Маша и вампиры

– А ты ничего не перепутал, Баринов?! – взвилась я, отталкивая его. – То, что ты… ну, это ты, не дает никакого права так себя вести и решать за меня, и давить, и преследовать, и вообще! – я резко развернулась и почти побежала к двери.

Незаметным движением, словно по волшебству, он оказался передо мной, я наткнулась на крепкую грудь. От него пахло… ох, как же от него пахло. Парфюм на каждом человеке приобретает индивидуальную окраску. И вот этот запах… ох…

– Нет. Не дает. Просто я схожу по тебе с ума. И не в силах держать себя в руках. – Он обхватил мое лицо ладонями и посмотрел в глаза, – но вижу, это взаимно.

Во мне словно что-то оборвалось. Я ему поверила.

– Маш, – он говорил тихо, – поцелуй меня.

Закружилась голова. И дальше все было как в тумане. Потянулась к нему, прижалась губами к его, и… и словно утонула. Все тело пронзило предвкушение. Мучительное, сильное, всеобъемлющее, такое сладкое. От которого не скрыться, не перетерпеть, не отвлечься, не забыть. Сметающее все на своем пути.

Я обвила руками его шею, прижимаясь всем телом. Леша подхватил меня на руки и опустил на стол. Обняла ногами, притягивая его к себе все ближе. Хотелось раствориться в нем, стать его частью. Вцепилась в короткие светлые волосы, и сходя с ума от страсти прикусила его нижнюю губу. Баринов охнул и резко отстранился. Наверное, я не рассчитала силы. Коснулся рта дрожащей рукой, на которой остался красный след и недоумевающе посмотрел на свои пальцы. Его зрачки расширились, превратив зеленые глаза практически в черные. И натурально зарычав набросился на меня.

Теперь он не просто целовал, ласкал меня. Совершенно нет. Он подчинял, покорял, завоевывал. Ставил свою метку. Зазвонивший телефон Баринов просто смел со стола. Рубашка на нем уже была расстегнута, как и мой пиджак. Так и не переоделась со съемки. Я потянулась к его ремню. И тут все кончилось.

– Нет, не так, – он бережно перехватил мою руку и поцеловал ладонь. Его голос звучал глухо. А вот меня словно ледяной водой окатили. Вырвала руку и слезла со стола, запахивая пиджак. Пуговиц на нем не осталось. Гребанные пассатижи. Обуви на ногах тоже. Он реально чуть не трахнул меня прямо здесь, а я была только за. И теперь он сам отказывается, когда я просто схожу с ума и готова на все, чтобы продолжить. С ума сойти! Я реально невменяемая и вокруг происходит… сама даже не знаю, что именно.

Баринов повернулся ко мне лицом, чуть облокотившись на стол, и с интересом наблюдал за дальнейшими действиями.

– Маааш, – протянул он. Издевается, гад, – да что у тебя в голове вообще творится?

– Что надо! – рыкнула я и продолжила искать вторую туфлю. Пальцы на полах пиджака задеревенели от напряжения.

– Да остановись ты! – в сердцах прикрикнул Алексей. Видимо, смотреть на этот цирк ему поднадоело.

Он моментально оказался рядом и схватил меня, прижав к себе. Попыталась выдраться, но безрезультатно, сильный же какой! Подождал, пока успокоюсь.

– Маш, я не хочу так. Прямо на столе, как очередную секретаршу, – он скривился, – за стеной все отлично слышно. Ты мне действительно очень нравишься, – он начал поглаживать мои пальцы, – и я безумно хочу тебя. Но мне важно, чтобы на этот раз было все как надо.

– У меня сейчас в голове последний таракан, кажется, в обморок грохнулся, – хихикнула. Баринов расхохотался.

– О, Темный бог, дай мне сил, – простонал он, корчась от смеха, – так, ладно. Как бы тебя вернуть на рабочее место, – резко сменил тон.

Ну да, в таком виде продефилировать до своего кабинета прямо не лучшая идея. Растрепанные волосы, размазанный, некогда шикарный макияж, с мясом вырванные пуговицы на пиджаке, который был на голое тело, между прочим. Без белья, то есть.

– Ну, можно всем сказать, что вымаливала у тебя прощения за ужасный отчет и в приступах самобичевания рвала на себе волосы и одежду, – задумчиво протянула я, разглядывая себя в камеру телефона.

Алексей, все в той же задумчивости глянул на обломки стационарного телефона у стола. Вздохнул. Выглянул за дверь.

– Рита, сгоняй к Орловой в кабинет. Принеси ее одежду. Быстро и чтоб никто тебя не видел, – сухо приказал секретарю.

Нифига себе, а почему он так уверен, что там эта одежда вообще есть? Может я так приехала? Видимо, сомнение и удивление так ярко вырисовывались на моем лице.

– Маш, я видел, что ты приехала в другом, это раз, – выдал Баринов на мой дикий взгляд, – во-вторых, ты бы так на работу не нарядилась, понятно, что в кабинете есть нормальная одежда.

Он приблизился и поддев пальцем мой подбородок, заглянул в глаза. Мягко поцеловал, едва касаясь губ. И снова я уже готова на все, да что он со мной делает…

– Сегодня едем ко мне. Возражений не приму, – и притянул меня к себе поближе, разместив руки на талии.

– Зззачем? – пролепетала.

– Ну, вообще, я хочу показать тебе свою коллекцию книг…

– А, теперь это так называется, – хохотнула и зажала руками рот. Ой, дорогая, язык тебя до добра не доведет.

– Ты чудовище, Маша, – закатил глаза Баринов, – невозможное, – и тоже рассмеялся, что не помешало ему продолжать неторопливо изучать меня наощупь.

К счастью в дверь тихо постучали. Рита принесла мою блузку. Все происходящее нервировало, пугало. Казалось каким-то нереальным. Нравился ли он мне? – Да как может не нравиться такой мужчина? Приятны ли мне его ухаживания? – Настолько, что я не в состоянии сохранять даже тень спокойствия. Но страшно ужас. А что будет, когда он уйдет? Я вообще жить смогу нормально?

А такие всегда уходят. Мы разной породы, таких не скрещивают. Увлечься? – Да, запросто. Поиграть в любовь, экзотика, страсть, драйв. Но женятся они на себе подобных. Без исключений. Ох, и я точно права. Чувствовала, понимала, знала это. Но ничего не могла с собой поделать. От такого не отказываются.

*****

Моя машина осталась на парковке у офиса, там с ней ничего не будет. Заехали за Рю, на этот раз я даже захватила корма для нее, игрушки, миски и запасной походный лежак. Мы же обе останется там на ночь. Ой, конечно… Себе тоже немного вещей. И быстренько душ, переодеться, главное не переборщить с марафетом.

Вышла и застала Лешу с Рю. Белобрысая чертовка забралась к нему на колени, не зря же он черное надевал. И сосредоточенно обтиралась, видимо, чтобы оставить побольше своей белой шерсти на одежде. Но Баринова это не смущало, наоборот, он с явным удовольствием почесывал ей шейку.

– Готова? – Кивнула, – тогда по коням, нам еще за ужином ехать. Я персонал отпустил на сегодня.

– Даже так? – удивилась.

– Не люблю лишних людей. Это дом моей семьи, а в моем, личном, где я живу, такой толпы нет, только горничная, и та приходящая. Ну и он сильно меньше, конечно. А за участком и вообще следить не надо. Ну, увидишь, думаю, скоро.

Я предпочла промолчать. Просто спокойно улыбаемся. И машем. Это мы умеем, любим, знаем, практикуем. Пока прокатывало. Он строит какие-то планы, показывать мне какой-то дом, который, как я понимаю, еще и за границей… это же все несбыточно и нереально. Все что сейчас происходит продлится неделю, максимум две, пока ему не наскучит. И все. Какие дома?

Мы и правда заехали в небольшой ресторанчик, откуда прямо в машину вынесли пакеты. А теперь прочь из города. Снова лесная дорога, где нас застали сумерки. Это было действительно волшебно. Я всегда мечтала жить за городом. Так красиво вокруг, упоительно чистый воздух, тишина, спокойствие. Нет светового шума. Мне кажется жить в муравейнике многоэтажки тяжело и неугодно самой человеческой природе, хотя я и привыкла к этому. При работе в городе других вариантов немного.