, вам тоже придется исчезнуть. Слишком велико будет подозрение полиции. Вы уедете из Женевы, но вас, ясное дело, будут искать. Однако я сумею сделать для вас новые документы. Скажем, на имя Гаспара Д’Арвена. Или вы предпочитаете какое-то другое имя? Это несложно, и я готов выслушать любые ваши пожелания.
Лицо Андрея исказила гримаса ярости. Он резко вскочил на ноги, кулаки его сжались. Еще секунда – и, казалось, он кинется на этого фальшиво улыбающегося джентльмена, развалившегося в глубоком плюшевом кресле. Однако самообладание взяло верх.
– Я не понимаю, о чем мы говорим. Извините. Я не стану убивать Ингу. Обсуждению это не подлежит.
– Может, тогда подлежит обсуждению тот факт, как ваша дражайшая невеста отнесется к убийству отца? – с той же гадливой улыбкой, как и при предыдущей встрече, поинтересовался заказчик. – И к тому, что это убийство было совершенно вами.
На этот раз Андрей вышел из номера. Он слышал, как в спину ему была брошена фраза: «У вас два дня», – но все равно вышел, не оборачиваясь. Он не собирался выполнять заказ. Об этом не могло быть и речи. Однако после бессонной ночи, в течение которой Андрей нервно проворочался с боку на бок, первоначальное решение переменилось. Судьба все-таки не дала ему шанса. Поманила, подразнила, и не более того. Мосты сожжены, путей к отступлению нет, и Андрей прекрасно понимал, что он сам загнал себя в ту ловушку, в которой и пребывает к настоящему моменту. Он выбрал путь наемного убийцы и обязан следовать по этому пути до конца. Убийца не имеет права на сантименты. Стало быть, он должен убить Ингрид. Должен! К тому же она все равно не будет с ним, когда узнает, что это он выстрелил в спину ее отцу.
Заказчик не бросал слов на ветер. Через два отведенных Андрею дня Ингрид непременно узнает правду.
Он отправился к ней домой, но не застал, и некоторое время ему пришлось ждать. Девушка приехала почти под вечер.
– Я была у нотариуса. По завещанию отца все его имущество переходит ко мне. Вернее, к нам.
– Ингрид…
Он поднялся с дивана. Нож был намертво приторочен специальными ремнями к правому запястью. Огнестрельным оружием Андрей предпочел не пользоваться. Любой из слуг мог услышать выстрелы. Необходимо было сделать все тихо. Если он, конечно, отважится сделать это. Ее голубые, как два бездонных озера, глаза смотрели прямо и открыто. Андрей чувствовал, что неумолимо тонет в их омуте. Рука откажется подняться в решающий момент. Он не сможет… Не сможет убить ее. Или сможет? Андрей колебался. В коленях появилась предательская дрожь.
– Ингрид… – снова повторил он, и при этом собственный голос показался ему чужим и далеким.
– Что? – она настороженно прищурилась.
– Я хотел… Я пришел к тебе…
Рука не поднималась. Нужно было просто вскинуть ее вверх и прицельно метнуть нож. Но Андрей не мог. Вдруг глаза Ингрид испуганно округлились. В них мелькнуло что-то, из-за чего они перестали быть для молодого человека такими притягательными. Наваждение слетело.
– Господи! – на выдохе произнесла девушка. – Ты пришел меня убить? Да?