Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Эт куда такое чудо? На руку, что ль надевать?

— На ногу, тётя Таня. Наденьте на вашу коленку и не снимайте. Этот наколенник пропитан добрыми пожеланиями, я вам точно говорю.

Она недоверчиво покачала головой, и я поняла, что в лучшем случае она сунет эту вещицу в карман или на полку в своей подсобке бросит, да там и забудет — и скомандовала:

— Так, а ну, садитесь! Надевайте! — безо всякой магии, на минуточку.

Спорить со мной в лоб она отказалась, и наколенник надела.

— Вечером в обход зайдёте и скажете: как нога? Ясно?

Она вздохнула и покачала головой, дескать: блажит девчонка. Но спорить не стала.

А

вечером, как я и велела, зашла ко мне после обхода.

— Маша, спишь ли? — прошептала тётя Таня, приоткрыв палату на половинку ладони.

— Нет, заходите, — в ответ прошептала я.

Она прокралась в палату и села на стул, подвинув его поближе к кровати.

— Ну, как?

— Ой, Машенька! Диво дивное! Волшебная прямо твоя эта наколенница. Целый вечер бегаю, и хоть бы щёлкнуло! — она наклонилась и совсем заговорщицки спросила: — Это что за шерсть такая специальная? Или как?

— Это, тётя Таня, я слова тайные знаю. Вяжу, и про себя их читаю, — эту легенду я сегодня пока вязала и сочинила.

— Навроде молитвы, что ли? — «догадалась» тётя Таня.

Да пусть так и будет, если ей так понять легче!

— Да, молитва такая. А человек носит вещь, да потихоньку и исцеляется. Только это секрет.

В сумраке палаты было видно, как она выпрямилась на стуле и некоторое время смотрела на меня, прижав ладонь к губам.

Я вытащила из-под подушки второй наколенник и положила ей на фартук:

— Вот. Это на вторую коленку. За доброту вашу душевную.

Тётя Таня ушла, а я поняла, что сон вдруг как ветром сдуло, поднялась и снова вышла в свой прогулочный садик. Сегодня было холодно, но сухо, спинки серых булыжников, которыми были вымощены тропинки, светлели в темноте. Я прошла кружок по дорожке, заметила, что за поредевшими кустами прячется столик со скамейкой и расположилась там, распространив вокруг себя тёплый кокон. Немного света (и, конечно же, замаскировать) и… Ещё заметки пописать, что ли?

И тут я вспомнила про риталидовую оправу.

Я вытащила из кармана заветный платочек, развернула, хотела отцепить для начала одну из серёжек, но потом подумала вот что. Восстановительная магия — штука кропотливая, а когда поверхность вот так сильно изъедена — её ж, фактически, чуть ли не заново нарастить надо. С непривычки что у меня получится? А серёжки всё время на виду. Так что лучше начну-ка я с той части, которая на спину уходит, там простая цепочка, авось, сильно не напортачу.

С оправой я проколупалась до утра. Задача оказалась реально сложной — восстановить не абы как, а с сохранением свойств сплава. Потому что простую оправу я себе и так раздобуду — вон, даже среди низшего персонала у многих работниц серьги с камушками есть, и не только серебряные, даже и золотые. А вот такого готового металла, чтобы не позволял накопленной магической энергии рассеиваться, матушка-природа не придумала, так что несколько часов у меня ушло на то, чтобы «выслушать» материал, добраться внутренним зрением до неповреждённых слоёв — дотошно прочувствовать структуру, звучание. Музыку микросфер, одним словом. Дальше я начала работу над оживлением патины, восстановлением целостности слоёв, и уж в самом конце — над наращиваем утраченных фрагментов. Четыре крошечных звена цепочки, размером примерно с ширину отпечатка моего большого пальца, вышли вполне неплохо.

09. ВОПРОС РЕШАЕТСЯ

ВЫХОДНЫЕ

Когда я, весьма довольная собой, потянулась, разминая затёкшие мышцы, первым поразившим меня звуком стал весёлый разговор, доносившийся с хозяйственного двора. Мужской голос отпускал

скабрезные шуточки, женские хихикали, между делом успевая что-то уточнять про накладные. В больничную столовую привезли молоко! Темно было, да, но утро уже наступило. Мать моя магия!

Я молнией сгребла со стола и завязала в узелок своё богатство, влетела в комнату и поняла, что ложиться уже бессмысленно.

Не успела я закрыть дверь в садик, как на пороге уже нарисовалась Агнесса с порошками. Только я выпроводила её и умылась — явился бодрый доктор с обходом, торжественно сообщивший мне, что соответствующий пакет документов, подкреплённый протоколом освидетельствования, направлен не в канцелярию попечительского совета её величества государыни императрицы, а непосредственно даме-инспекторше из попечительского совета, которая по счастливому стечению обстоятельств находится сейчас в своём имении неподалёку от Заранска.

— Госпожа инспекторша обещали быть в понедельник, — с видом величайшей победы сообщил мне доктор.

Ну, что ж, в понедельник — так в понедельник, а пока у нас суббота, и чего вы все такие отвратительно бодрые с утра пораньше… Хотя, я всё-таки воспользовалась визитом, чтобы замаскировать на докторском кольце магический фон. А ещё отметила, что следы от кратковременного внушения, наложенного на Агнессу, за трое суток сгладились до едва заметной читаемости.

До обеда субботы я сделала ещё несколько рисунков, немного почитала, потом отрубилась и продрыхла почти до ужина, а после снова читала и немного делала записи. Хотелось бы заняться оправой, но периодически в палату начинали настойчиво стучаться, так что я сочла обстоятельства неподходящими.

После девяти погасили свет, больница затихла, и я вышла в свой садик — и вы не поверите, снова просидела до пяти утра! Ещё четыре звена цепочки восстановила. Пока что я работала с тем металлом, который был, не пытаясь бороться с выжженными кавернами, но всё-таки это был уже полноценный риталид!

Воскресенье получилось почти полной копией субботы.

Утро я посвятила чтению и своим записям.

Потом, ко всеобщему удивлению, внезапно явился Павел Валерьевич — «проверить состояние важной пациентки». Наблюдения за магическими следами в ментальном поле доктора придали мне осторожный оптимизм касательно того, что ещё неделя — и ни по полицейскому инспектору Афанасьевской слободы, ни по кому-либо из присутствовавших на том опознании уже нельзя будет сказать, что им была проведена магическая обработка.

Потом я не выдержала и уснула, зато ночью, вполне закономерно, немного потаращившись в потолок, снова вышла в садик и корпела над оправой.

А вот в понедельник…

СУРОВАЯ ДАМА

Улегшись спать в пять утра, через час я была разбужена тётей Таней, которая тревожно совала мне градусник.

Через полтора часа — не менее тревожным, свежевыбритым и надушенным доктором, который напомнил мне, что сегодня День Великого Визита. Да сферы небесные, дайте поспать!

Еще через полтора часа из коридора начал доноситься ритмичный крик: «За-а-а-автра-а-ак!» — снова прибежала тётя Таня, теперь уж с порошочками, и тут уж я вынужденно проснулась.

Вскоре я поняла, что идея плотно позавтракать (омлет с зеленью, сыр и булочки с изюмом), да ещё запить всю эту красоту стаканом горячего какао (настоящего, вкусного какао, а не как в первое моё утро здесь) была ошибкой, потому как начало меня просто чудовищно рубить. Глаза слипались, не желая слушать голоса разума. Я приоткрыла форточку, надеясь, что прохлада меня взбодрит, и села порисовать.

Поделиться с друзьями: