Машина-Орфей

Что за встреча? Он думал, как бы ему побольше разузнать на эту тому, не выявляя своего невежества. А вдруг эта встреча требовала предъявления какого-нибудь приглашения?

– Ну, а ты сам почему не на встрече?

Человек сплюнул за борт и вытащил из кармана фляжку с какой-то остро пахнущей алкогольной бурдой.

– Кому-то надо следить, чтобы старую бадью не увели. Кроме того, все это – сплошное дерьмо. Я и так никуда не пошел бы. Что они могут сделать насчет войны? Сказать пиратским владыкам, что они все не хотят больше воевать? Что нас слишком много гибнет, как клопов? Дерьмо, вот и все. Ничего не получится. Если мы не станем воевать за пиратских владык, они нас всех перебьют и приведут свои собственные внутренние силы, чтобы те воевали. Дерьмо.

– Не могу сказать, чтобы я с тобой не был согласен, – ответил Руиз.

Мужчина посмотрел на Руиза озадаченным взглядом, словно не мог понять, что именно Руиз ему сказал и каково было его подлинное отношение к словам наемника. Однако помучившись с минуту с нахмуренным лбом, вояка бросил ломать голову и пожал плечами.

– Ладно. Мы отправляемся за час до полуночи, лучше приходи пораньше, чтобы отвязать свою лодку.

– Обязательно, – ответил Руиз. – Еще раз спасибо.

Мужчина кивнул и спустился вниз, закрыв люк с грохотом.

Руиз вошел в Спиндинни с нарастающим беспокойством и недоверием. Война должна была стать особенно кровавой, если наемники собирались бастовать.

Внутри Спиндинни в клетке безопасности горели огоньки, а ее окружали роботы-убийцы, которые своими светящимися глазами немедленно взяли его на прицел, как только он появился. В остальном здание было тихим, что странно было слышать и видеть в этом месте вечной гульбы и потасовок.

Руиз прошел вниз в зал найма, где в Спиндинни содержались компьютеры.

Зал был пуст, если не считать одного из смотрителей, который бросил на Руиза подозрительный взгляд.

– Ты что здесь делаешь? – спросил он. – Собрание назначено в подвальном зале.

Смотритель был тощим седым человеком, который в свое время привил себе третью руку, которая торчала из грудной клетки. В данный момент третья рука держала миску с супом. Две остальные ломали и крошили в миску сухарики.

Руиз снял шлем и принял вид невинного смущения.

– Я насчет встречи и собрания ничего не знаю. Я только этим утром прибыл в город. Что тут творится?

Смотритель фыркнул и стал зачерпывать ложкой суп.

– Только что прибыл в город? Тогда можешь рассчитывать на всякие сюрпризы.

– Правда?

– Ей-богу. Моревейник стал могилой. Ты что, хочешь сказать, что этого не заметил?

– Нет… Я увидел пробоины на стенах… и то, что город совсем тихий. Значит, работы тут нет?

Смотритель заржал, фыркнув супом изо рта.

– Ох, работы-то много, но может статься, что тебе захочется очень и очень подумать, прежде чем подписывать контракты.

– Правда?

– Да правда, правда. Это что, все, что ты умеешь говорить? Ладно, это не имеет значения. Иди вниз, в подвальный зал, и послушай дураков на этом собрании, – он вернулся к своему супу, демонстративно больше не обращая внимания на Руиза.

– Порядок, – сказал Руиз, стараясь, чтобы в его голосе прозвучала подходящая нотка неуверенности.

Он надел шлем и поспешно вышел вон.

Ржавая стальная клетка лифта спустила Руиза в подвал, где водопровод, канализация и прочие провода усеяли полосами влажный топленый камень, а застоявшийся воздух был насыщен вонью застарелого мусора. Руиз услышал низкий гул и пошел по этому звуку к дверям зала.

В зале горели яркие огни. Сотни наемников крутились в зале, крича и толкаясь. Руиз бочком пробрался вдоль задней стены, пытаясь оставаться как можно более незаметным, и нашел место, с которого мог наблюдать за происходящим. Толпа казалась морем самых невероятных цветов и оттенков, в ней посверкивали хорошо ухоженные оружейные стволы. Странная вонь, состоящая из немытых тел, ружейного масла, самогона и озона стояла в воздухе, так, что хоть топор вешай.

На подиуме в дальнем конце зала стояла невысокая женщина в хромированной сервоброне, размахивая руками и визжа что-то тонким, высоким голосом.

– Тишина! – вопила она. – Тишина!

Никто не обращал на нее никакого внимания.

Полдюжины других сидели за нею в креслах президиума. Когда перед сценой завязалась потасовка, один из мужчин, крупный человек с голым татуированным торсом и несколькими стимулирующими проводами, торчащими из черепа, медленно и внушительно поднялся из своего кресла. Он стоял, секунду глядя на двух драчунов. Когда они упали и стали кататься по полу, он вытащил из кобуры на ноге разрывной пистолет и разделил забияк на четыре части, которые еще миг держались друг за друга, потом успокоились на полу после нескольких бессмысленных подергиваний.

Зал замолчал, если не считать шума выхваченных пистолетов и щелчков предохранителей.

– Большое спасибо, старший сержант Мондаубер, – сказала маленькая женщина тоном раздраженного удовлетворения. – Надеюсь, более не понадобится призывать людей к порядку таким образом. Пиратские владыки не возражали бы, если бы мы так вот перерезали друг друга.

По залу пронесся ропот согласия со словами оратора. Затем раздались звуки, сопровождавшие возвращение оружия в кобуры и ножны.

– А теперь, – продолжала она, – у нас есть выступающие за и против. Пожалуйста, сосредоточьте на них свое внимание, чтобы их аргументы определили ваш голос.

Высокий дильвермунский женомуж в струящейся одежде вышел на сцену. У него был толстый портфель с бумагами, и наемники издали дружный стон.

Существо очаровательно улыбнулось.

– Нет-нет, – сказало оно, – вы неправильно меня поняли. Это не записки к докладу – это бумаги, которые я хочу раздать. Так что вам не придется напрягаться, пытаясь запомнить, что я хочу сказать.

Существо стало раздавать бумаги, а по залу пронесся тихий смешок.

Женомуж подождал, пока листовки дошли до самых дальних концов зала. Руиз взял свою бумажку в затянутую перчаткой руку и прочел: «Почему мы должны убрать свои войска из Моревейника?»

Женомуж прочистил горло.

– Ситуация такова. Наши соединения понесли потери, которые оказались намного выше тех средних цифр, которые можно было бы назвать приемлемыми. При таких обстоятельствах наши контракты – по крайней мере, большинство их – оговаривают, что плата за услуги должна подняться до общепризнанного уровня, который устраивал бы всех наемников. Это была бы компенсация за все более ухудшающиеся и рискованные условия работы. Если наши работодатели не могут или не хотят повысить плату, мы имеем оговоренное законом право разорвать наши контракты.